"Фантастика 2024-39". Компиляция. Книги 1-20

— Мое счастье — положить жизнь на служение великой королеве народа Холмов, — оскалил желтые, кривые зубы воин.

Маб благосклонно кивнула.

— Я предлагаю вам присоединиться к нашей борьбе. Знания твоего народа, Рии-ах-нак, и сила колдуна, заклинания которого я уловила даже здесь, глубоко под землей, помогут нам добиться успеха.

— Ты предлагаешь нам союз, великая королева? — напрямую спросила Рианна. — Тогда скажи, с какой силой ты борешься? Как мы можем помочь тебе? Какая выгода нам помогать тебе? Почему бы нам просто не уйти, поблагодарив тебя за гостеприимство?

— Ты задаешь много вопросов, королева Оркнеев. А волшебник молчит. Согласен ли ты со словами наследницы пиктов, чародей?

— Меня зовут Вратко сын Позняка, — неторопливо произнес словен. — Родом я из Новгорода, урманы называют его Хольмгардом, большого города в русской земле. Я не знаю, почему ты называешь меня колдуном, великая королева. Да, иногда я слагаю висы, и так выходит, что сбывается по моему слову. Но я не колдун.

Керидвена захохотала, запрокинув голову. Улыбнулся и Морвран, но тут же нахмурился, стиснув зубы.

— Скромный колдун — воистину величайшая находка. Проще найти клевер о четырех листах и повстречать в стае воронов птицу, одетую в белые перья. — Легкая усмешка тронула тонкие губы королевы Маб. — Ты волшебник, и не нужно отрицать этого. Ты был им всегда, по праву рождения. Хотя мог умереть в старости, так и не узнав о своем даре. Но ты не ответил на мой вопрос, Вратко сын Позняка.

— Я присоединяюсь к вопросам Рианны, — кивнул парень.

— Хорошо. Тогда я отвечу вам… Народ Холмов пережил многих врагов. Чудовищных фир-болг, орды пиктов, тяжелую поступь римских легионов, неистовых бойцов, которые именовали себя рыцарями Круглого стола, жадных и вонючих саксов. Мы побеждали и проигрывали. Отступали и расширяли владения. Но мы жили. Цвет нашего народа покинул Британию. Те, кто остался после ухода Туата Де Дананн, я зову их динни ши, веселились в чертогах под холмами и выезжали на охоты, любили и ненавидели, сражались и мирились. Пока с юга не пришла самая страшная беда — жрецы нового бога. Они называют его Иисус Христос и прикрывают его именем самые гнусные свои злодеяния. Они считают нас порождениями Сатаны, нечистью, не достойной даже честной войны. Они уничтожают нас исподтишка, презрев справедливость и понятия о чести. И мы терпим поражение за поражением. Если прежним врагам достаточно было победить, изгнав нас в пустые земли: в горы скоттов, в Каледонию и Гэлловэй, на острова Мэн и Эрин, то эти желают истребить нас на корню, выжечь каленым железом, развеять прахом. Поэтому с новым врагом не может быть перемирия. Мы не можем сдаться на милость победителя. Или мы победим, или погибнем все… — Королева перевела дыхание. Продолжила: — Я пыталась бороться, но мое чародейство не в силах противостоять их молитвам. А воинов динни ши слишком мало, чтобы успешно бороться с врагом холодной сталью. Но когда на нашей стороне будешь ты, колдун Вратко из Хольмгарда, многое может измениться. И не в пользу монахов.

— Я не слишком-то люблю святош… — заметил новгородец. — Но должен признаться, я — христианин.

— Это — шелуха. Она слетает с тебя всякий раз, когда ты открываешь рот и произносишь заклинание, — уверенно произнесла королева.

— А чем я могу помочь народу Холмов? — спросила Рианна.

— Ты? Ты даже не представляешь, насколько твоя помощь может быть востребована в нашей борьбе. Твое племя, славная ветвь пиктского рода, издревле служит Чаше.

— Да. Это так.

— Знание о ней передается у вас из поколения в поколение. Но ваши пращуры скрыли, что на самом деле Чаша — это не Чаша.

— А что же? — вздрогнула пикта. Ее глаза округлились от удивления.

— Твои предки называли Чашей священный Котел Перерождения, дарованный нам в незапамятные времена древними богами: Лугом и Нуаддом. Я уже упоминала, что некогда народ Холмов вел кровопролитную войну с пиктами. Твои соплеменники захватили одно из семнадцати древнейших святилищ, укрытых под холмами Мерсии, и похитили Kотел перерождения, объявив его Чашей, реликвией своего народа. Не с той ли поры неудачи преследуют Туата Де Дананн? Вернув Котел, мы вернем значительную часть утраченной силы. И пусть враги трепещут!

— Чаша служит миру, — покачала головой Рианна. — Тебе уместнее было бы обратиться за поддержкой к пиктам, почитающим Зверя.

— К этим жестоким, кровожадным дикарям? К этим убийцам, что поливают алтари кровью динни ши? — нахмурилась Маб. — Возможно, обращусь. Но лишь когда другие способы вернуть могущество народа Холмов будут исчерпаны.

— А почему мы должны помогать вам? — пожал плечами Вратко. — Нет, конечно, я благодарен тебе за спасение от погони, великая королева, но не кажется ли тебе, что востребованная плата слишком высока?

— Не кажется! — отрезала правительница. — Я ведь прошу добром, а могу и… Что ты скажешь, когда на другой чаше весов окажутся жизни твоих друзей?

«Как же они все любят вынуждать, хвастать силой, утверждаться в собственном величии, — подумал новгородец, глядя в синие-синие, напоминающие теперь осколки зимнего льда, глаза королевы Маб. — Чем она лучше того же отца Бернара? Он тоже пел песни о благом деле. А на поверку что вышло?»

И все-таки… Вот стоят люди, спасавшие его, Вратко из Новгорода. Они вытянули его из морской пучины, не отдали на расправу ни датчанам, ни монаху, грудью прикрывали его от саксонских мечей, отбили у Модольва-хевдинга. А сколько их погибло? Асмунд, Бёдвар, Свен… Теперь еще судьба Хродгейра покрыта мраком. Неужели глупая гордость стоит жизней еще и Гуннара, Олафа, Рагнара, Игни? Марии Харальдовны, дочери величайшего конунга?

— Я готов помогать тебе, великая королева, — выдохнул словен, решившись. — Но с одним условием…

— Что? С условием?

— Да! — упрямо кивнул Вратко, в душе поражаясь своей наглости. — С нами наверху был Хродгейр Черный Скальд. Он отстал, чтобы отвести глаза погоне. И, быть может, погиб…

— Он не погиб, — возразила Керидвена. — Он жив.

Парень заметил, как дрогнули плечи Марии Харальдовны, услышавшей слова чародейки.

— Это правда?

— К чему мне унижать начало нашей дружбы столь глупой ложью? — слегка пожала плечами владычица народа Холмов.

— Ты права. Прости, великая королева. Тогда я хочу, чтобы ты помогла нам спасти его. Когда Хродгейр будет с нами, я начну помогать тебе. Клянусь.

Дрогнули факелы в каменных подставках. Багровые отсветы заметались по стенам и лицам собравшихся здесь людей и нелюдей. Задрожал, казалось, сам холм.

— Я принимаю твою клятву, Вратко из Хольмгарда! — нараспев произнесла королева Маб. — Да сбудется по слову твоему!

Миг, и викинги получили возможность двигаться и говорить.

Гуннар медленно поднял Злое Жало, повернулся к новгородцу… и поклонился ему, как вождю, прижав ладони к груди.

Вратко склонил голову в ответ, осознавая, что какая-то часть его жизни, легкая и беззаботная, когда не нужно было принимать на плечи бремя ответственности за других людей, ушла безвозвратно. Наверное, так заканчивается юность и начинается новая, взрослая жизнь, еще не зрелость духа, но уже извилистая и тернистая дорога к ней. Наверняка в пути ждут его радости и удачи, но все же трудностей, испытаний и разочарований предстоит несоизмеримо больше. И принять их надо не сломившись и не предав — прежде всего самого себя. Только тогда, встретив на том свете ушедших ранее друзей и славных пращуров, можно будет смело посмотреть им в глаза…

Владислав Русанов ОБРЯД ВОРЛОКА

Глава 1 Злое Жало

Тяжелый наконечник копья чертил в стылом воздухе подземелья замысловатые узоры. Багровые отблески двух факелов подрагивали на его отточенных кромках, а острие приковывало взгляд, как раздвоенный язык гадюки связывает волю полевой мыши. Не зря же копье прозывалось — Злое Жало. Викинги хоть и любят свое оружие, а именами нарекают далеко не всякое. Лишь самое любимое, надежное, верное.