"Фантастика 2024-40". Компиляция. Книги 1-19

Его не пришлось долго уговаривать: землянин за ценный генетический материал душу продаст кому угодно. А Сова — еще не самый худший покупатель.

— Я не уверен, что этот код связан с проектом «Колыбель», — после некоторого молчания, неохотно, но уже более мирно признался доктор. — Но предположить такое вполне можно. Во-первых, время — чуть больше двухсот лет назад. Планета взорвалась в 3286 году.

— Какая планета? — вырвалось у Совы.

Доктор Гауфман понял, как он продешевил: Сова не знала ничего. Он вздохнул.

— Планета «Колыбель», — с какой-то тоской в голосе пояснил он. — Почти триста лет назад один из филиалов Центра рождаемости Земли начал проект по созданию так называемого «гена гениальности». Филиал собрал под свое крыло многих авантюристов от науки. Их преимущественно интересовали мутации качеств «сверх» человеческой нормы. Они получили от Центра отличную коллекцию генетических линий, но поскольку проект был засекречен, едва ли они стали кодировать свои серии обычным кодом. Логично предположить, что кодирование началось заново. Проект просуществовал около ста лет. За этот срок, скорее всего, было получено около трех поколений. А значит, код не мог быть длинным. Я думаю, что два знака после года: «ПЗ» — это поколение номер «три». Дата рождения вполне укладывается в нужный временной период.

— А оставшиеся? — нетерпеливо спросила она. — «Л117»?

Он развел руками.

— Тут можно долго гадать. Носитель этого кода жив?

— Пока — да, — ответила Сова. Собственная оговорка не понравилась ей, как будто она умышленно исказила правду.

— Удивительно! — Доктор Гауфман уже простил Сове ее шпионскую провокацию. — До сих пор официально считается, что после взрыва никто не выжил. Почему бы нам не спросить у него? Я могу встретиться с этим носителем?

— Он не скажет. Встретиться с ним вы, наверное, не сможете. Пожалуй, он откажется прибыть на Лакиот.

— Я готов вылететь, куда вы скажете.

Сова отрицательно покачала головой.

— Вы не понимаете! — ее собеседник нагнулся над столом и для пущей убедительности перешел на шепот: — Если их эксперимент был успешен, носитель кода — уникальный экземпляр. Третье поколение! К этому моменту они уже должны были учесть ошибки первых двух, вычистить генетическую линию, зафиксировать наследственность. Его нужно изучать как произведение генетического искусства. Вы лично знаете этого человека?

Сова кивнула.

— Опишите мне его, — потребовал он. — Его способности, таланты, внешность. Все, что вы знаете. Он должен быть выдающимся деятелем в своей области. Кто он по профессии?

— Политик.

— Этого мало, — возмущенно заметил доктор Гауфман, с укором глядя на Сову.

— Он телепат, — сообщила она.

Доктор Гауфман замер. Наверное, от научного восторга. Сова не удержалась и добавила:

— А еще — он убийца, грабитель и редкостный мерзавец.

Монументальная неподвижность доктора закончилась скорбным выходом, плечи опустились. Некоторое время в кабинете было тихо.

— Все правильно, — вдруг заметил он. — Они программировали сверхчеловека. «Сверх» во всем, не только в интеллекте. — Он помолчал и продолжил, словно разговаривая сам с собой: — Одаренность — это не просто умение мыслить, это умение пробивать стену. Кому нужен талантливый неудачник? Успех — это всегда агрессия против обстоятельств, это навязывание миру своих правил, своих мыслей… Если они хотели имплантировать в человечество новое поколение успешных гениев, они должны были заложить в линию повышенный уровень агрессивности. Возможно, именно в этом и была причина катастрофы.

— Взрыва планеты? — осторожно предположила она.

— Да. Никто не знает точно, что там произошло. Основная версия: планету взорвали сами сверхлюди. Но я не хочу в это верить! — Доктор Гауфман как всякий уважающий себя землянин придерживался убеждений об исключительно положительном влиянии прогресса. Он помолчал и решился на совет: — Наведите справки в Ордене. Ведь наверняка же Орден проводил расследование. Однажды я разговаривал с вашим Магистром Ритором, и мне показалось…

Сова вскинула на него глаза.

— И мне показалось, — повторил он настойчиво, — что он знает об этом больше, чем я.

Сова задумчиво кивнула. Позволит ли ее уровень доступа к базе получить сведения о проекте «Колыбель»? Это можно было проверить только опытным путем. Зато теперь она знает, что искать. Но доктор Гауфман наверняка собрал и собственную коллекцию материалов о проекте. Только вот согласиться ли он поделиться ими? Впрочем, зачем просить, когда можно требовать? Доктор очень не хочет, чтобы о его интересе к проекту двухсотлетней давности узнал Орден. Шантаж, конечно, дело некрасивое, но если Магистр «устал от ее моральных коллизий», то она устала от них не меньше.

— Мне нужны ваши материалы о проекте, — заявила она.

— Нет.

Он ждал этого требования. Он был к нему готов. Но что толку?

— Да, — кивнула Сова. — И немедленно. Никаких сетей, никакой пересылки. Скопируйте мне их на диск.

Он с ненавистью смотрел на нее через стол. Сова решила смягчить давление:

— Доктор, мне не нужны результаты ваших исследований. Я не собираюсь красть ваш научный приоритет. Не собираюсь торговать вашими интеллектуальными достижениями, не собираюсь доносить Магистру о вашей работе. Я не специалист, я едва ли пойму в генетике больше того, что помню из школьного курса. Но мне нужны материалы о самом проекте «Колыбель». И без них я отсюда не уйду.

Ему нелегко было смириться, и чтобы подтолкнуть его к согласию, Сова позволила себе нарушить подписку о неразглашении:

— Взамен я подарю вам всю имеющуюся у меня информацию о носителе этого кода, — пообещала она — Учтите, что она засекречена, и если наша сделка станет известна Ордену, мы оба лишимся не только должностей, но и голов. Поскольку вы тоже лично знакомы с Магистром, вас не надо убеждать в вероятности такого исхода

Доктор Гауфман по-стариковски тяжело поднялся, не глядя на Сову, и покинул кабинет. Ей оставалось только беспокойно ерзать на стуле. Пока договор не заключен, она рискует ничуть не меньше, чем он. Что если доктор Гауфман вернется не с компьютерным диском, а с офицером охраны? Прощай, Тонатос — Магистр сошлет ее в шифровальное управление навечно. И это еще в лучшем случае.

Когда дверь за спиной распахнулась, Сова не позволила себе даже переменить позу, всем видом демонстрируя отсутствие сомнений в результате. Доктор Гауфман медленно вернулся в свое кресло и положил на стол перед Совой микродиск. Сова вытащила из кармана свой и положила рядом. Некоторое время ни один не решался протянуть руку за обещанным.

— На моем диске отсутствует идентификация автора — сообщила Сова. — Но если его обнаружат, вычислить меня будет не так уж сложно. Поэтому повторим основные правила конспирации. — Сова мысленно прикинула, сколько правил она уже нарушила и решила соблюсти хотя бы остальные. — Здесь мы больше не встречаемся. Если вам понадобится меня видеть, вы сообщите об этом Александру Ягелю. Запоминайте номер его канала — Сова несколько раз повторила набор цифр. — Если мне нужно будет с вами связаться, вас также найдет Александр Ягель. Он работает здесь, на Лакиоте. Найдите его фото в базе данных отдела кадров. Он скажет, что хотел бы с вами встретиться и назначит место. Официальное прикрытие ваших встреч — проект Лаэрты Эвери: вы копаетесь в — моих генах, он копается в физике моих каналов. Никаких разговоров по Сети, никакой переписки — только личные встречи.