"Фантастика 2024-67". Компиляция. Книги 1-22

– Не стоит переживать, я весьма и весьма заинтересован в сотрудничестве, да и в целом… - он сделал глубокий вдох. – Когда долго живешь в башне, начинаешь забывать, что в мире есть что-то кроме башни. А жизнь проходит. Даже если ты маг. Даже если ты силен. Жизнь… проходит. И большей частью мимо.

Карраго отступил.

Снова игра?

Кто его поймет.

А темнеет стремительно. И небо яркое, синее. Звезды крупные. В такую ночь сидеть бы на балконе с чашечкой кофе. И болтать ни о чем.

Или не болтать. Просто молчать.

Наслаждаться тишиной, а не это вот все…

Люди.

Лошади.

Оружие.

Миара, которую Винченцо пытается устроить в седле, стараясь при этом не слишком громко материться. Она по-прежнему в забытьи, и честно говоря в иных обстоятельствах Миха оставил бы её в замке. Но сейчас он практически был уверен, что стоит им выехать за ворота, и магичку удавят.

Из страха.

Ненависти.

Просто, чтобы она, очнувшись, не убила их.

Девочку принял один из наемников.

Их четверо.

И Тень.

Мальчишка его, который все еще жил. И Карраго соизволил подойти, осмотреть. Даже сказал что-то, заставившее Тень распрямиться. Ну да, своего он не упустит. А Тень… величина.

И значит, мальчишка будет жить.

Сам Карраго на лошадь взобрался без малейшего изящества. И лошадь-то взял обыкновенную, что тоже интересно. А как же пафосный жеребец, на котором он явился в замок?

Ладно.

Плевать. На жеребца. А что делать с Карраго Миха как-нибудь придумает. Если… если этот поганец и вправду может быть полезен, то пускай. В конце концов, кто его знает, что их всех ждет.

В башне.

В треклятой башне, в которой скрыто сердце бога. Ну или механизм Древних. Впрочем, одно другого не исключает. И… ночь нынче все-таки красивая.

Небо вовсе потемнело.

И на нем, бархатном, звезды горели особенно ярко.

Миха поглядел на выданного ему коня с сомнением. Конь поглядел на Миху, что характерно, тоже с сомнением.

Надо будет изобрести автомобиль.

Потом.

Сразу после рюкзака и спасения мира.

Миха вздохнул. Мира… чтоб ему… с этим миром. В седло получилось забраться с первого раза, что уже достижение. Осталось доехать, не свалившись и не свернув шею.

Ворота раскрылись. И решетка поползла вверх. Первыми в проход выдвинулись наемники, за ними – маги. Барон. И снова наемники.

Тень рядом.

Но говорить больше не хочется. Не о чем. Подковы гремят по камню, высекая искры. Им надо прямо по дороге. А потом свернуть, куда-то там, в болота.

Охрененный план.

Пойди туда, не знаю куда… но глядишь, люди в замке и вправду перестанут болеть. И тогда уже не зря… все не зря.

На дорогу они выбрались. И спокойно прошли мимо застывших в ожидании големов, что в ночи казались просто донельзя уродливыми статуями.

Мимо останков лагеля, благо, темнота скрывала и их.

И дальше.

А небо наливалось чернотой, тот самый лилово-синий, что бывает у переспевших слив. У бабки Михиной росла одна такая. Сливы вечно были червивыми. Но сладкими настолько, что они, дети, плевали на червяков…

Вспомнилось.

И дом.

И… и все у них получится. Потому что иначе нельзя. Никому.

До границы купола они добрались где-то к полуночи. Миха ощутил эту границу шкурой. Зафыркали, забеспокоились лошади. И Карраго покинул седло.

– Надо же… - произнес он задумчиво. – И меня… ничего.

Он оскалился.

И резко выбросил руки вперед, будто пытаясь толкнуть этот, ставший вдруг плотным, воздух. А тот взял и раскололся. Звон раздался в ушах. Нервный. Злой. Болезненный. А Карраго, заткнув краем бархатного плаща нос, велел:

– Вперед! И быстро!

И сам же совсем уж по-молодецки, взлетел в седло. Свистнул. Щелкнул. И жеребец его сорвался в галоп. А следом за ним и прочие лошади…

– Твою же ж мать… - Миха вцепился в гриву. Вот будет забавно, если он рухнет прямо здесь.

Но нет.

Удержался.

И держался, как ему показалось, целую вечность. На тряской спине. На… он не знал, сколько так ехали. Куда вообще. Только надеялся, что Карраго ли, Винченцо ли, хоть кто-то да знает, если не дорогу, то хотя бы направление.

Но вот лошади перешли на рысь.

Затем и вовсе на шаг. Миха распрямился.

Дорога. Поля. Лес впереди. И Карраго сползает с седла. Он наклоняется, дышит, глубоко и часто. И стало быть, отъехали не так и далеко. Замок… где-то там, позади. Снаружи купол, оказывается, виден, этакой далекой стеной тумана, что поднимается из земли.

– Надо ехать, - Тень не спешивается. – Если и вправду закрыть хотели, то будут приглядывать. Чем раньше с дороги уберемся, тем оно лучше.

Прав.

И Карраго кивает.

– С-сейчас, - его голос шипит. А кровь все еще капает на ткань плаща. Может, потому бархат и красный, что красное на красном не видать? – Я… уже… почти…

Миха оглядывается.

Все на месте.

Барон вот держится рядом с наемником, везущим Ицу. Винченцо прижимает к себе Миару. Сам Миха…

– Луна… почти полная, - Карраго распрямился. – Красивая…

Миха тоже поднял голову.

И вправду красивая. Большая такая, налитая, что спелое яблоко. И звезды россыпью. Крупные, особенно вон та… та, что растет с каждым мгновеньем, а после вовсе распускается где-то там, наверху, огенным цветком.

И рваные лепестки его рождают искры.

А искры сыплются…

И протяжным стоном долетает эхо далекого взрыва.

– Твою ж… - повторяет Миха, чувствуя, что не слышит собственного голоса.

А мир-таки придется спасать.

Ерофей Трофимов Белая башня

Глава 1

Миха

Туман пришел с востока. И случилось это, если ощущениям верить, незадолго до рассвета. Правда, как им верить-то?

Сперва была ночь.

И зыбкое марево, что горело где-то там, в поднебесье. Причем люди старались делать вид, будто бы не было ничего. Ни небес, которые едва не раскололись, ни марева этого, что переливалось то синью, то зеленью. Ни звезд, которые теперь вспыхивали часто, сгорая в небесном огне.

Миха же то и дело задирал голову, пусть даже рискуя свалиться с коня. Шли, правда, большей частью шагом, особенно когда пришлось с прямой дороги свернуть. Но ему и шага хватит. Одного раза, когда ветка по морде хлестанула, чуть не сверзся. Чудом усидел.