"Фантастика 2024-83". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
— Зачем? Нет…
И взял листок бумаги набросал простейший трубчатый гумманизатор, надеваемый на штык. Ну и дальше рассказал свои мысли про защитное учебное снаряжение вроде того, что использовали позже на спортивном фехтовании. А именно короткий стеганый тегиляй и маску сетчатую для лица [13] .
Да, придется потратится.
Но не так чтобы и сильно.
Зато на выходе по словам Алексея можно было получить солдат, которые не только умеют работать в бою байонетами, но не боятся этого. Все-таки если ты десятки и сотни раз сходился в учебных поединках, то и на поле робеть
13
Фехтовальные маски как раз в XVII веке и начали входить в практику в Европе для безопасного обучения фехтования на рапирах. Заменив специальные шлемы, появившиеся еще раньше.
— Занятно… весьма занятно… — покивал Гордон, глядя на наброски Алексея.
Он скосился на Ромодановского. И тот загадочно улыбнулся. Дескать, я же говорил.
— А что до обучения стрельбе?
— Думаю, что здесь нужно поступить так. Ни пороха, ни мушкетов у нас нет для должной выучки. Но людей нужно приучить к правильным движениям…
И дальше Алексей предложил дрессировать солдат, просто отрабатывая движения по заряжанию, дабы довести их до автоматизма. Чтобы руки сами все делали. В пустую. Имитируя. А чтобы избежать всяких казусов надобно будет разбавлять это настоящими выстрелами. Учебными.
— … и тут можно даже пойти на ухищрение. Отсыпая пороха сильно меньше нужного, дабы ствол не разгорался. Ну и пулю использовать какую не вредную для него. Легкую. Может даже деревянную. Хотя тут не ясно. Может от того и беда будет — солдаты перестанут нормально упирать мушкет при выстреле, от которого нет должной отдачи. Так что я думаю, что нужно опыты ставить. И нащупывать ту золотую середину, при которой и оружие не угробят, и навыки получат.
— И как ты предлагаешь это сделать? — поинтересовался Гордон.
— Нужна учебная рота. Вот на ней все и опробовать. А потом ее использовать в качестве наставников уже в полках.
— Дельно и весьма интересно, — покивал Гордон.
— Я бы к уже сказанному в ту роту добавил работу с саблей, а лучше рапирой. Затупленными, разумеется. Применяя для защиты ту оснастку что мы для байонетов сделаем. Раз уж ковать из этих бойцов наставников, то надобно и про работу клинком не забыть…
Сказано — сделано.
Гордон не стал долго тянуть кота за всякие места. И, сразу после изготовления учебного снаряжения предоставил Алексею роту Бутырского полка.
Не в командование. Нет.
Ротой продолжал командовать ее командир.
Просто царевич должен был наблюдать и курировать этот учебный процесс. В него ведь была вовлечена не только эта рота, но и несколько опытных вояк. Кто-то умеющий славно фехтовать полушписой [14] , с которой решили забирать приемы штыкового боя, кто-то саблей, кто-то рапирой. Кроме того, если не самым важным, являлось решение хозяйственных задач такого обучения. А Алексей уже успел себя зарекомендовать неплохо с этой точки зрения. Во всяком случае строительство его печной мануфактуры шло прям показательно.
14
Полупика была примерно вдвое короче обычной и находилась в районе 2,5 м. В отличие от полноразмерной пики, которой обычно просто давили, полупикой могли и пофехтовать. Ей уже было сподручно.
Но это то, что было сказано на словах.
На деле же Ромодановский таким образом работал над репутацией и рейтингом царевича. А то тот увлекся какими-то не типичными для своего положения вещами. Нет, конечно, близкими и понятными Федору Юрьевичу. Но от наследника престола общество ожидает иного…
Завершив дела в первый день с ротой Алексей плюнул на все и отправился к себе. Устал. Измотался. Это все было для него просто непривычным делом, немало давящим на психику.
Он привык оставаться в тени.
Всю прошлую свою жизнь так работал.
А тут… пусть и не в свете софитов, но все равно, неловко. Это ведь публичное дело. Работа с большим коллективом. Нет, конечно, выступить он мог и на какой-нибудь актовый зал. Но вот так постоянно и регулярно работать с крупной группой личного состава просто не привык. И учился, переступая через себя. Отчего этот день выжал его как лимон.
— Думаешь справится? — глядя на уставшего и какого-то подавленного царевича, спросил Патрик Гордон.
— Должен.
— Он странный…
— Да. Странный. Очень странный. В чем-то необычайно умный, а где-то совсем теряется. Ему явно ближе дела делать тихо, личными переговорами. Потому и попросил тебя помочь.
— У царей всегда есть те, кто ведут их полки в бой.
— Да. Но разве Петр Алексеевич наш тяготится своих солдат? Он, как и отец его, может возглавить большое войско и находиться на виду тысяч и тысяч. А Леша этого избегает.
— Мал еще.
— Мал да не мал. Повторюсь, я иной раз не понимаю — с ребенком я говорю или со сверстником. И да, ты мне проспорил сто рублей.
— Ну и жаден ты… — хмыкнул Патрик.
— Должен же я был тебя заинтересовать?
— И что, заплатил бы мне, если бы Леша ничего не удумал? Или в его голову пришла какая-нибудь детская глупость?
— Отдал бы. Чего и от тебя жду.
— Все что он предложил было на виду. Разве что эти надеваемые пятаки на байонет или рапиру — диковинка. Обычно их просто затупляют в учебном оружие. А так… он просто собрал воедино, что мы с тобой и так знали.
— Знали. Но сидели и молчали. Не так ли?
— Так…
Глава 8
Петр Алексеевич сидел на лавочке, откинувшись спиной к стене и отдыхал. Было хорошо вот так расслабиться и вытянуть ноги.
День прошел. Трудно, но полезно. Очередной день, который царь провел на строительстве фрегата «Петр и Павел». Трудясь там как простой плотник, чтобы лучше разобраться в вопросе. Изнутри.
— Мин херц, — тихо произнес подошел Меншиков. — Письмо.
— Что там Алексашка? От кого? — поинтересовался царь, не открывая глаз.
— От Федора Юрьевича письмо. О чем пишет, не ведаю. Не вскрывал.
Царь быстро открыл глаза и подозрительно скосился на говорящего. Потом на письмо в его руках. Александр Данилович демонстративно повернул его стороной печати, показывая, что она целая.
Хмыкнув, государь взял послание.
Вскрыл.
Развернул.
Начал читать.