"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Попрощавшись с профессором Винтерсхагеном, я направился к кабинету ректора. Коридоры Академии Магии были пустынны в этот час — занятия уже закончились, и лишь редкие преподаватели спешили по своим делам. Мрачные портреты прошлых архимагов молчаливо наблюдали за мной, их глаза, казалось, следили за каждым шагом.
В приемной у ректора я застал лишь молодую секретаршу, уткнувшуюся в толстый фолиант с грифом «Совершенно секретно». Она едва подняла взгляд, услышав мои шаги.
— Михаил Федорович занят? — спросил я, стараясь не выдавать нервозности.
— Он
Дождавшись разрешения, я вошел в просторный кабинет, заставленный магическими артефактами. В воздухе витал запах пергамента и ладана. Ректор, Михаил Федорович Витязев, сидел за массивным дубовым столом, его седая борода почти касалась лежащих перед ним бумаг.
— Михаил Федорович, все пропало, — выпалил я с порога и замолчал, делая драматическую паузу.
Ректор медленно поднял голову, его проницательные глаза изучали мое лицо.
— Что именно пропало? — спросил он, откладывая ручку.
— В нашу первую встречу вы говорили, что придумаете что-то, чтобы меня не затравили в вашей академии. А теперь… — я развел руками.
— Да, говорил. И не отказываюсь от своих слов. Но я также говорил, что вы научитесь всему, если не будете пропускать занятия, — сухо ответил ректор, скрестив руки на груди.
— Но у меня была уважительная причина! — возмутился я.
— И какая же?
Я глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.
— Сначала я подтягивал пробелы в образовании. Все-таки вы — ректор лучшего столичного вуза, а я — провинциал, волею судьбы попавший сюда. А потом… — я сделал паузу для эффекта, — в результате несчастного случая я оказался в больнице. Был в коме, потом долгая реабилитация. И теперь у меня панические атаки на ваших занятиях. Вдруг опять что-то взорвется?
Ректор нахмурился.
— Кстати, вы так и не разобрались, что тогда произошло на лабораторной работе. Почему взорвался артефакт? И где та студентка? — я решил сначала надавить на жалость, а потом перейти в наступление.
Михаил Федорович слегка помрачнел.
— Да, был несчастный случай. Причину мы не нашли. А студентка… написала заявление на академический отпуск, — ответил он, слегка извиняющимся тоном.
— Вот! Вы даже не нашли причину! — я чуть не сорвался, но, заметив, как ректор напрягся, смягчил тон. — Хотя… я слышал, взрывы на занятиях — дело обычное. Но мне нужно избавиться от этой фобии. И начать стоит с малого. Как вы смотрите на то, чтобы я на несколько недель уехал из столицы? Например, в Тамань — с профессором Винтерсхагеном?
Я закинул удочку. Ректор задумался, постукивая пальцами по столу.
— В принципе, это можно согласовать. Вписать вас в список студентов-практикантов…
— Это замечательно! Осталось решить только одну маленькую проблему, — добавил я с безобидной улыбкой.
— Какую еще проблему? — ректор насторожился.
— Видите ли, преподаватель Ледянская решила использовать меня для какого-то исследования. Там опыты надо ставить… одновременно с поездкой в Тамань.
— Хм… Мне попросить ее отложить? Но мы, наоборот, поощряем научные изыскания молодых преподавателей, — ответил ректор.
— А вы можете включить и ее в экспедицию? — предложил я. — Я готов на любые жертвы ради науки. Можете даже сказать ей, чтобы была со мной построже…
Я намекнул на его же указание на планерке — «спрашивать этого студента вдвое жестче».
Ректор слегка покраснел, но кивнул.
— Хорошо. Разрешение будет.
— Когда я могу получить его в письменном виде?
— Я скажу секретарше. Она подготовит документы в порядке очереди.
Поблагодарив, я вышел и направился к секретарше. Девушка с любопытством подняла на меня глаза.
— Вся надежда только на вас, — шепотом сказал я. — Только вы можете спасти ректора.
— От чего и как? — она наклонилась вперед, явно заинтригованная.
— Вы умеете хранить секреты?
— Конечно! — она даже прикрыла рот рукой.
— Понимаете, прошлый список практикантов был неполный. Давно были согласованы я и Ледянская, но ректор подписал не тот экземпляр. А потом Винтерсхаген спросил про меня…, и он понял, что ошибся. Нас нет в списках, а бюджет уже утвержден. Еще чуть-чуть — и пройдет оплата…
Я сделал многозначительную паузу.
— Верно же?
— Да… в конце недели будет перечисление, — подтвердила она, широко раскрыв глаза.
— Вот! Надо срочно, но тихо, подготовить новые списки. Ректор вам сейчас позвонит и скажет про меня и Ледянскую… но он не может прямо потребовать срочности, чтобы не выдать свою оплошность.
Как по заказу, зазвонил внутренний телефон. Секретарша схватила трубку, и с каждой секундой ее глаза становились все круглее.
— Точно… он только что это и сказал… — прошептала она, опуская трубку.
Я ухмыльнулся.
— Я могу завтра в полпятого забрать документы?
— Да, конечно! — она кивнула с решимостью. — Не волнуйтесь, репутация Михаила Федоровича в безопасности.
Я вышел, пряча довольную улыбку. «Дело в шляпе».
Теперь оставалось только дождаться завтрашнего дня… и надеяться, что никто не заметит подвоха.
Я отправился к профессору Беркофу, стараясь шагать бодро, хотя внутри все сжималось от волнения. Его лаборатория располагалась в дальнем крыле академии, в полуподвальном помещении, куда редко заглядывали посторонние. Дверь была приоткрыта, и из щели сочился зеленоватый свет — верный признак того, что внутри идет какая-то нестабильная работа.