"Фантастика 2025-108". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Мужики переглянулись, закивали. Кажется, поняли. Или сделали вид, что поняли. Но посмотрели на меня уже по-другому. С глубоким уважением.
Тут мой взгляд упал на двух изящно одетых дам, стоявших в отдалении под тенью от колокольни Ивана Великого и с явным неудовольствием наблюдавших за происходящим. Агата и Августа. Явились-таки. Но участвовать, видимо, не собирались. Морщили носики, обмахивались веерами. Ну уж нет, голубушки. Так не пойдет.
Я подозвал Никитина.
— Приведи-ка мне Августу и ее фрейлину.
Телохранители быстро доставили их ко мне. Агата смотрела с вызовом, Августа – скорее с испугом и недоумением.
— Что, красавицы,
— Ваше Величество, – начала было Агата с привычной светской интонацией, – мы полагали…
— Вы не так полагали! – прервал я ее. – Здесь все трудятся. И вы будете. Вот бочка с водой, вот черпак. Будете стоять и всех желающих поить. И улыбаться при этом. Приятно улыбаться. И чтобы я видел! Уяснили?
Агата вспыхнула, хотела возразить, но, встретившись с моим взглядом, осеклась. Августа покорно кивнула. Значит, начала понимать разговорную речь.
— Ступайте. Исполнять!
Они пошли к бочке, сопровождаемые любопытными взглядами. Мне даже стало их немного жаль. Но ничего. Пусть привыкают к новой жизни. В ней нет места для праздности и спеси.
К полудню, как я и приказывал, на приведенные в порядок площади начали выносить большие котлы из кремлевских кухонь. Прибывшие заранее полевые кухни давно дымили трубами. Запахло гречневой кашей с салом, наваристыми щами. Выкатили бочки с квасом. Работа на время прекратилась. Народ потянулся к еде.
Я взял себе миску каши, ложку и сел прямо на землю, рядом с казаками. Ел с аппетитом. Простая солдатская еда после тяжелой работы казалась вкуснее любых заморских деликатесов. Ко мне подходили люди, солдаты заговаривали. Спрашивали о разном, жаловались на что-то, благодарили. Я отвечал, шутил, слушал. Кожей чувствовал, как растет близость между мной и народом.
— Государь, архитектор пришел, – шепнул Никитин. – Ну тот, с которым ты закусился месяц назад.
Я поднял голову. Ко мне вели шел Баженов. Автор всего этого безобразия. Лицо Василия Ивановича было бледно, в глазах – тревога и растерянность.
Он подошел, низко поклонился, не смея поднять глаз. Явно ждал разноса, а то и чего похуже.
— Здравствуй, Василий Иванович, – сказал я миролюбиво. – Присоединяйся к нашей трапезе. Каша сегодня отменная. С сальцом полтавским, духовитая!
Баженов удивленно поднял на меня глаза. Недоумение, смешанное с облегчением, отразилось на его лице. Он взял миску, сел поодаль. Ел молча, быстро, стараясь не привлекать внимания. Вот, считай, и помирились. Баженов – талантливый архитектор, хоть и наломал дров. Мне такие люди нужны. России они нужны. А еще мне нужен дом Пашкова. Куда же без него? Его создатель – вот он, рядом сидит и ложкой миску скребет.
Когда с едой было покончено, я подозвал архитектора к себе.
— Ну что, Василий Иванович, видишь, какой бардак ты тут оставил?
Он снова побледнел и сжался.
— Виноват, Ваше Величество… Обстоятельства… Финансы…
— Знаю я про обстоятельства, – махнул я рукой. – Разберемся скоро с ними. Теперь надо все это исправлять. Я тебе уже говорил – мне нужен новый план застройки Кремля. Не гигантский дворец, а властное гнездо. С удобными зданиями для министерств, Сената, архивов. С сохранением всех исторических памятников! Соборов, палат, стен. И чтобы красиво было, по-русски, а не по-итальянски. Послов не стыдно было принять, иностранных правителей. Понял?
Баженов смотрел,
кивая, как заведенный.— Понял, Ваше Величество… Но это… это огромный проект… Деньги!
— Знаю. Поэтому хватит в стороне отсиживаться. Присоединяйся к общей работе. Я жду первых эскизов. И еще. Знаешь Ваганьковский холм? Кто там владельцы участков?
Архитектор мотнул головой.
— Жилой дворец себе хочу. Прямо на вершине холма. Чтобы и вид на Кремль с его верха открывался чудесный, и чтоб его видели с реки как диковинку. Из белого камня. Примерно такой.
Я прутиком эскизно изобразил контуры известного в будущем на всю страну строения.
— Но это же…
— Классицизм, – подтвердил я его мысль. – Ты думал, я раб одного стиля? Не понимаю современной архитектуры? Ты ошибся. Мне нужен свой дом. Не по образцу Зимнего дворца в Петербурге. Что-то более современное, но в то же время величественное и одновременно для души. Место обязывает.
— Бывший Потешный холм? Где скоморохи и шуты народ веселили? – не удержался от шпильки Баженов.
— Сие давно уж в прошлом. Зато место красное. И намоленное. Справишься с моим заданием?
Архитектор глубоко вздохнул, потом решительно кивнул.
— Справлюсь, Ваше Величество. Постараюсь.
— Вот и славно. А пока – бери лопату и помогай людям мусор разгребать. Тоже полезно. Для вдохновения.
Баженов кажется, даже с некоторым облегчением пошел к куче мусора. А я оглядел площадь. Работа возобновилась с новой силой. Люди трудились с энтузиазмом, с огоньком. Кремль преображался на глазах. И я чувствовал: это только начало. Начало большой уборки. Начало строительства новой России. Здесь, в сердце Москвы, на очищенной от грязи земле, мы заложим первый камень в ее фундамент.
В последних числах июля по выгоревшей желтой степи, бескрайней, как синее море, поднимая густейшую пыль на большаках, ускоренным маршем двигался корпус Каменского. Догонял основные силы генерал-фельдмаршала Румянцева. Полки шли налегке и большей частью ночью – днем отсыпались, наскоро устроив подобие тентов и навесов. Поход вышел изнурительным, количество санитарных потерь – от солнечного удара до переломов голени из-за попадания ноги в нору суслика или сурка – росло не по дням, а по часам. Даже суворовская дивизия, начинала выдыхаться. Лучшие ходоки в задунайской армии! Что уж говорить про бывшую дивизию Каменского, временно переданную только-только повышенному в звании генерал-поручику Текели! Вся кавалерия – драгуны, гусары, пикинеры и казаки – давно уже поили лошадей в Днепре, а пехота все шагала и шагала, прокопченная солнцем до черноты, припыленная с головы до ног, без бани и порой на минимуме водяной нормы. Давно позабыли про песеников, про плясунов впереди колонны. Лишь близость запорожских порогов придавала нужный импульс, чтобы сделать еще один шаг. Потом еще один…
Неизвестно откуда родился слух, что на Днепре пехоту ждут баркасы, на которых ее поднимут по воде до шляха на Харьков. Можно будет и дух перевести, и постираться, и отмыться, и напиться вволю. В него поверили все от мала до велика – от пороху не нюховшего молодого рекрута лет тридцати до седоусого ротного писаря.
Хорошие слухи в армии – великая вещь! Хорошо помогает переставлять ноги на последних морально-волевых. Дошли!
Слух не подвел. Баркасы были. И была вода! Хоть залейся! Капралы и фурьеры под истошные крики подпрапорщиков с трудом удержали колонны от превращения в неорганизованную толпу, рвущуюся к речному урезу.