"Фантастика 2025-21". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
При этом даже у проезжающих к жителям глухой провинции и небольших поселений с их степенным патриархальным укладом доверия больше, чем к обитателям крупных торговых узлов, в которых каждый старается надуть каждого. И никого не удивит, если аптекарь и алхимик поговорит о хворях и болезнях путника, а заодно будет расспрашивать о торговле и товарах в самых разных местах и странах. У каждого мастера свои тайные рецепты, подчас ингредиенты приходится заказывать издалека и самые причудливые.
Вот здесь-то Ислуин и отыщет нужную нить. Вряд ли эльфы повторили судьбу ханжаров и полностью прекратили контакты с остальными. Насколько Ислуин мог судить по своему миру, некоторые очень нужные эльфам вещи люди делают проще и лучше, поэтому выгоднее их обменять на что-то своё или купить. Даже если
Идея была замечательная… только в итоге всё равно ничего не принесла. Зато личина аптекаря в последние месяцы утомляла как-то слишком уж сильно.
«Решено, – подвёл итог магистр, запирая входную дверь. – Послезавтра устраиваю скандал со свадьбой, дальше три дня на то, чтобы Лейтис окончательно разругалась с этим дурнем. Потом две недели, за которые местные постараются склоками и сочувствием сделать нашу жизнь невыносимой… а потом едем на Бадахос».
Повертев ещё раз план в голове и оценив со всех сторон, магистр нашёл его идеальным. И с точки зрения урока для Лейтис, и по части будущей поездки – бегство из Тейна после скандала и позора давало им прекрасное и главное совершенно легальное основание для переезда на побережье океана. В превосходнейшем настроении Ислуин отправился к себе в комнату. Помнится, с год назад один купец подарил ему в благодарность за лекарство от ревматизма бутылку изумительного марочного вина? С тех пор бутылка стояла и ждала своего часа, зато сейчас, кажется, распить её самое подходящее время.
***
К следующему этапу Ислуин приступал аккуратно, решив выждать даже не два, а четыре дня. К аптекарю постоянно заходит много самых разных людей. Брошенное слово там, намёк здесь – а дальше городские кумушки сами разнесут и раздуют слухи, основу которым магистр закладывал весь прошлый месяц. Хендри не тягаться с профессионалом, которого не только готовили прекрасные учителя, но и занимался он чужими репутациями, когда «будущий родственничек» ещё не родился.
В назначенный для ссоры день Лейтис убежала прямо с утра, причём уходила хмурая – последнее время у неё начался какой-то непонятный разлад с отцом возлюбленного буквально на пустом месте. Ислуин проводил её сочувствующим взглядом, хотя внутри посмеивался – ученице тоже ещё рановато тягаться в интригах с наставником. Хендри терпеть не мог людей умных и образованных, считая, что «такие за болтовню денег получают». А уж образованная женщина в его представлении – это вообще непотребство. Девушка, которая, встречая «второго отца», не стоит, потупив глаза, имеет собственное отличное от него мнение, и не спешит исполнять прихоти, с первого дня вызывала у Хендри раздражения. Он и на свадьбу-то согласие дал с самого начала чисто из-за жадности начиная с приданого, которое давал за дочерью зажиточный аптекарь, и заканчивая будущей возможностью чуть ли не даром брать для своей кожевенной мастерской разные краски и алхимические средства обработки. Ислуин же ученицу под предлогом «после свадьбы станет некогда» нагрузил повторением теории, так что последние дни девушка волей-неволей постоянно сбивалась на красивую чисто книжную речь. Добавить, что сплетницы уже успели слегка потрепать Хендри нервы – жертва готова к скандалу.
Ислуин вышел из дома в обед. Оделся, тщательно следуя образу добродушного и простоватого вдовца, который уже не так молод, но хорохорится, считая себя притягательным красавцем. Дорогие камзол и жилет. Вошедшие пару лет назад в моду чулки проглядывают, как положено, сквозь многочисленные вертикальные прорезы штанов. Завязки на рубахе тщательно подобраны и собраны так, чтобы образовалось множество складок, на ногах два щегольских остроносых башмака. Одежда не самая удобная, зато по последним веяниям столичной моды.
Несмотря на весну, погода стояла летняя, день истекал жарой, про такие говорят – «сливочное масло тает». Пока Ислуин шёл через город, налетел лёгкий ветерок, что-то шепнул и стих. Ислуин улыбнулся, хорошая примета, не зря его собственный магический элемент – это Воздух, символ которого – ветер. Как будто из ниоткуда по прозрачной голубизне неба поплыла стая белых тучек,
робко сбившихся в груду. Но очень быстро и они сбежали, вернув небу чистоту и закипающий жар, а земле – прозрачную звенящую тишину.Самая идеальная погода для скандала, слова в такой тиши разносятся очень далеко, обратят внимание все соседи. Громко намекнуть, что Хендри вовсю изменяет жене – на это даже есть настоящие доказательства. Дальше приплести, что и сынок постоянно к шлюхам в Торфинс бегает, тут Ислуин особо проверять не старался, а сфабриковал улики. В городе легко поверят и начнут осуждать. Ну а затем парень так начнёт добиваться примирения, что окончательно с Лейтис рассорится – уж магистр насчёт этого позаботится… Идеальный план рухнул даже не начавшись. В полуденной тишине звуки разносились очень хорошо, потому всё происходящее в доме Хендри магистр не только увидел издали в окно кухни, но и услышал.
– И вообще, девка не должна быть шибко умной, чтобы не перечила мужу, поняла? Зачем только вас грамоте учат.
– Наверное, чтобы умными были. Чего бы некоторые ни думали, – Лейтис, которая явно слушала эти нравоучения уже долго, была на грани взрыва. Даже начала понемногу выходить из привычного образа пай-девочки.
– То-то, смотрю больно умная и дерзкая. Запомни – почитай отца своего!
– Ну вы мне не отец, а мой папенька имеет другое мнение.
– Запомни. Я в семье – закон. А ты, когда войдёшь в нашу семью, будешь меня слушаться. А своего отца забудь. Забаловал он тебя, но у меня – не забалуешь. Книжки отберу, так и знай. И только попробуй мне ещё раз перечить – палкой научу как полагается. Чтобы место своё знала. Твоё дело…
– А это не вам решать, а мужу. Замуж выхожу не за вас. Сахери, а ты чего молчишь?
Парень и впрямь какое-то время ничего не говорил. Что-то у него в душе ещё боролось. Но воспитание и нотации, которые ему последние дни беспрерывно читал отец, взяли своё:
– Потому что батя прав, а ты ему дерзишь.
– Пра-а-ав? И насчёт палки? Будешь меня учить?
– Он прав. Ты слишком стала дерзкая. Может и насчёт палки…
– Вот значит как… Тогда я пошла. Книжки читать. Обед можешь готовить сам. Или отца попроси, он лучше знает.
– А ну, стоять!
Непонятно, с чего именно сегодня в голове у Хендри переклинило. Может, день выдался неудачный, а может, чем-то городские сплетницы особенно сильно укололи с утра, но он побагровел и решился с помощью кулака поучить хорошим манерам излишне забалованную родителем невестку. Размахнулся ударить со всей силы Лейтис по спине. Девушка на такие примитивные выпады не попадалась лет с тринадцати. Ушла в сторону, попутно взяв Хендри на болевой приём, и направила его в шкаф с посудой. Дальше – что Ренан, что Ислуин всегда наставляли не оставлять за спиной противника – схватила с печи раскалённую сковородку и добавила Хендри по спине.
– Йа-а-а-а-а, – раздался по округе крик, переходящий в визг: и сама сковородка была горячая, а ещё на ней в масле жарился лук для супа.
– Да как ты!.. – жених очнулся от ступора, схватил нож…
Всё-таки Лейтис питала к парню тёплые чувства, поэтому лишь ткнула парня в нервный узел, выбивая нож, одновременно направила уже бывшего жениха головой в соседний шкаф. Ломать руку или оставлять на спине метку на память второй сковородой девушка не стала.
– Тварь. Чтобы больше вокруг меня не крутился. Забудь моё имя и где живу.
Затем с гордым видом вышла на улицу, прошла шагов пять, сорвалась и побежала… чтобы угодить в объятия Ислуина.
– Спокойно, спокойно, девочка моя. Я рядом.
– Он… они…
– Я видел. Ты молодец. Я рядом, держись.
Ислуин крепко прижал девушку к себе, ощущая, как её начала бить мелкая дрожь. Дальше посмотрел на выскочившего следом Хендри – похоже, руку ему Лейтис сломала или вывихнула. Поглядел на высыпавших на шум и крик соседей.
– Хендри. Человек, способный поднять руку на мою дочь – мерзкий негодяй. Что ты, что твой сын. Оба вы мерзавцы, недостойные волоса моей дочери. Значит, правильно мне рассказали, значит, и насчёт остального не врали про тебя. А я-то не поверил, хотел подойти сначала, поговорить как мужчина с мужчиной без лишних глаз. Помолвку считаю разорванной. Подавитесь.