"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23

Тех богов, что обманули его.

– Если бы Хироюки через своих верных людей заставил бы переродившегося младшего брата взять в руки демонический меч, проход из Ёми открылся бы, и все, что останется Хироюки, это снова стать смертным и завершить начатое когда-то. И тогда было решено уничтожить хэби по имени Хизаши, чтобы вместе с ним исчез бы и шанс для его брата.

– Но они просчитались.

– Можно сказать и так. Но ты и сам поучаствовал в своем падении. Ты нашел ту затерянную в лесах деревню, ты добился их поклонения. Ты был ослеплен желаниями, как и твой брат.

– Те люди погибли по воле богов, решивших, что творят благое дело.

– Даже богам нужны причины для таких суровых наказаний, как казнь. Но двое из них, слишком молодых, чтобы смотреть беспристрастно, убедили суд сохранить Хизаши жизнь, заменив казнь на изгнание и заключение в смертной оболочке. Твое новое тело не могло бы справиться с мощным икигимо, хранящим в себе спящую божественность. Если бы и твой дух был настолько же слаб, как и плоть… Однако ты продолжал бороться, и Хироюки смог убедить тебя завладеть Дзайнином. Цепочка роковых событий была запущена.

О дальнейшем Хизаши уже догадывался. Он поверил гадателю, что лишь демонический меч вернет ему сущность ёкая – его истинную, как он думал. Потом они с Кентой создали связь во время подготовки к Гаппай-но хи, и дремлющая в Хизаши божественность стала их общей. Потом Кента забрал меч раньше Хизаши, и Хироюки завладел его телом, заманил в Ёми, чтобы отравить его разум и дать росткам зла прорасти. Там же, в Ёми, он разделил их с Кентой, и Хизаши ненадолго вновь стал Ясухиро. Еще позже, ведомый жаждой мести, Хироюки едва не вырвал икигимо младшего брата, но обнаружил, что может забрать заветную божественность, не убивая, а используя его связь с Кентой. Так у Хироюки в руках оказалось подходящее тело, а ритуал, искаженный в памяти Куматани Сугуру демоницей Эри, на время вернул Хироюки подобие физической формы.

– Но я не понимаю, – начал Хизаши, – почему же Хироюки прямо там, после ритуала, не перенес себя в тело Кенты? Почему продолжил играть с нами?

– Его силы, к счастью, не беспредельны, – ответила Увабами. – Лишившись тела, сущность нуждалась в подпитке, иначе он бы не смог все сделать правильно.

Верно, они ведь предполагали, что врата в Ёми, открывшиеся в долине Хоси, были нужны Хироюки как источник силы, поэтому он не покидал облюбованного места, дожидаясь, пока жертвы сами к нему придут. Все стало ясно, и в то же время окончательно перестало укладываться в голове.

– Какая жестокость, – проронил он, и каждый звук сочился горечью. – Разве я чем-то заслужил такое? Разве это и есть божественная справедливость?

Его голос окреп и под конец разбил тьму на осколки. Вокруг снова был помпезный багрово-золоченый зал, и Хизаши стоял в его центре у всех на виду. Должно быть, они слышали все от первого до последнего слова, а если и нет, плевать. Пусть и дальше лелеют свои тайны и мнят себя защитниками людей. С Хизаши хватит.

– Весело вам было водить меня за нос? – спросил он безо всякого почтения. В его глазах боги потеряли все причины для уважения. – И что дальше? Придумаете новый повод меня убить?

– Да как ты… – Сусаноо начал подниматься, но сиятельная Аматэрасу остановила его изящным взмахом руки.

– Теперь тебе известно все, но вижу, разум твой еще не понимает наших истинных мотивов. Богам ведомо многое, мы зрим нити судьбы, и нам известно, какие великие бедствия обрушились бы на мир людей, добейся Хироюки успеха. Одна жизнь взамен на тысячи тысяч. У тебя будет бесконечность, чтобы принять это. Такамагахара отныне твой новый дом.

– Мой дом там, где меня ждут, – возразил Хизаши. – И где готовы принять любым. Забирайте вашу бесполезную божественность и просто верните меня обратно.

Поднялся недовольный гул. Еще бы – какой-то змей отринул великий дар, за который иные отдали бы целое царство. Хизаши усмехнулся. Он чувствовал, как снова становится собой и сердце бьется в ожидании новой встречи.

Встречи с Кентой.

– Что ж, пусть будет по-твоему. Однако мы готовы исполнить одно твое желание, хэби по имени Хизаши.

Можно было пожелать что угодно, боги заслужили, чтобы их проучили немного. Но, подумав, Хизаши сказал:

– Подарите перерождение Хироюки. Пусть его следующая жизнь будет лучше предыдущей.

Не дожидаясь согласия, он отвернулся, и в тот же миг зал растворился в яркой вспышке, и Хизаши ощутил себя легким, совершенно невесомым. Это был не он, это был его дух, преодолевающий расстояние, неподвластное плоти.

Он летел домой.

* * *

Мир людей встретил его по старой памяти – обещанием скорого дождя. Воздух был влажным, освежающим, и Хизаши вдохнул с наслаждением, наполняя грудь ощущением жизни. Он – живой. У него есть руки и ноги, но он больше не чувствует себя ничтожным и слабым, и при этом сам пока не понимает, кто он – человек или ёкай, бог или смертный. Хизаши вытянул руку, растопырил пальцы, сквозь них глядя на хмурое сине-серое небо, обрамленное лениво шевелящимися ветками, и подумал, а не плевать ли? За него и так слишком долго выбирали, почему бы ему теперь просто не быть?

Хизаши неторопливо пошел по тропинке, ведь раз она есть, значит, обязательно куда-нибудь да приведет. По обеим сторонам тянулся светлый, чуть тронутый увяданием лес. У Хизаши не было знания ни где он, ни сколько времени отсутствовал, будто и правда пережил новое рождение, начал с чистого листа. Ноги легко несли вперед, а ветер подталкивал в спину. Встреченные лесные ёкаи не прятались при его появлении, но провожали настороженными и любопытными взглядами. Хизаши гордо проходил мимо, он чувствовал, что должен быть совсем в другом месте сейчас, и оно было где-то близко.

Лишь раз он остановился, когда случайная капля упала на лицо и сорвалась с кончика носа. Хизаши поёжился и поспешил скорее вперед. Появилось странное чувство, будто его где-то очень ждали, а он опаздывал. И нить натянулась, заныла, звала, тащила все дальше и дальше. Ему казалось, он узнает здешние места, а в следующий момент одергивал сам себя. Ну право, все леса одинаковы. Но этот… Что-то в нем было особенное.

И тут случилось то, чего Хизаши никак не ожидал. Он услышал молитву.

Когда-то очень давно ему доводилось переживать подобное, но он был глуп, горд и самолюбив, он не мог тогда проникнуться истинной красотой посвященной ему молитвы, не видел ее звонкой, светлой чистоты. Она как песня, как мелодия, наполняющая восторгом каждый сун тела. Хизаши смотрел на свои руки – золотой свет просачивался сквозь тонкую бледную кожу. Хизаши сиял.

Скоро он добрался до опушки и там, где уже виднелся просвет между деревьями, у самых корней вековой сосны, что не обхватить и в две пары рук, приютилось крохотное святилище. Несколько плоских камней для фундамента да деревянный скат крыши на простых опорах, натянута симэнава с бумажными лентами сидэ, а внутри блюдо с подношениями. Хизаши подошел ближе, опустился на колени и несмело коснулся шершавой поверхности досок. В этом скромном святилище не было изображения ками и таблички с именем, но одного касания – нет, одного взгляда – хватило, чтобы понять все.