"Фантастика 2025-24". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Прогулка по саду и болтовня ни о чём, приятно расслабила, в голове стало пусто и спокойно, а нервный комок, образовавшийся в центре груди, когда я выговаривала герцергскому сынку, исчез, оставив о себе лишь неприятное воспоминание. Всё же я переживала: не люблю выяснять отношения, личность я по большей части миролюбивая.
В класс вошла довольная собой и жизнью, а кислая физиономия Габриеля и его прихлебателей ещё немного порадовали. Парень смотрел на меня из-под насупленных бровей, в его глазах я читала презрение, но плотно сжатые губы он так и не открыл, чтобы сказать мне что-то неприятное — так и молчал, следя за каждым моим движением. Интересно, чего он так на меня взъелся? Неужели
Следующий предмет оказался простой, даже элементарной математикой. Преподавателем была женщина Гунила Лун — симпатичная молодая гномка. В самом начале пары она провела небольшую проверочную работу — ей хотелось выяснить уровень студиозусов. После чего начался сам урок. Я уже была готова, и нисколько не удивилась, когда меня вызвали к доске. Простую задачку на движение решила в два счёта, получила похвалу от математички и заняла своё место.
— Какая-то у вас лёгкая философия счёта, — заметила я Кэролайн.
— Это усреднённая, даже упрощённая программа, — кивнула на простолюдинов подруга, я посмотрела на сидящих впереди учеников, те хмурились, грызли карандаши, парни чесали репу — им всем явно было совсем нелегко. — Но не думаю, что полгода мы будем решать такие лёгкие задачки. Это сейчас идёт скорее повтор основы, дальше, если верить Коли, всё станет во много раз сложнее.
Последней парой на сегодняшний день оказалась артефакторика. Я ждала этот предмет со свойственной мне нетерпеливостью — обожала делать что-то необычное, нахваталась у дяди Анса и теперь просто жаждала познать новенькое.
В этот раз нам пришлось всем отправиться в другую часть академии и подняться по крутой винтовой лестнице на самый верх одной из башен, где располагалась нужная нам аудитория.
— Посторонись, — мимо меня пронёсся Габриэль, больно толкнув меня плечом.
— Дорогу! — крикнул кто-то из его свиты, шедшей прямо за своим предводителем.
Высоко вскинув брови, я всё же позволила этой шайке-лейке обогнать нас. Раз уж они так спешат, не буду им мешать. Девочки, с которыми я весело щебетала, изумлённо таращились им вслед.
— Никакого воспитания! — воскликнула Грай, — я непременно буду жаловаться! Чуть ноги мне не оттоптали.
Кэролайн лишь осуждающе покачала головой и промолчала. Мы продолжили подъём и в итоге вышли на ровную площадку, к распахнутым двустворчатым резным дверям.
— Вау! — прошептала я, замерев у входа.
Аудитория была большой, с круглыми стенами и высокими стрельчатыми окнами со вставленными в них золотистыми слюдяными пластинами, из-за этого всё помещение казалось пропитанным солнечно-янтарным светом, очень тёплым и одухотворяющим. Одно окно было открыто и в него виднелось синее небо в перистых белоснежных облаках.
— Какая красота! Коли говорил, что аудитории в башнях самые запоминающиеся, но на деле они просто великолепны! — заметила Кэри. — Пойдёмте, нужно занять свои места.
Парты и стулья также стояли ярусами, мы привычно устроились в пятом ряду, вынули учебники, пергамент и карандаши. Последней в аудиторию, испуганной мышью, забежала Хеидрун Эк и присела на крайний стул в первом ряду.
— Припёрлась, крыска помойная? — прошипела тучная девушка, занявшая место во втором ряду, — всё прячешься по углам, чтобы не попадаться мне на глаза? — хихиканье подружек лишь подзадорило студентку, и та ещё громче добавила: — правильно мой папка погнал тебя с нашего двора, таким, как ты, не найти работу в приличном месте! Жаль, что у тебя проснулся дар, но, надеюсь, ты ненадолго задержишься здесь. Одно твоё присутствие отравляет воздух.
Так-так-так. Я прищурилась, оценивающе посмотрев на
говорившую. Аристократы делали вид, что им и дела нет до разборок черни. А вот я внимательно следила за происходящим. Хеидрун сжалась ещё сильнее, стараясь слиться с мебелью, но тут двери в аудиторию распахнулись, и в класс вошёл профессор Эдвард Риг собственной персоной. Постукивая тростью по каменному, натёртому до блеска, полу, он прошёл в центр залы и, обернувшись к нам, рявкнул:— Артефакты, все, что вы взяли с собой, ну-ка, живо выложили на стол!
Глава 41
— Что в моих словах вам непонятно? — высокомерно вскинув бровь, холодно уточнил ларер Риг, нетерпеливо постучав носком кожаного сапога по гладкому каменному полу. От него так и веяло раздражением. Но мне всё равно импонировал этот старик. Не знаю чем, может, уверенностью? Спокойной властностью? Но он точно не был злым и всё ненавидящим снобом. В общем, я, конечно, могла ошибаться, но вовсе его не боялась. Может, и зря.
Тем временем студиозусы зашевелились: несколько человек из простолюдинов вынули свои амулетики в виде цепочек с подвесками, какие-то перстни и браслеты. И уже каждый аристократ медленно, даже нарочито — демонстративно, полез за пазуху, снял с шеи, с пальцев, с запястий столько всего, что даже я, обвешанная артефактами, как та ёлка на Новый год, высоко вскинула брови от удивления. А Коли ещё смеялся надо мной, типа зачем тебе столько? Поглядел бы он сейчас на моих одногруппников, хотела бы я взглянуть на его физиономию.
Кэролайн значительно подвигала тонкими бровками, намекая на то, что у меня всё равно всяких оберегов в несколько раз больше, я не удержалась и, хитро ей подмигнув, шепнула:
— Зачем всё сразу демонстрировать, всё равно многим невдомёк, как они работают, поэтому я поступлю вот так, — и, вынув из волос свою любимую спицу-артефакт, сделанную умелыми руками Ансгара, положила её на стол перед собой, правда, их было две, но вторую трогать не стала — иначе вся причёска развалится. И принялась ждать. Если профессор Эдвард Риг мастер высочайшего уровня, коим мы все его видим, то он поймёт, что именно это такое.
Горки артефактов возвышались перед аристократами, как лесные орехи перед белками; я хмыкнула про себя: знали бы все эти высокородные снобы, что под широкими рукавами моей блузы на запястья и предплечья я нацепила по паре тонких амулетов из сейки с усиливающими символами, кои были изображены и на подошвах ботинок, а по подолу выданного плаща (сразу в первый же вечер жизни в общежитии), вышила вязь из рун, соединяя их в замкнутые печати: равносторонний треугольник из лигатуры трёх рун — «дагаз (защита от колдовства) — перт (руна каменной твёрдости) — уруз (руна, усиливающая магов земли)» — эдакий бронежилет, прикрывающий мою спину; этот треугольник был вписан в идеальный круг, состоящий уже из пяти рун — «феху (импровизации) — райдо (упорядоченное движение) — уруз (энергия) — манназ (равновесие) — турисаз (сила и смелость)» — многосоставная лигатура предназначенная как для атаки, так и для защиты.
Серьги и кулон, подумав немного, тоже сняла. Пусть лежат передо мной. Выглядело всё это неброско, и даже скромно, если сравнить с амулетами некоторых аристо. Драгоценные камни мерцали таинственным светом, намекая на их цену и мощь.
И я ни на мгновение не усомнилась, что эти артефакты очень сильные.
— Итак, — дождавшись, когда копошение полностью стихнет, заговорил вновь профессор. — А теперь по одному выходим сюда, называем своё имя и рассказываем о принадлежащих вам амулетах. Если у кого-то есть подобный и из того же материала, отодвигайте его в сторону, чтобы не было повторений и вы не тратили моё время. Ясно?