"Фантастика 2025-44". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Ктo под окнами стоял? Думай! – не отставал от меня Сова.
– Городской хмырь?
– Больно ему надо ночь на лошади трястись, чтобы на меня в окно посмотреть! – насупилась я.
– Не думаю, что он меня тогда знал. Мы позже встретились.
– Когда? Где?
– На рынке. Он там меня и сцапал.
– Так не пoйдет. Подробнее рассказывай.
– Зачем?
– Надо, – уклончиво ответил фамильяр.
Надо ему! А меня кто-нибудь спросил, хочу я об этом вспоминать?!
***
Сарафан я выбрала сразу. Только зашла в ряды и сразу его увидела – шелковая
– Нравится? – ласково прогудел отец, с улыбкой посматривая в мои округлившиеся глаза.
– Десять серебряников! Десять! В этом сарафане замуж выходить надо!
– Бери.
– Нет, на ленты сестрам не хватит.
– Хватит, я кабанчика продал. Бери.
Bнутри я ликовала: выйду в такой обновке к колодцу, все парни попадают. Симка гордиться будет, что я у него такая красавица.
– Нет, - я решительно отошла от прилавка и направилась дальше. – ?ще посмотрю.
Отец махнул мне рукой и свернул в рыбные ряды – мать наказала купить несколько тушек. К тому же монеты для лент были у меня, а влезать в торги между тем кто «рыбу всю жизнь ловил и нихто не жаловался!» и тем, кто ее «всю жизть покупал и меня не проведешь!» я не рискнула.
?ынок был ярким, пестрящим и веселым. Он открывался на рассвете и работал до полудня. Продавцы и покупатели собирались на площади еще до восхода солнца – раскладывали лотки, присматривали к товарам и, что греха таить, тут же очередь и занимали. Я бы с удовольствием посмотрела на знаменитое оружие гномов, но нелюдей в столице не жаловали , а перекованные подмастерьями из ржавого лома мечи меня не интересовали.
Глаза разбегались от обилия тканей, сладостей и деревянных побрякушек, сушеных тушек рыб, цветастых бус и румяных калачей. Ароматы смешивались и сбивали с ног, вопли зазывальщиков оглушали.
Люди продавали все, что плохо лежало и хорошо хранилось. Особенно рьяно продавали то, что хранилось плохо. Больше всего меня впечатлили:
– Лапти-скороходы.
(Bсего одна дырка и та на подошве , покупай, красавица, век сносу не будет!).
– Горшки из эльфийской глины.
(Почему не обожженные? Так сами обжигайте, не все же за вас делать. Чем отличается эльфийская глина от обычной? ? вот еще раз спросишь, я тебе скалкой-то и покажу – чем!).
– Зелье заморское, счастливое – любого мужика от пьяной воды отвернет.
Я поразилась находчивости рябой бабы, настырно предлагающей зелье: настойку чемерицы продать втридорога – дорогого стоит, тут навыки требуются. И смелость – лжетравницу в шею прогнать могут, а то и поколотить всем миром.
Я сама не заметила, как сделала круг и вернулась к приглянувшемуся сарафану.
– Нравится? – тихий мужской голос за плечом меня даже не испугал. Я с улыбкой рассматривала наряд и даже не смогла перевести взгляд на продавца.
– Очень.
– Тебе пойдет. Бери.
– Дорого, - я осторожно провела пальчиками по атласной ткани.
– B такой красоте мне и выйти некуда. Разве что к колодцу.
– К колодцу опасно, – серьезно заметил голос. – Парни на ногах не удержатся и утонут.
Я улыбнулась . Может и правда прикупить обновку?
– Брать будешь алитак ручищами
токмо потрогаешь? – из-под прилав?а выглянул второй мужик и щербато улыбнулся.– За девять отдам.
Я озадаченно обернулась, но за спиной уже никого не было.
– Дешевле не могу, - по-своему истолковал мою растерянность продавец.
– Сам за восемь брал у эльфов.
Представить эльфа, украдкой втюхивающего мужику бабское платье, я не смогла, потoму просто покачала головой и отошла в сторoну.
Я не помню как завернула в тот закоулок. Наверно задумалась или заcмотрелась на яркие крендельки и не заметила, что рынoк закончился, а когда поняла ошибку, было уже поздно.
Их было четверо. Пятеро, если считать вельможу. Если бы восходящее солнце не слепило глаза, я бы разглядела их лица. А так в воспоминаниях остались лишь грубые руки, запах мужского пота и противные слащаво-ядовитые голоса.
– И кто тут у нас такой сладкий?
– проворковал мне в спину вместе с удушливым чесночным ароматом и недельным перегаром мужик, отрезая путь к oтступлению. – В гости заглянула, красавица?
– Хороша-а, - согласно расхохотался второй. – Пойдем в кабак. Я тебя таким элем угощу, ноги сами раздвинутся!
Я не то чтобы испугалась, скорее, удивилаcь настолько, что не сразу поверила в происходящее. Меня спутали с продажной девкой? Серьезно?
– Нет, спасибо, - я попыталась проскочить между стеной и волосатыми ручищами одного из мужиков, но он с хохотом преградил мне путь круглым пузом.
– Пропустите!
– Bежливая какая! – удивился третий. – Никак с окраины?!
– Не, деревня, – со знанием дела ответил чесночный бас.
– Платье из раскрашенной мешковины, а под ним что, ну-ка?!
Я взвизгнула, почувствовав, что подол задрали до колен, и отскочила в сторону.
– Штаны! – расхохотался один из них. – Первый раз вижу, чтоб мужицкие штаны бабы носили.
– Так даже интересней! Ну-ка, красотка,иди сюда…
Я завизжала. Даже когда меня схватили за плечи и приподняли, чтобы оттащить в сторону, продолжала отбиваться. Я царапалась и кусалась, но их, казалось, это только веселило.
– Строптивая какая!
– Я первый!
– Заваливай, заваливай…
– Батя-а! – завопила я, но тяжелый удар в челюсть перемешал небо с землей. В глазах потемнело. Подворотню будто заволокло туманом, через который оранжевыми сполохами пробивалось солнце.
Я не видела нападавших,только их силуэты. Четыре темных силуэта стояли вдоль стены. B ожидании своей очереди. Пятый склонился надо мной. Я чувствовала запах чеснока и кислого пива, вонь давно немытого тела и гнилых зубов.
– Ма-ма-а!!!
– Крикунья какая! – довольно пробормотал мужской бас в ухо. – Никто тебя не услышит. А если и услышит, ничего не сделает. Знаешь, кто я? Я – хозяин города, ясно тебе?
Грубая рука скользнула по бедру, вторая – вывернула кисть, заставляя взвыть от боли и перевернуться на бок, а потом и дальше – на живот.
– Ну, что тут у нас?
– прохрипел он. – Скидай портки, мешают.
А потом что-то произошло. Может, оставшиеся просто устали ждать своей очереди и подрались? Я слышала их крики и звуки ударов, хруст переломанных костей и вопли боли.