"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
«Так что, — я улыбнулся своим мыслям, — я уехал из города, который уже не был моим. И въехал в город, который еще не стал моим».
Добрались до Эриванской площади.[5] Тут я не мог не остановить коня. Глазам своим не поверил. Центральная площадь города. Площадь Ленина моего детства. Площадь Независимости свободной Грузии. И так выглядит! Нет, на ней красовались штаб, гимназия, полиция и домов пять новейшей архитектуры. И даже настоящая французская ресторация, принадлежащая, судя по вывеске, некоему Жан-Полю Матасси[6]. Но больше поражала широко размытая, проточенная водой рытвина, которая рассекала площадь во всю ее длину,
…Милютин уже готов был с нами распрощаться, когда я спросил его про гостиницу.
— В городе только одна гостиница, — «обрадовал» нас Милютин. — Еврейская. Соломона. Называется «Справедливая Россия».
Здесь он вынужден был переждать, пока я справился со смехом.
— Извини, извини! Это у меня… Про своё. Так, так. И что это за «Справедливая Россия». Как найти? Что с нумерами?
— Найти легко, — Милютин указал направление. — Ни с чем не спутаете. Там на вывеске лев, терзающий огромную змею. Но я вам туда не советую соваться.
— ?
— Уверен, что все нумера заняты. И пансион такой… Господа офицеры ругают.
— Тогда?
— Переезжайте через реку. Ищите квартиру на Песках. У немецких колонистов. Там пять или шесть колонистских домов стоят на самом берегу реки, под Авлабарской горой. У них дома на две половины. В одной помещаются сами, а в другую пускают наемщиков поденно и понедельно. И, если угодно, с полным продовольствием. И прямо вам скажу: комнаты у них светлее, чище, постели несравненно опрятнее и обед удобосваримее, чем в «Справедливой России»!
Я от всей души поблагодарил его за столь ценную информацию. Милютин пожелал нам удачи. Сдал нас на руки дежурному по штабу и ушёл.
Я ждал приёма. Поневоле задумался о «Справедливой России», продолжая умирать от хохота. Что символизирует вывеска? Справедливость для России по-еврейски? Этому Соломону — прямая дорога в Одессу! Если он честно предупреждает постояльцев, что, как гордый еврейский лев, готов растерзать гостя-змея, то на фиг, на фиг такой отель! Если же он предложил аллегорию, где все тот же еврейский лев готов растерзать любую конкурирующую фирму — тех же колонистов — и в это заключена, по его мнению, российская справедливость, то стоит вспомнить вечную истину: патриотизм — последнее прибежище негодяя!
— Господин Варваци! Подойдите к столу формулярных списков! — прервал мой внутренний стенд-ап чиновник канцелярии корпусного Штаба.
Я вздрогнул. Что за странное обращение? Что за дьявольский привет из прошлой жизни?!
— Прошу меня извинить, но моя фамилия Варвакис. Константин Спиридонович, к вашим услугам.
Мы прошли в большой зал, заставленный столами. Собственно, весь штаб огромного Кавказского Отдельного корпуса и был этим самым залом! И пустующий стол под портретом императора был не иначе как «кабинетом» его начальника — отсутствующего ныне генерала Вольховского.
Пребывание начштаба на мысе Адлер сказалось не лучшим образом на состоянии дел во вверенной его заботам армейской структуре. Офицеры в форме артиллеристов и военные чиновники-письмоводители вид имели расслабленный. Лицом и фигурой изображали скуку, которую не разогнало даже мое появление.
— Вынужден вас огорчить, — елейным голоском уведомил меня чиновник. — В документы вкралась досадная ошибка. Мой предшественник, служивший ранее в интендантском комиссионерстве,
почему-то решил, что вы сродственник таганрогских икорных королей Варваци. Дабы избежать досадного промаха, он внес вас в формулярные списки именно как Варваци, а не Варвакиса. Теперь же, видя бумагу от господина Фонтона, понимаю, что ошибся штаб. Но ничего поделать не могу! Не переписывать же все ведомости и отчеты за полгода!— Постойте, постойте… Объясните толком! Я ничего не понимаю! Какие списки? Какие формуляры?
— Что ж тут непонятного?! По представлению секретной части Канцелярии главноначальствующего на Кавказе вы были зачислены в декабре прошлого года в 13-й Эриванский лейб-гренадерский полк и прикомандированы к означенной секретной части в унтер-офицерском звании. Юнкером! В ведомостях на получение довольствия и кормовых денег не расписывались, формы с полкового цейхгауза не получали. Я понимаю, что по роду вашей деятельности, на кою недвусмысленно намекает ваш наряд, вы пребываете на службе в качестве лазутчика. Но хоть раз за полгода можно явиться в штаб, чтобы подписать все бумаги?!
Проделки Фонтона! Это все проделки чертова Фонтона! Он же намекал мне на поступление на службу! Но я и помыслить не мог, что все будет так скоропалительно!
— Почему юнкер? — выдавил из себя первое, что пришло в голову.
Теперь пришла очередь удивляться чиновнику.
— А как еще следует называть вольноопределяющегося из студентов? По происхождению, увы, вы сами знаете, чем не вышли, чтобы на унтер-офицерское звание рассчитывать. Вот Азиатский Департамент МИД и передал нам ваши документы об обучении языкам. Вы же языками владеете?
Я машинально кивнул и прохрипел:
— Шестью.
— Выходит, минимум в драгоманы полковые годитесь! А то и дивизионные! Глядишь, годика через два экзамен на офицерский чин сдадите. А то и раньше, если начальство отметит!
Ну, Фонтон! Ну, сукин сын! Подлог и подделка — главное оружие шпиона!
— Константин Спиридонович! Ау! Очнитесь! — позвал меня чиновник. — Ну что вы, право, так близко к сердцу приняли сей анекдотец?! Ну, вкралась ошибочка! С кем не бывает! По глубокому моему разумению, поимеете больше выгод от связи — пусть и эфемерной — с богатым торговым домом.
Я помотал головой и перекрестился: чур меня, чур! Вот и новый пазл встал на свое место в истории рода Варвакисов-Варваци. Какая ирония судьбы! Я в прошлой жизни носил фамилию, исковерканную по прихоти чиновника-интенданта!
— Могу я увидеть полковника Хан-Гирея?
— Жаловаться будете? — тоскливо протянул чиновник.
— Доложиться о прибытии!
— Он прав, — вмешался один из офицеров штаба. По-моему, он с товарищами с трудом сдерживались, чтобы не рассмеяться. — Доложиться по команде — наипервейшее дело!
Он, часом, не родня Ване Мавромихали?
— Полковник в штабе бывает редко. Вам его следует искать во дворце наместника, где располагается секретная часть. Вы уж, голубчик, про нас не забудьте. Как доложитесь, извольте явиться в Штаб и подписать все бумаги! Хватит вам на все про все трех дней? — Я кивнул. — В таком случае, не задерживаю. Дежурный офицер! Извольте проводить!
— А моя бумага?
— Вот подпишите все, и бумага не понадобится! Пущай пока в Штабе побудет.
Я расстроено махнул рукой и поплелся на выход. Перед дверью обернулся и спросил, понимая всю глупость моего вопроса: