"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-28

— А мы тогда кто? Мы же разведка тоже. Или ненастоящая?

— Так. Мы — так. Среди всех секретных орденов — пушечное мясо. Тут помочь, здесь проследить, сюда пробраться. Бывшие уголовники. Нас не жалко. Зря я это тебе говорю, но лучше сразу всё понять, чем сломаться в сложный момент.

Внутри Семёна всё словно перевернулось.

Уголовники. Вспомнилось, как он подрался перед входом в трюм на «Тавде». Получается, и он уголовник, и Викентий, и… Не дав додумать и осознать сказанное, вдруг со стороны ангара послышался грохот сдвигаемого исполинского корпуса, стоящего на бетоне прямо перед ними. Резко наклонило, качнуло вперёд. Откуда-то снизу задул ветер. Чай расплескался по столику, Семён наклонился, чтобы удержаться, и у него подкосились ноги. Не столько из-за изменившегося вектора силы притяжения, сколько из-за страха.

В двух сотнях метрах от них, за кормой сдвигаемого стального старика виднелось что-то огромное, студенистое, похожее на обвившего корабль осьминога и сигару одновременно. Оно шумело на всех частотах, ворчало и свистело в голове Семёна, как паровоз. Грохот в голове смешивался с шумом трассы и скрежетом остова корабля. Викентий что-то кричал и показывал куда-то назад, но Семён не слушал. Было страшно.

Волчок, схвативший Семёна накануне, был по сравнению с этой сущностью как крохотный котёнок по сравнению с тигром. Оставалось смириться и ждать, пока шторм не утихнет.

Зима. Ошибка системы

Играли, впрочем, коммунисты недолго. Спутник Тюмени, Югра Тюменская находился всего в пятнадцати минутах погружения. Время и расстояние при пути в подпространстве соотносятся нелинейно. Поначалу гипототемы несут захваченное в пузырь судно вниз, в глубину по наклонной, потом выходят на зону эфирных течений, где скорость практически постоянная, а всплывают по широкой параболе, прицеливаясь к нужному трёхмерному объекту. Поэтому путь от планеты к спутнику занимает пятнадцать минут, от планеты к другой планете той же системе — несколько часов, а к другой звезде — несколько дней.

Перед всплытием музыку Куцевич-старший сделал тише. Рявкнул команды — все заняли нужные места. Казалось, Леонида здесь даже не замечают, что было ему скорее приятным, чем обидным. Андроид медленно прошагал к месту дежурства — следить за какими-то приборами. Егоров стал подглядывать за ним и за происходящим. Кустарно-собранный робот, которому было не меньше семидесяти лет, казался на фоне интерьера верхом инженерной мысли. Его окружали стрелки, рычаги, электронно-вакуумные экраны. Никаких сенсорных панелей, современных компьютеров.

Челябинский стиль был Егорову уже знаком по ряду путешествий, но здесь, на гипотраулере «Молотов» он был гипертофирован.

— Почему нет нормальной системы навигации? — не выдержал Егоров и спросил у пробежавшего мимо капитана.

— Вокруг полно судов Бессарабии и корпократического Народного Объединения. У них полно электромагнитных гранат. А броня у корабля слабая, востроскручи сменные, перехватывать бомбы не обучаем. Потому — минимум электроприборов. Никакой электроники, квантоники и прочих тоник. Андроид списанный, его, в случае чего, не жалко. Артель пришлёт новый.

В глазах капитана Егоров заметил немного нездоровый блеск. Электромагнитные бомбы были запрещены уже много лет, а Народное Объединение отделялось от этих мест территорией трёх держав — Бессарабии, Суздальской Империи и Порубежьем Пяти Планет. Егоров решил не спорить — в конце концов, выживать в условиях, где нет даже электричества его учили в академии.

После посадки Егоров с трудом оторвал Берсерка от миски с рыбой, сделал импровизированный поводок из верёвки, чтобы снова не сбежал и посадил на плечо. Попрощался с гостеприимными челябинцами и подбежал через тёмный зал разгрузки к будке регистрации, где уже была небольшая очередь.

— «Академик Гамаюнов»? — стрельнула глазами молодая регистраторша, роясь в базах. — Не значится такого на штраф-стоянке. У нас штраф-стоянка переполнена уже больше суток. Все суда перенаправлялись на Ишим-1.

— Вот чёрт! Но ведь мне в извещении пришло, что отправяют сюда?

— Ну… Это место «по умолчанию». Система могла не знать. Потом эвакуатор отвёз на Ишим-1. Надо было проверять.

Егоров ударил себя ладонью в лоб. Он настолько устал после приключений на Тюмени, что попросту забыл уточнить, в верном ли направлении он летит. Кот от удара проснулся, царапнул когтями через одежду и хищно, криво зевнул.

— И как мне теперь на Ишим? — вопрос прозвучал как риторический.

— Не знаю. Ближайший рейс через три часа. Посмотрите какую-нибудь попутку, и вообще, гражданин, не задерживайте очередь! Следующий!

— Мы летим на «Ишим-31», — послышался знакомый голос из очереди.

Там стоят Куцевич-младший, по-видимому, отправленный отцом следом за Егоровым. Он выглядел взволнованным. Егоров подошёл ближе.

— Это станция рядом. Та самая, на которую нападали недавно. Оттуда можно челноком, — Гагарин кивнул на регистраторшу и заговорщическим тоном вполголоса сказал. — Какая девушка, а…

— Спасибо! Да, действительно, красивая. Но вы же, наверное, будете ещё разгружаться?

— Недолго, пару контейнеров. Сейчас документы подам, и это… Волнуюсь, красивая такая регистраторша. А мне отец не разрешает на девушек в рейсах смотреть. А зверьё не устало, летели всего пятнадцать минут. Дадим отдышаться час-полтора, сами перекусим и снова в путь. Я, конечно, не спрашивал у отца…

— А он может быть против?

— Да нет, почему же. А что у вас за корабль?

— Яхта. С самым настоящим гелиображником. Старинная.

— С мотылём! — парень загорелся. — А покажете?

— Покажу. Если удастся её вернуть. Твоя очередь! А я пока пороюсь в справочном.

Запрос через планшет шёл долгие шесть минут. И то, такой способ казался намного быстрее, чем собирать через радиосигналы. Информация собиралась с почтовых куропаток и с кораблей, перемещающихся от Ишима, газового гиганта в пяти астрономических единицах, к Тюмени.

За это время Егоров успел купить яблочного соку в ларьке и бегло почитать новости. Десяток незнакомых истребителей засекли в центральном кластере Бессарабии. Егоров вспомнил про местное нападение, о котором говорилось ещё на «Тавде», и стал искать, как всё происходило. Очертания кораблей показались ему незнакомыми. Курсы в академии по внешней идентификации судов и разные стажировки остались в той, давно позабытой жизни. За два десятка лет многое изменилось, и уследить за продукцией нескольких сотен заводов галактики было непросто. Почитал мнения экспертов. Многие говорили про Золотую Орду, вспоминали события прошлых лет. Некоторые осторожно предполагали про спланированный рейд корсаров из Бессарабии либо неизвестного бунтовского флота, другие выдвигали фантастические гипотезы про нападение мятежного суздальского адмирала с Дальнего Востока. Посмотрел видео атаки и разрушений «Ишима-31».

Станция походила на четыре восьмёрки, лежащих друг на друге и попарно соединённые переходами. Взрыв торпед разорвал половину одной из восьмёрок надвое. Именно туда предстояло направиться Егорову.

Наконец, пришёл ответ — да, «Академик Гамаюнов» находится на стоянке в Ишиме-1, сектор 2А, место 56. Счёт за стоянку натикал немалый, хоть и меньший, чем за парковку на орбитальной станции.

Чувствуя усталость от бесконечных поисков, Егоров недолго думая отправился обратно к «Молотову». Куцевич-старший оказался не против подбросить поэта во второй раз.