"Фантастика 2025-58". Компиляция. Книги 1-21

Командир «России», капитан первого ранга Владимир Александрович Лилье, соединившись с двумя вспомогательными крейсерами, времени не терял. На «Урале» и «Рионе» сразу же началась установка 105-миллиметровых германских пушек, отменно себя зарекомендовавших на «Алмазе». Сам факт появления южнее Корейского пролива русского броненосного крейсера, тем более овеянного славой утопителя «Якумо» (экипаж «Громобоя» тут бы конечно здорово возмутился) взбудоражил императорскую штаб-квартиру — из Токио полетели указания пресечь бесчинства русских рейдеров и либо отогнать их на юг, либо заставить интернироваться. Но Того, оставшийся с двумя броненосцами, безумствовать и посылать против крейсера Лилье бронепалубники не стал, а грозная и скоростная четвёрка Камимуры («Адзума» спешно ремонтировался) нужна была в Японском море, парировать возможные выходы русского флота. Командующий Соединённым флотом, говоря по правде, сделал ставку на решительное сражение и не собирался размениваться на поимку неприятельских крейсеров. Все флотские угольщики были перегружены, миноносцы от новейших до 10–15 лет службы подготовлены к переходу — Хейхатиро Того готовился к блокаде Владивостока…

Лилье оставив в Циндао оба вспомогательных крейсера (один в порту, второй в десятке миль в море, потом следует замена) пересадил на «Урал» сверх комплект команды, взятой для формирования экипажей трофеев и рванул к Чемульпо. И пока три более-менее приличных запризованных парохода, способных к дальнему океанскому переходу, начинали свой неблизкий путь до Владивостока (как вариант — Николаевска на Амуре) три других (откровенная рухлядь с парадным ходом в пять-шесть узлов) на максимальной скорости, не жалея машин, «неслись» за «Россией».

Японцы, подняв «Варяг», всерьёз опасались атак русских рейдеров, потому прорыв крейсера Лилье Цусимой был посчитан именно за попытку высадить в Чемульпо десант для захвата или подрыва воспетого в песнях героического красавца «Варяга»…

Вооружённый японский пароход, две миноноски и две береговых батареи не могли бы удержать броненосный крейсер, но рисковать и вести «Россию» на вероятные минные банки Владимир Александрович не собирался. Хотя мичмана и предлагали высадиться и повоевать с японским гарнизоном.

Отогнав вглубь бухты вражеские миноноски, демонстративно сбросившие с десяток плавающих мин, или муляжей (в чём были уверены большинство офицеров «России») русский крейсер на мелководье не пошёл. Лилье, выдержав натиск молодых офицеров, приказал спустить катера и также заняться минными постановками, под прикрытием орудий «России». Дождавшись три древних парохода-приза, каперанг приказал затопить их на фарватере. Однако, в сообщении командующему, переданному по дипломатическим каналам, Лилье честно сообщил — не уверен, что это хоть на день «закупорит» бухту.

Ознакомившись с рапортом командира «России» и машинально отметив несколько орфографических ошибок (интересно какое учебное заведение заканчивал шифровальщик) Небогатов снял очки и с отеческим прищуром, словно добрый учитель на двух оболтусов-гимназёров посмотрел на контр-адмиралов.

— Отчего мрачные такие, господа адмиралы? Наша «южная» эскадра цела, «Рион» и «Урал» усилили вооружение, причём существенно. Три трофея идут во Владивосток кружным путём, думаю и их по цене недорогой приобретёт «Товарищество Офицеров Флота», эскадра контр-адмирала Беклемишева прошла Суэцким каналом. Нет поводов для уныния, или я чего-то не знаю?

— Ваше превосходительство, — нервно покашливая начал Клапье де Колонг, — ознакомившись с бумагами по продаже «Ольдгамии», категорически настаиваю о признании сделки купли продажи судна товариществом морских офицеров ничтожной. Я не желаю угодить в крепость за финансовые махинации!

— Ого. Круто забираете, Константин Константинович. И не боитесь ведь главному махинатору, эту аферу одобрившему, прямо в лицо обвинения отважно бросать. Похвально. Только почему вице-адмирал Небогатов по сию пору для вас — Превосходительство, а не мошенник и расхититель? Почему к жандармам не обратились? Тут третьего не дано — или соучастник вы, вольный или невольный, или обвинитель…

Бухвостов, очевидно имевший с Клапье де Колонгом предварительный разговор, сидел, уставившись в пол. Недавний начальник «Сахалинской эскадры» вскочил и вытянулся во фрунт.

— Николай Иванович, простите, но это ВАМ можно плевать на мелкие нарушения, десятками вешать и расстреливать не подчинившихся вашим приказам. Время военное и ВАМ, спасителю флота, многое прощается. И та «комбинация» с продажей «своим» новенького парохода по бросовой цене — пустяк, внимания не заслуживающий. Я, как и большинство офицеров Российского императорского флота, преклоняюсь перед гением адмирала Небогатова, уберёгшего от разгрома последнюю надежду России — Вторую Тихоокеанскую эскадру! Но создание в офицерской среде организации действующей террористическими методами, злоумышляющей на императорскую фамилию считаю недопустимым!

— Так, понятно, со Свенторжецким задушевно поговорили…

— Не только, — младшие офицеры в восторге от «Диктатуры адмирала Небогатова». Расстрелы саботажников, «железка» до Сучанских копей, обеспечение крепости и флота «своим» углём, успешное противостояние с Того — вы кумир офицерской молодёжи Николай Иванович. Даже матросы ваши фотопортреты в кубриках вместо икон выставляют. В сравнении с остальной Россией здесь образцовый порядок — ни революционеров, ни забастовок. Но война скоро закончится, Николай Иванович. А императорский двор это такой змеиный клубок. Боюсь, ждёт вас участь Скобелева, а Свенторжецкий, Бухвостов и прочие ваши горячие сторонники станут первыми ссыльными «декабристами» века двадцатого…

— Эка завернули, Константин Константинович, — Скобелев, декабристы. Да мы и так декабристы — при любом исходе войны эскадры останутся на Тихом океане. Царь настолько впечатлился «атакой Трубецкого», что и слышать не хочет о броненосцах на Балтике. Только подводные лодки, береговые батареи и армада миноносцев. Касаемо репрессалий в отношении меня — да кому это нужно? Гвардейского генерала бы в Петербурге опасались, памятуя о несчастном Павле. А какую угрозу трону может представлять адмирал, не во дворцах, а на кораблях пребывающий? Разве что развести мосты и шарахнуть по Зимнему дворцу фугасными? Так такого флотоводца его же офицеры с бедлам и сдадут.

Небогатов жестом указал Клапье да Колонгу сесть, подлил себе чаю, не предложив собеседникам, сделал пару глотков и продолжил.

— Переслали для ознакомления материалы следствия о своевременно пресечённом бунте на «Потёмкине». Там заговорщики дофантазировались до того, что в случае неудачи готовы были уйти в Средиземное море. Планировали подгрузиться угольком в Румынии и через Босфор в райские края. Но мы то не малограмотные унтера, чтоб искать тропический остров где нет ни царя, ни жадных бояр. А Свенторжецкого меньше слушайте. Евгений Владимирович тот ещё идеалист.

— Но, ваше превосходительство, я не понимаю, как мне выстраивать отношения с…

— Не следует вам, любезнейший Константин Константинович, — невежливо перебил Клапье де Колонга комфлота, — задумываться о вопросах, не относящихся напрямую к вашим служебным обязанностям. Вы дельный офицер, замечательный штабной работник, великолепный организатор. Сосредоточьтесь на планировании боевых операций. Надеюсь, вы не только жаловаться на карбонария Свенторжецкого пришли, но и идеи какие-то по противодействию японцам у вас появились.