"Фантастика 2025-61". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Король Карл продолжал упрямо выкручивать руль, удерживая «Спринтер» на дороге, но автобус уже снижал скорость.
– Кажется, приехали, – мрачно проговорил Ворчало и, достав монтировку устрашающего размера, взвесил ее в руке. Рина сомневалась, что медведи используют в драке монтировки, но этот явно был продвинутый.
Устроив монтировку на коленях, Ворчало щелкнул тумблером. Дверь «Спринтера» отъехала. Замелькал кустарник. Почва была неровная, покрытая мхом, со многими отдельно лежавшими камнями. Вдоль дороги тянулся небольшой, примерно по пояс, ров, подготовленный для прокладки кабеля.
– Прыгайте и прячьтесь! Мы уведем их за собой! – велел Ворчало. – Только быстро. Наша
– А нас не заметят?
– Если повезет – нет. Дорога петляет. Собирайтесь!
Сашка замешкался, соображая, как взять все секретки для шныровского боя, чтобы конфликтующие начала не вошли в соприкосновение у него в руках. В конце концов, так и не пристроив толком метательное приспособление, представляющее собой обгрызенный творческими зубами Рины карандаш Black Peps, на одном конце которого был шарик из глины с двушки, а на другом – обрывок похожей на бинт кожи погибшего эльба, Сашка метнул его в окно.
Универсал успел проскочить. До автобуса с растворенными неуклюжее устройство не долетело, однако в асфальте со всасывающим звуком возникла дыра, на дне которой мог бы улечься слон. Автобус с растворенными экстренно затормозил. Начал было заваливаться, но устоял, передними колесами повиснув над ямой.
Красный универсал с берсерками и боевой ведьмой приотстал, выясняя, что случилось с растворенными. Это подарило шнырам возможность спрыгнуть незамеченными. Скорость «Спринтера» была уже невысокой. Мелькала разрытая земля насыпи. Первым прыгнул Кирилл. Пробежал несколько шагов и словно провалился в ров, прижавшись к его дну. Даня не столько прыгнул, сколько вышагнул и, удивленно взмахнув руками, ухнул за насыпь. За ним Макар с двумя шнепперами в руках. Кажется, он собирался стрелять на бегу, но налетел лбом на знак «Дорожные работы» и был утянут в ров подбежавшим Кириллом.
Фреда выбросилась из автобуса с лицом эпической героини, идущей на смерть, и с плотно закрытыми глазами. Алиса – сжимая смертный жетон так, что он отпечатался на ладони. Лара начала визжать и устраивать панику, хватаясь за спинки кресел. Это грозило испортить все дело. Оторвать запаниковавшую Лару и вытолкнуть ее из автобуса так, чтобы не заметили берсерки, было почти нереально.
– Ты ведь не боишься? А то я сам боюсь! – в самое ухо сказал ей Гамов.
Ошеломленная Лара повернулась к нему, и тотчас Гамов, обхватив ее, с ней вместе выбросился из автобуса. За Гамовым выпрыгнули Ганич и Сашка. Рина успела еще сказать королю Карлу:
– До свидания, ваше величество!
– Прощайте, милое дитя мое! – торжественно отозвался монарх, и глаза у него заблестели.
Покалеченный «Спринтер» еще двигался, но было заметно, что он на последнем издыхании. Автобус хромал. Запах горелой резины становился невыносимым. Король Карл едва удерживал руль. Его приходилось выкручивать в противоположную сторону, чтобы автобус ехал более или менее прямо. Медведь помогал ему:
– Давай, Карлуша! Еще метров пятьсот надо протянуть!
Из-за поворота выскочил красный универсал. Три его дверцы были вырваны с мясом, а в проемах дверей, держась за крышу, стояли растворенные, захваченные из застрявшего автобуса, – двое мужчин и женщина. Один мужчина жевал и глотал пустоту. Казалось, он пожирает вкусную свиную ногу. Женщина хохотала. Универсал легко нагнал покалеченный «Спринтер» и ехал теперь рядом, прижимая его к обочине.
– Слышь, Карл, а ведь миражисты чем-то похожи на растворенных. Им тоже мерещится
то, чего нет! – неожиданно произнес медведь.– Нет, Ворчало! Умоляю: в эту последнюю минуту не льсти им и не оскорбляй нас! У них инстинкты – у нас мечта! – строго отозвался король.
Его голос дрожал. Он касался то вандейковской бородки, то серьги в ухе. Управляя автобусом, монарх ухитрился достать рапиру. Она была гибкой и легкой, с защищавшей руку чашечкой. На клинке были заметны следы ржавчины, от которых всеми силами старались избавиться, а ножны были явно самодельными, не королевского достоинства, из расщепленных бамбуковых реек.
Впереди был крутой поворот. Было очевидно, что «Спринтеру» в него не войти. Автобус съехал с асфальта и, уткнувшись носом в дерево, застыл. Ворчало рванулся из «Спринтера» через открытую дверь. Берсерки успели подбежать чуть раньше.
– Мессалина, шныров нет! Здесь одни миражисты! – крикнул один из берсерков, заглядывая в салон.
Боевая ведьма была еще у универсала. Рядом с ней покачивались растворенные. Эльбы шпорили их болью и удовольствием, заставляя растворенных дергаться и вскидывать руки. Казалось, кукольник еще не разобрал нити. Лицо ведьмы перекосилось от досады. Она даже укусила себя за руку.
– Им же хуже. Этих нас не просили оставлять в живых. Информацию, куда делись шныры, я считаю из их мозга.
Берсерк отбросил арбалет и вытащил варяжскую секиру.
– Давно мечтал ее испытать. А то все бегаешь по городу с жалким топориком, – пробормотал он.
Ворчало заворчал и оскалился. Тяжелая монтировка столкнулась с секирой. Край секиры обломился, оцарапав Ворчале руку. Медведь лизнул ранку, а еще спустя мгновение монтировка ударила берсерка по ключице, и тот со стоном повалился в кусты.
Тем временем король Карл, изящно уклонившись от арбалетного болта, зацепившего ему опереньем щеку, ловким движением отбросил ножны и сделал выпад. Берсерк, успевший отбросить арбалет, но не успевший дотянуться до топорика, был пронзен насквозь.
– Мадам, вы можете удалиться! – высвобождая рапиру, великодушно сказал Карл.
Мессалина Петровна ухмыльнулась. Она была тощая, ломко-высокая, с низким лбом и густыми смыкавшимися бровями. У нее на шее в двойном плотном пакете билось сердце. Чье это было сердце – человеческое или нет, – определить было невозможно, но совершенно точно сердце было живое, с оборванными синеватыми сосудами.
– Это ты удалишься! – сказала Мессалина Петровна и вцепилась в пакет с сердцем ногтями.
Карл Английский пошатнулся, сделал заплетающийся шаг и с недоверчивым ужасом взглянул на свою грудь. Побледнел и, пытаясь встать, упал на одно колено. Ведьма не сводила с него злобных маленьких глазок. Казалось, она пьет из него жизнь.
– Страшно умирать? – спросила она.
Карл с усилием поднялся, опираясь на согнувшуюся рапиру. Лицо его выражало муку и одновременно радость.
– Монархи не умирают! Монархи уходят в небо по звездной дороге, – сипло произнес он и опрокинулся лицом вперед. Прежде чем он упал, рапира, которую он так и не выпустил, сломалась.
Ворчало бросился к нему. Перевернул. Открытые глаза Карла смотрели в небо. К влажным губам пристала хвоя.
– Теперь твоя очередь, большой миражист! Умри! – обратилась Мессалина к Ворчале и повторно сжала ногтями сердце в пакете.
Медведь, вскинув голову, мрачно смотрел на нее. Потом отпустил Карла и поднялся. Он стоял, наклонив вперед голову, и было видно, как он силен и грозен. В одной руке у Ворчалы была монтировка, в другой – сломанная рапира Карла.
– Ты еще жив?! Как?! – взвизгнула Мессалина Петровна.