"Фантастика 2025-63". Компиляция. Книги 1-27

— Успокоилась? — спросил сиэрнар, сидя в кресле напротив.

В ответ лишь кивнула и снова хлебнула обжигающей жидкости. Истерика сошла на нет, но легче не стало. Внутри всё ныло, хотелось свернуться где-нибудь в клубок и просто исчезнуть. Я не представляла, как жить дальше. Я просто не ощущала на это сил. Лжецы те, кто говорят, что правильность поступка облегчает муки. Я чувствовала лишь бесконечную потерю и горечь. И это немудрено, ведь мне пришлось наживую вырвать себе сердце, чтобы сохранить остатки самоуважения и самой себя. Но боль была такой, что глушила остальные чувства, лишала воли.

— Можно я сегодня останусь тут? — собственный голос был отвратительно хриплым.

Просто я внезапно осознала, что не могу сейчас вернуться туда, где сами стены пропитаны присутствием Кая. Не выдержу. Сойду с ума. Мне нужно хоть немного времени, чтобы попытаться отыскать силы пережить этот кошмар. Я обещала Эслану, что если поможет, мне больше не надо будет отвлекаться на сердечные переживания, и сейчас в этом я видела своё спасение. Что лучше постоянной занятости может заглушить душевные муки?

— Конечно, — печально улыбнулся парень.

В отличии от моего, жилище Эслана было двухэтажным. Сиэрнар проводил меня на второй этаж и распахнул одну из дверей, велев располагаться и чувствовать себя как дома.

— Откуда у тебя спальни с обыкновенными кроватями, если ты спишь в бассейне? — поинтересовалась я, проходя внутрь комнаты.

Об этом, смущаясь и алея щеками, поведал мне сам Эслан, когда я зашла за ним на занятия, так как он всё не появлялся. Выскочил он тогда мокрый, в одном полотенце и сходу ляпнул: «Я проспал!». Тогда-то я и докопалась до не совсем соображающего парня, с лёгкостью выведав данный нюанс его быта.

— Дом такой, каким был, когда я заселялся, — пожал плечами Эслан. — Прости, не вижу смысла что-то менять. Жить тут вечно я не намерен.

Напоминание, что и он в моей жизни временно, отозвалось новой волной боли в израненной душе. Возможно, я не смогу одолеть своего врага и сгину в сражении. Но если я вдруг всё это переживу, мне предстоит ещё одно горькое расставание. Новая потеря. Чтобы не застонать, закусила губу. Не к чему нагружать Эслана моими проблемами.

— Ты в порядке? — нахмурился парень.

Чёрт бы побрал его эмпатию!

— Нет, — мотнула я головой, — но буду. Ты иди, я попробую поспать. И, Эслан, спасибо тебе.

Сиэрнар ушёл, я послушно забралась в постель, но на сон и не надеялась. Как уснуть, когда внутри творится такой армагеддон? Мысли устроили в голове настоящую бойню с воспоминаниями, которые никак не удавалось утихомирить. И всё же мне как-то удалось нырнуть в царство Морфея, но даже там я видела Кая.

КАЙЛЕН

До родного города добрался чуть более, чем за пару часов, если верить внутренним ощущениям. А потом ещё долго смотрел на дом, в котором вырос, не решаясь подойти и позвонить. Откровенно трусил. Помнят ли меня? Ждут ли? Будут ли рады?

В конечном итоге, разозлившись на собственную нерешительность, направился к двери. Открыл мне старый слуга и, увидев, буквально остолбенел, неверяще смотря на меня.

— Сантир, кто пришёл? — послышался родной, почти забытый голос мамы.

После чего и она сама показалась. Глаза матери стали огромными, она смотрела на меня, словно на призрак. После мамы вышел отец и тоже замер статуей. Я же даже дышать перестал. Каждое мгновение казалось маленькой вечностью, и я ощущал, как стремительно рушатся надежды и разрастается тоска. Не рады…

— Кай! — первой отмерла мама и, стремительно преодолев разделяющее нас расстояние, повисла на шее.

В тот же миг я ощутил, как невыносимое напряжение, сковывающее сердце, медленно отпускает. Я не ошибся, мои родители любят меня, несмотря ни на что.

— Родной мой, — шептала она, — сыночек…

Причитая и всхлипывая, мама гладила моё лицо, волосы, словно и не надеялась увидеть вновь. Хотя, скорее всего, так оно и было. Из глаз родной женщины скатывались крупные слёзы. Бросив взгляд на отца, заметил, что и его глаза блестят чересчур ярко.

— Келла, — одёрнул её папа, устав от представления, — прекрати.

Родитель никогда не одобрял излишней эмоциональности. Но я видел, он и сам взволнован. Не прошло и минуты, как все обитатели дома оказались в движении. Под командованием мамы две шустрые девушки накрывали на стол. После чего, выпроводив всю прислугу, мы остались втроём.

— Боги услышали мои молитвы, — тихо, срывающимся голосом произнесла мама, — ты вернулся домой.

— Келла, — снова произнёс отец. — Рад твоему возвращению, сын.

После на некоторое время повисло молчание. Вроде бы и родные люди, но что сказать, похоже, никто не знал.

— Кайлен, — нарушил папа молчание, — скажи нам, в Эромайском Королевстве ты был рабом?

Мой отец, обычно непоколебимый мужчина, с трудом выталкивал из себя слова. Он знал ответ почти наверняка, но всё равно надеялся на чудо. Увы, оправдать его чаяния мне было нечем. Не в силах произнести и слова, просто задрал рукав кофты, показывая запястье. Родители впились взглядами в рабское клеймо. Почти каждый в Империи умел читать эти проклятые татуировки, и, судя по лицам родных, исключением они не были. Стало горько и стыдно. В глазах матери снова закипели слёзы, а лицо папы стало каменной маской.

— Что же, — наконец выдохнул родитель, — главное, ты остался жив.

Правда, особой радости в голосе мужчины не было. Снова душу сжала ледяная тоска.

— Как ты вырвался на свободу? — был следующий вопрос.

Об этом говорить было тоже тяжело. Невероятно свежие воспоминания о жизни с Эллой отзывались болью в груди, чувством потери и злостью за то, что не дала мне даже слова сказать. Стыд тоже был. Невольно чувствовал себя подонком. И не мог понять толком, почему: то ли потому что не смогу помочь ей в борьбе, то ли потому что молчал про Илнету. Странно, но сейчас, когда тайна тайной быть перестала, я ощущал неправильность того, что скрывал от девушки наличие невесты. С её гордостью, она, наверное, чувствует себя преданой.

И всё же я рассказал родителям, как обрёл свободу, правда, не стал рассказывать, какие отношения связывали нас с Эллой. Ни к чему это. Не хочу в их глазах выглядеть ещё хуже. Они и так подавленны правдой и моей ролью раба, ни к чему им знать, что их сын ещё и сволочь.

— Так ты вернул зверя? — недоверчиво уточнил папа после моего рассказа.

В ответ лишь показал частичную трансформацию руки. После родные рассказали о том, как жили всё это время они. Узнал я, что мой старший брат Таймир переехал с семьёй ближе к столице, а младшая сестра Ялмиса продолжает обучение в Академии. Видеть обоих хотелось невыносимо, и вместе с тем было страшно. Не уверен, что им хватит любви и толерантности принять порченого брата.