"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29

Даже как-то со слезами в голосе последнее прозвучало. Опять, что ли, «девушка в беде»? Ещё и со мной в качестве источника «беды»? Нет, Саша, ты кремень, не поддавайся и не пытайся её утешить и решить проблему. А то опять начнётся, и так — руки за спиной пришлось держать.

— Надо, — согласился я. — И ты терпи. Жрица ты огня или не жрица, в конце концов? Смертоносная Дева или не смертоносная?

— Ага. Давай там, представляй что-нибудь мерзкое и неприятное. И следи давай. Всё ли я растоптала.

И мы оба терпели. Мы же коллеги, чёрт возьми! Я не сплю с коллегами и бизнес-партнёрами. Даже если в них проклёвывается «девушка в беде».

Цинично — но девственность девушки, которой ты можешь доверять — на данный момент один из самых главных и незаменимых инструментов моего будущего винодельческого бизнеса. И Ангелина это прекрасно понимает.

А ещё меня где-то там ждёт Надежда Константиновна, хоть всё никак не пересечёмся, а я всё никак не успеваю сходить до домика с девицами и расспросить, почему её так долго нет, и где она теперь.

Около четырёх часов я, вперив взгляд, внимательно следил за процессом, представляя для нейтрализации «побочного действия» свежевание богомерзких чудовищ и похороны старушек. В общем, мы оба подошли к процессу более чем ответственно. Чуть за полночь все канистры с вином были заполнены суслом и погружены в «Антилопу Гну».

Я читал, что в древности, до Катаклизма, в Португалии или Греции вино давили попарно. И что двое мужчин за сутки могли выдавить восемь кубометров виноградного сока. Но то — двое мужчин, и не сразу после аврального сбора урожая. Ангелина делала перерывы, потому что уставала от процесса, и под конец всё чаще и чаще, а последние две корзины давила уже из последних сил. После, вытерев ноги и одевшись, просто рухнула на пол террасы.

— Я всё, — сообщила она.

— Ну и чего нам делать? Тут тебя оставить?

— Не. Меня тут койоты обглодают. Или вот этот, — она махнула на нервно щебетавшего в машине Нанотолия. — Слушай… Саша. Неудобно просить.

— Ясно всё с тобой, — вздохнул я.

Взвалил я её на плечо и понёс к машине.

— Альфонсовна, — сказала она.

— Чего? — не сразу понял я, выгружая её на заднее сиденье.

— Ты спрашивал как-то. Моё отчество — Альфонсовна, — пояснила она, зевнув. — Альфонс Сильвестрович Поклевский-Козелл мой папка был… Владелец сети автосалонов, и по совместительству частный автопарк Болотниковых в Верх-Исетске обслуживал… Папка… отомщу за него… когда-нибудь…

— Обязательно отомстишь.

— А ещё мне двадцать шесть, а не двадцать девять… Ладно…

Так и уснула, выгрузили её и в спальню оттащили вместе со Стёпкой и Изабеллой, супругой сторожа.

А у меня ночная смена только начиналась. Перелить, процедить, упаковать, развесить… Отрубился я под утро, как был, в подвале. Наскоро пообедал принесённым обедом — и снова. Перемешивать, измерять объём газов, измерять спиртометром…

И так весь день.

Домашние приходили, пытались вытащить меня на свободу — тщетно. Я заболел вином. Впал в настоящее винодельческое неистовство — видимо, это у меня наследственное. Что самое настораживающее — по результатам проверок в первые сутки брожение, очевидно, шло, но прирост спирта в канистрах был ровно таким же, как и у обычного вина. Медленно, очень, очень медленно! Никуда не годится!

При этом параллельно я делал эликсиры из вина и прочего алкоголя, который принесли жрицы во время их визита во Фламберг. Зарывался в учебники в планшете, делал с переменным успехом, на глаз, тестируя лишь самые простые и безопасные. Вино — ключу к алхимическому рангу, а алхимический ранг — ключ к продажам вина, чувствовал я. И я неизбежно найду способ этот ранг подтвердить.

В общем, экспериментировал, как мог, и почти не выходил из подвала, сутки напролёт проверяя полтора десятка драгоценных канистр. Всем мои диалоги за день сводились к:

— Саша, поел бы?

— Да, я скоро.

— Саша, вот, я принесла поесть.

— Спасибо.

Или:

— Платоныч, там у нас проблема, кое-чего не хватает.

— Разберись сам.

Или:

— Саша, иди спать, в конце концов, время — половина второго!

— Хорошо.

Пару ночей я падал и спал прямо там, на скамье около алхимического стола.

На третью ночь, когда ко мне в подвал завалились все разом, включая Штирцей, и принялись читать нудную лекцию о том, что здоровье следуют беречь, и что надо лучше отдыхать, и что я нам нужен вне подвала — в общем, я на этот раз внимал голосу разума и отправился сначала в душ, а потом — в кровать.

Чтобы вскочить снова ни свет — ни заря и отправиться проверять спиртометром содержание.

И на этот раз результат был куда лучше! Винное сусло снова начало тускло светиться в темноте и пришло в движение, и спиртосодержание заметно увеличилось. С этого дня я изъял сусло, приказав Рустаму отнести в качестве удобрения на винные плантации, а сам — начал фильтрацию. Фильтровал долго, упорно, потом — снова эликсиры, и снова… Как я оказался в своей спальне в кровати — я не знал, но очнулся я от того, что меня толкала в бок милая сельская девушка с белом сарафане — в нём я узнал одну из наших пересменных служанок, кажется, старшую племянницу Сергея и Изабеллы.

— Я вам завтрак принесла, го-господин, вот, — сказала она, запинающимся голосом и дико краснея. — А ещё вот что…

Тут она принялась неумело стаскивать сарафан через голову. Белья, как это водилось в сельской местности в старину, под ним не оказалось.

— Эм… Это что сейчас происходит? — ответил я и потянулся, не без удовольствия наблюдая за обнажающейся женской фигурой.

— Анге… Ангелина сказала, что вы очень устали и слишком много работаете, и что вам нужна психи… психоло… психологическая разрядка, — пролепетала она, осторожно присаживаясь на край кровати. — Я не очень хорошо умею… господин, но вы, наверное, не такой грубиян, как другие парни из города…

Хорошие у меня коллеги. Просто замечательные. Беспокоятся о начальстве, переживают. Да и девушка эта — просто замечательная, и наверняка я ей нравился, и был интересен как мужчина, только вот совершенно не входило у меня в планы вступать в столь тесные горизонтальные связи с младшим рабочим составом.

— Та-ак. Оденься, пожалуйста, и приведи ко мне Ангелину.

— Я вам не нравлюсь… — всхлипнула девушка, одеваясь, а потом выпорхнула из комнаты.

Ангелина явилась и с ходу же начала:

— Слушай, я понимаю, что тебе нравятся рыженькие, я попросила Сергея найти в хуторах, но нет тут таких почти…

— Это. Что. За. Самоуправство?! Ты сдурела? Ты хочешь, чтобы сельские думали, что я гарем из наложниц в поместье устроить собираюсь?! Пожалуйста, найди Сергея и попроси ему дать во всех посещённых домах срочное опровержение. И девочку эту успокой. Ещё бы со служанками я не спал.

— Хорошо. Найду, скажу и прочее, — кивнула Ангелина. — А теперь ты меня послушай. Идут уже пятые сутки этого безумия. Ты заработался, Саша. Ты упахался. Тебе бы отдохнуть как-то. И личную жизнь наладить, да? Чёрт, да я бы и сама, может, помогла тебе бы как-нибудь с этим всем, ну, сугубо в медицинских целях, только мне нельзя никаким образом. Вроде как девственность — это в моём случае штука метафизическая, знаешь ли. Никакого интимного контакта с мужиком.