"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
Кровь прильнула к щекам девушки. Отчего-то стало стыдно, что он с легкостью прочел её мысли.
Ревность... она такая. Не поддается логике и здравому смыслу. Лиза не хотела ревновать, убеждала себя, что это глупо и мелочно, и в то же время ничего не могла поделать с захлестнувшими ее эмоциями. Да и воображение отнюдь не дремало. Оно искало подлоги даже там, где их и быть не могло. Причем, с какой-то маниакальной настойчивостью. Она говорила себе: угомонись, но ревность, подхлестнутая воображением, рисовала очередную картинку.
– Я услышала, - Лиза заставила себя поверить в то, что говорит. Если сейчас она не проявит доверие к Юлиану, не подавит в себе
– Надеюсь. Далее... Что касается Сатинской. Подробности наших любовных баталий - тебе ни к чему. Как и мне ни к чему знать, что у тебя происходило с Артуром, - небольшой камешек полетел в её огород. Да и верхняя губа у Юлиана немного приподнялась - клыки удлинились.
– Скажу лишь, почему я её убил. Она мне изменила. Изменила с лучшим другом. Тут у нас истории с тобой даже похожи. У тебя жениха увела подруга. А моя любимая сама раздвинула ноги перед тем, кого я приглашал в свой дом и с кем делил пищу. Но при этом она не спешила окончательно уходить от меня. Ей нравилось пользоваться теми благами и привилегиями, что я ей давал.
– Но ты её любил?
– этот вопрос Лиза не могла не задать. Слово "любимая" из уст Юлиана резануло по сердцу.
Спросила, а у самой в груди защемило сильнее.
Дура, зачем, вот зачем спросила...
Да, Сатинская осталась в прошлом. Или...
Призрак-то вернулся. И старая любовь может вспыхнуть с новой силой.
Юлиан, не мигая, посмотрел на Лизу, и в его взгляде сквозило осуждение.
– Лиза, - он сделал паузу.
– С этой женщиной я был больше столетия. Мы трепали друг другу нервы, периодически грозились убить друг друга, совершали поступки, достойные осуждения, но таковы реалии того времени. Я ни о чем не жалею. Потому что это моя жизнь. Моё прошлое. Я не человек, и многие мои поступки не вписываются в моральные рамки твоего мира. Лиза, - ещё одна пауза, от которой у Лизы по спине помимо воли побежали мурашки.
– Возможно, именно в этот момент тебе стоит решить, принимаешь ли ты меня таким, каким я есть. Можешь мне ничего не говорить. Реши для себя.
Он ответил на её вопрос.
И дал ей свободу выбора.
Лиза последовала его примеру и осушила стакан, не обращая внимания, как запершило в горле и обожгло желудок. Кажется, она этой ночью напьется.
– Налей мне ещё, - хрипло выдохнула.
Юлиан выполнил её просьбу, продолжая пристально смотреть ей в лицо. Что он там пытался найти? Сомнения? Укор? Или даже больше - презрение?
Ничего подобного Лиза не испытывала.
– Я поняла тебя, Юлиан. Извини, в принципе, мой вопрос был наивным.
– Твой вопрос был нормальным. Чисто женским, - губы Юлиана дрогнули в улыбке.
От сердца Лизы немного отлегло. То ли алкоголь начал действовать, то ли она осознала, что Сатинская для Юлиана на самом деле всего лишь прошлое... И стоит ли сейчас это самое прошлое ворошить?
Лиза облизнула губы и задала ещё один, не менее важный вопрос:
– А что с портретом? Ты хранил его более трехсот лет...
– Я ждал, что ты о нем спросишь. Объясняю. Не буду скрывать, с портретом всё не так просто. Елизавета оставила в моей жизни глубокий след. Моя страсть к ней была сильна. И оттого горечь измены отравила кровь, словно ядом. Временами я сожалел, что убил её. Временами портрет становился напоминанием того, что нельзя доверять женщинам.
– О, даже так, - Лиза цинично скривила губы.
– Интересное замечание.
– Вероятно. Портрет сегодня
был уничтожен.Последнее замечание повергло Лизу в легкий шок. Она нахмурилась.
– Когда? Пока я была в офисе?
– Да.
– И что с ним сделали?
– Сожгли. Без сожаления.
Тут Юлиан не кривил душой. Нужно было уничтожить чертов портрет еще тогда, когда в его жизни появилась Лиза, и он осознал, что она не Елизавета. Но он медлил, потому что было не до того. Он попросту забыл про его существование. Окунулся в новые отношения с головой. Не мог надышаться новыми эмоциями. Не желал подавлять в себе потребность быть с Лизой постоянно. Ежесекундно видеть её. Слышать. Чувствовать.
Разговор созревал давно. Юлиан порой замечал за собой странности в поведении, не свойственные ему поступки. Как собственнически он отнёсся к Лизе. Взять хотя бы её родину. От одной мысли, что Лиза вернется в Россию и будет жить вдалеке от него, внутренности скручивало коротким жгутом. Не пустит. Никуда. Надо будет - привяжет к кровати.
А это, кстати, неплохая идея.
Новость, что портрета больше нет, Лиза восприняла спокойно. Для неё было достаточно, что портрет провалялся ненужным хламом в потайной комнате с пару недель. За ненадобностью. Потому что стал ненужным. Потому что о нем никто не вспомнил.
– Твои люди?
– Да, они постарались.
Лиза коротко кивнула.
– Пусть не до конца, но я теперь имею представление, что произошло триста лет назад, - хрипло отозвалась она, продолжая волноваться.
– С этим мы разобрались. Но чего нам ждать от призрака?
Нам.
Это слово ворвалось в сознание Юлиана, накрыв мужчину с головой. Простое слово, но оно произвело на него неизгладимое впечатление. Раскрыло створки сердца, очерствевшего от времени и истосковавшегося по истинным, не наигранным, не выдуманным, не показным чувствам.
Юлиан поставил фужер на стол и произнёс, не размыкая губ:
– Иди ко мне.
Лизу сотрясла мелкая дрожь, которую она не смогла подавить в зародыше. Очередная сумасшедшая, не обоснованная реакция на слова, на действия Юлиана. Его глаза полностью заполонила чернота, поглотив белки. Лиза начинала привыкать к его глазам. Более того - они ей безумно нравились. Их темнота притягивала, гипнотизировала, проникала под кожу. И Лиза с готовностью открывалась, не желая юлить, что-либо скрывать от Юлиана.
От своего Князя Тьмы.
Лиза не спеша поднялась со стула. Замерла. Позволила жадному, нетерпеливому взгляду, в котором плескалась сдерживаемая страсть - и не только физиологическая - скользнуть по её лицу, задержаться на пухлых губах, и уйти вниз - к холмикам грудей. Мышцы живота судорожно сжались. Она знала, что последует за этим тихим "иди ко мне". И от предчувствия нового удовольствия внизу сладостно заныло.
Лиза не подозревала, что такое возможно - постоянно желать мужчину. Сходить по нему с ума. Умирать от жажды почувствовать на себе его прикосновения и прикоснуться ответно.
Наваждение? Безумие? Или реальность - такая притягательная, такая естественная.
Девушка остановилась рядом с коленями Юлиана и тихо вздохнула.
– Я знаю, ты сделаешь всё, чтобы уберечь меня...
Слова, полоснувшие по сердцу древнего вампира.
Слова, проникшие в его бессмертную душу.
Слова, растекшиеся по крови невыносимым жаром.
Она вверила в его руки свою жизнь. Без сомнений. Без колебаний...
В спальню они перебрались, лихорадочно срывая друг с друга одежду. Юлиану было проще - он разорвал платье Лизы, чем заслужил осуждающее: