"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28

Эти мысли так ошарашили её, что она неловко сползла с кровати, но не для того, чтобы действительно открыть дверь, нет. Она села на подоконник и уставилась на темное небо, где то и дело неслышно проносились тени драконов.

Значит ли это, что она совсем-совсем пропала? И нужен ей именно желчный, вредный Мейнгрим, обладатель не только гадкого характера, но и сестры Евы, единственной женщины, к которой он способен испытывать привязанность. И характер этой самой Евы тоже был как неспелое яблоко. Вот уж она влипла!

Радослава так и сидела, сон совсем не шел, и она не сразу заметила, как вернулась Ева.

— Тебе надо высыпаться, а не бегать по холодным коридорам, — заметила она, стягивая платье и напяливая мужскую рубашку.

— Почувствовала? — вяло спросила Радослава.

— А то, — Ева присела рядом на подоконник и уставилась в светлеющее небо. — Я же воин всё-таки, а не виверн чихнул.

— Воин знает, что цветочные рады бы её найти и отравить? — Радослава искоса глянула на счастливое сияющее лицо Евы и отвернулась. Чужое счастье заставляло завидовать сильнее.

— Знает, — Радка вздрогнула, когда Ева вдруг уткнулась лбом ей в плечо. — Что мне делать, Рада? Меня просто разрывает на части. Хочу бежать к нему и прочь от него. Нам с тобой скоро нужно возвращаться домой, вот ты родишь, и сразу же в Яблоневое королевство.

— Ты можешь остаться здесь, — Радослава неловко погладила Еву по голове и сумела не вздрогнуть, когда пальцы коснулись холодного металла. Ей хотелось кричать, чтобы она и думать забыла о короле, что она обещала вернуть её Мейнгриму, но изо рта вырывалось совершенно другой.

— Кетиль довезет меня до цветочного острова, а оттуда…

— Даже думать не смей! — прервала её Ева, снова выпрямляясь. — Я тебя не оставлю. И потом, тебе же не сегодня рожать? Значит, несколько дней у нас есть. Или даже недель.

Радослава вздохнула. Может, ночной незнакомец и рассчитывал, что король скоро наиграется, но если он увлечен хотя бы вполовину как Ева, ждать этого не приходилось.

Глава 22

Мейнгрим стоял в окружении синих и понимал, что его мучения совести перед Радославой за его предательство просто ничто по сравнению с тем, что он испытывал сейчас. Чем, спрашивается, он слушал, когда она объясняла про свою подругу и про то, почему никто не помнил короля? Почему он не подумал про это?

Он и сам едва ли помнил семью, она же его забыла полностью. Эти несколько недель или месяцев — он посмотрел на небо, силясь по положению солнца понять, сколько прошло времени и далеко ли осень, все синие забыли о нем. Да что там синие, во всем мире о нем помнили разве что Радослава и отчего-то Фабиуш. Его клан успел передраться, пытаясь определить, кто глава. Думали на Еву, но не нашли её дома. Зато нашли Фабиуша. Или это он нашел их?

— Мальчишка сказал, что если нам удастся поймать одного дракона, не пролив и капли крови, мы поймем, кто наш глава, — пропыхтела на ухо дородная Мод и от души хлопнула по плечу. — Мы думали, что принц укажет на того, кто отличится на охоте, а вышло вона как!

Она гулко захохотала, и её поддержали остальные синие. Удивительно, до чего их всех крепко связала эта опасная охота! Да и на Мейнгрима они теперь смотрели не как на довольно молодого выскочку, несмотря на искрившиеся сединой волосы, а как на главу. Еще бы, побыть драконом — на это не каждый отважится даже из их семьи.

Мейнгрим скорее почувствовал где-то глубоко внутри, всей своей сердцевиной, чем услышал или увидел, что теперь они и впрямь готовы пойти за ним куда угодно. Чувство было странное. Он знал, что был не прав, так бездумно бросившись в это приключение. Как мальчишка, видит небо! Но именно это и сделало для него больше, чем все попытки тогда еще юного главы заковать свои эмоции в ледяной панцирь и казаться старше, чем он есть.

— Ты так на отца стал похож, — снова заговорила Мод и шумно высморкалась. — С этой гривой… Матис тоже рано начал седеть.

И Мейнгрим вспомнил. Вспомнил, почему он всё время коротко стригся и гладко брился. Он боялся. Боялся внешней похожести на отца при внутреннем куда менее сильном содержимом. А сейчас его это перестало беспокоить.

— Матис? — повторил его племянник, вслед за Фабусем бесстрашно пролезший под ногами воинственных дядьев и теток. Видела бы его Ева!

Огромный бородатый и заросший так, что впору было плести косы мужик — Мейнгрим ко своему стыду никак не мог вспомнить, как зовут этого дальнего родича, подхватил Матиаса на руки и подкинул, чтобы снова поймать.

— Всё так, Матиас, тебя назвали в честь твоего деда, — прогудел он. — Гордись!

— Горжусь! — пискнул мальчишка. Если бы Мейнгрим не был его мастером и не изучил его так хорошо, как должен знать ученика мастер, он бы не сумел угадать в нем своего племянника. Где этот аккуратный нытик, которого Ева боялась отпустить от юбки? Лохматый и немного диковатый, как и все синие, он веселился, взлетая в воздух в руках здоровяка. Заливисто хохотал и казался даже взрослее, чем был. Если Ева собиралась по возвращению снова спрятаться от всех проблем за заботу о сыне, то ей предстояло сильно разочароваться.

— Скоро будет война, так, Грим? — удивительно, но вопрос, который всех мучил, задал не кто-то из мужчин, а Майн. Впрочем, достаточно было вспомнить Еву до ее замужества, чтобы не удивляться этому.

— Будет, — Мейнгрим подтянул к себе Фабиуша. — Не только против цветочных. Наш король…

Вся отвага понадобилась Мейнгриму, чтобы продолжить говорить. Страшнее всего было сделать это сейчас, когда он еще не успел ощутить себя настоящим главой, когда в него верили и оттого больнее было бы сейчас отказаться от этой власти. Но расставить все точки нужно было прямо сейчас.

— Наш король еще совсем молод, — окрепшим голосом продолжил он и сжал плечи растерянного мальчика. — Наш король — Фабиуш Белый. И пусть он пока не правит, я поведу вас именно за ним.

Он замолчал, ожидая гула удивления и недовольства.

Но все молчали, пока наконец не заговорил здоровяк с Матиасом на плече. Мейнгрим вспомнил, его звали Сепп, и он был родичем еще и лиловым пегасным всадникам:

— Это и без того ясно, мы ведь не зря за ним на дракона с голыми перчатками пошли. Тоже не из одного яблока резаны. С пониманием. Но восстание поднимать будем или сначала война? А, сынок? Прошу прощения, что скажете, мой король?

Мейнгрим еще сильнее сжал пальцы на плечах мальчика, но это и не требовалось. Фабиуш ничуть не смутился такого обращения.

— Пока я еще не вырос, а мама не вернулась, прошу слушать моего папу Грима. Я скажу, если буду не согласен, — звонко произнес он.

И хохот, гул и довольные крики эхом отразились от гор. Кому-то нравилась смелость наследника, кто-то вообразил, что будущий король и впрямь сын главы их клана, а кое-кто был рад тому, что приближалась большая драка.

Фабиуш же поднял глаза на Мейнгрима и улыбнулся так, что сердце того сжалось.