"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18

— Человек, которого я знаю, никогда не отступал. Никогда не сдавался, и неважно, что было впереди. — холодным душем пролился на меня голос Мелайи. — Я помню, как ты без страха вошёл туда, откуда не возвращаются, и выбрался победителем без тени сомнений. Это же не изменилось в тебе… И это главное, правда?

А ведь она была права, с внезапным изумлением понял я. Я без колебаний шёл в дикие земли, даже не будучи бессмертным. Бросил вызов неведомой силе тех мест и вышел победителем. И сейчас, когда я бессмертен, когда только начал восхождение на истинную вершину своего могущества… Неужели я всерьёз думаю о том, чтобы отступить?

— Нет. Не изменилось. — медленно ответил я.

Эта мысль словно отрезвила меня, заставив отбросить любые сомнения. Какова бы ни была цена, в этом пути таилась сила. И потому стоило пройти его до конца. Власть не падает в руки сама по себе, это я всегда знал.

Мысли немедленно свернулись на совсем другое направление. Теоретически, мой запас сил не ограничен. Я могу убивать себя вновь и вновь, верно? Принося в себя жертву, а добровольная жертва магистра смерти это уже немало. Проблема, пожалуй, была в концентрации и направлении энергии: если я убью себя во время проведения сложного ритуала, сенсорная перегрузка от ощущений посмертного состояния просто собьёт внимание, и я утрачу контроль над ритуалом, который требует предельной сосредоточенности. Поэтому на практике я упираюсь в предел сил, который способен запасти за раз. Правда, я и сам не знал этого предела: последний раз, когда я чувствовал, что не могу удержать силу смерти, был давным-давно, во время смерти крикуна на пляже Дереи...

Возможно, стоит одновременно опереться на людей? Если собрать круга мастеров смерти и распределить контроль одновременно с тем, что я сам буду держать только главный фокус, дело пройдёт легче. Со сверхсложным комплексом ритуалов, конечно, всё равно не получится, но если взять что-то попроще, может и сработает.

Вотал, его четверо соплеменником, Эскилион и Итем. У меня было семеро адептов смерти для поддержки. Не слишком много, да и опыта парням не хватало…

Покрутив эту мысль так и эдак, я пришёл к выводу, что смотрю на дело не с той стороны. Если бы у меня было несколько личей, можно было бы попробовать использовать себя в качестве универсальной жертвы, накачивая их атаку энергией до предела. Но Эскилион ещё не слишком опытен, а остальные и вовсе просто умрут от переизбытка: плохой вариант. Но можно сделать обратное: выдать адептам кристаллы, и сделать самого себя точкой фокуса, попытавшись обойтись без собственной смерти.

В любом случае, надо подготовиться. Ещё не зная, что именно я буду делать, я принялся заниматься тем, чего не делал достаточно давно: принялся проращивать в собственном теле многочисленные нити смерти.

Казалось, я давно ушёл от этой неприятной практики, компенсируя любые повреждения тела собственным бессмертием: в конце концов, что такое рука, рассыпающаяся в прах от удара, если она соберётся вновь в следующий миг, верно? Но если браться за дело всерьёз, чтобы не допустить потери контроля над длительным ритуалом из-за кратковременной смерти…

Чёрные полосы вздулись под кожей, прилегая от глаз к рукам по всему телу.

— Вы что-то придумали, учитель? — спросил Вотал.

— Ещё нет. — качнул головой я. — Но подготовиться в любом случае стоит.

Гигант на мгновение замялся, а потом протянул мне большую кружку с каким-то горячим отваром.

— Это наша особая настойка, вы, наверно, уже пробовали такую, общаясь с советом шаманов… Мой наставник в искусстве духов всегда говорил, что она помогает сфокусировать разум. Варить её это одна из первых вещей, которым нас учат: старые шаманы всегда сваливают подобные рутинные обязанности на учеников.

Желания пить грибную бурду особо не было. Не скажу, что она была сильно вкусной, да и вряд ли возможность видеть энергию поможет что-то придумать скорее наоборот… Однако парень честно старался, так что почему нет? Вдруг и правда помогает фокусироваться?

Я прихлебнул напиток. Этот, пожалуй, был совсем неплох: заметно лучше, чем те, чем потчевали меня на совете шаманов. Неужели и правда на учеников сваливают, негодяи? Поили дорогого гостя ученической бурдой, выходит? А Вотал уже настоящий шаман, у него рука набита…

Уже смеркалось: я так и просидел весь день, не придя к какому-то решению. Вечерние сумерки медленно брали своё, а тень горной крепости зловеще нависла над нашей опушкой. Я выпил ещё шаманского варева, и тусклые вечерние краски вспыхнули новыми цветами. В этот раз вокруг не было духов: но теперь я отчётливо мог различить ярко-рыжий ореол пламени вокруг магистра огня, чёрную тень на месте Эскилиона, игривые огоньки мелких духов вокруг молодых детей льда… Разум немного прояснился, но решения всё не было. И лишь упрямо смотрел на слегка мерцающую груду камня в подножии ненавистной горы, не находя решение.

А затем до меня дошло, что здесь что-то не так.

— Вотал. — медленно произнёс я, не отрывая взгляда от подножия горы. — Мне же не кажется, верно? Подножие горы светится мерным, слабым, мерцающим светом.

Молодой шаман прихлебнул собственного варева и тоже уставился в сторону горы. А потом задумчиво кивнул.

— Всё верно, учитель. Надо полагать, гора старая… Думаю, у подножия расположился древний, крайне могущественный дух земли. Вероятно, он спит, находясь в полудрёме, поэтому не слишком хорошо заметен, но определённо это один из великих духов: даже в таком состоянии забвения легко можно ощутить его силу.

— Ты мог бы подчинить его? — остро посмотрел я на шамана.

Ученик грустно усмехнулся, покачав головой.

— Нет, что вы, учитель. Он же величиной с гору! Тут не то что я, даже весь совет шаманов может не совладать. Разве что рассердят его своими попытками…

Я смотрел на слегка светящуюся в вечернем полумраке гору, и что-то шевельнулось на границе сознания.

— А что произойдёт, если рассердить такого духа? — вкрадчиво спросил я Вотала.

Сын льда поёжился.

— Ничего хорошего, это точно. Может, фыркнет и уснёт обратно, а может, устроит настоящее землетрясение… Лучше не провоцировать великих духов, учитель, их гнев может быть страшен: земля раскалывается, поднимаются цунами, извергаются вулканы…

Я прищурился, впервые за день обретая уверенность.

— Разве это не именно то, что нам сейчас нужно? — усмехнулся я.

Пятёрка шаманов замерла, уставившись на меня с выпученными глазами.

— Конечно, подчинить его мы не сможем. — довольно кивнул я. — Но вот рассердить или даже напугать… Духи боятся искусства смерти, верно? Этот очень крупный и могучий, может и не испугается, но если хорошенько прижечь его в нужном месте, возможно, получиться именно то, что нам нужно!

Вотал ошарашено покачал головой. Кажется, бедный шаман переживал настоящее крушений устоев. Я поднялся, ободряюще похлопав гиганта по плечу.

— Это очень опасно, наставник. — тихо заметил Вотал. — И потребуется немало сил, чтобы разбудить его, никто из нас не выдержит такого потока смерти.

Я улыбнулся.

— Я стану точкой фокуса фигуры. От вас мне потребуется две вещи: подавать силу, и искажать её необходимым образом, чтобы это действительно ударило по духу, и не рассеялось в пространстве. Вы же шаманы, верно? Значит, должны знать, как сделать ему больно. Придумайте что-нибудь! Чем лучше мы его достанем, тем больше вероятность того, что он снесёт всю эту проклятую гору вместе с надоедливыми Нелейцами. За работу!