Несколько минут я раздумывал, каким образом могу выяснить, как же это всё работает. Я не был мастером ментальной магии: подобной школы на Тиале вообще не было. Менталистика смерти тут явно не подойдёт: она предназначена для того, чтобы ломать, пересаживать и подчинять, являясь грубым инструментом, слабо пригодным для исследовательских целей.
Возможно, я мог бы попробовать что-то из техник дракона… Не сказать, что он научил меня многом: лишь базе. Однако при отсутствии иных вариантов, даже это много.
Чисто теоретически, я мог бы попробовать связать своё сознание с сознанием одного из лунатиков. Дистанционно точно не получиться: до дракона мне далеко. Но вот если связать, приткнуться лбом ко лбу… Может и получиться.
В конце-концов, именно это навык в процессе общения с драконом я отработал неплохо. Постоянная ежедневная телепатия вообще положительно сказывалась на работе разума, если брать мои ощущения: учился я тогда семимильными шагами.
Но просто связаться с лунатиком будет недостаточно. Надо будет пойти дальше, прочитать глубинные мысли: то, что дракон, например, не делал со мной, в силу каких-то личных моральных установок. У меня их нет, но и опыта подобного нет. Возможно, подобный подход может и навредить моему собственному разуму: однако, с другой стороны, на мне всё ещё должна находиться защита самого дракона, плюс, сам Латризмагиус как-то упоминал, что у меня достаточно сильный и устойчивый разум, на который сложно повлиять.
Вряд ли погружение в огрызки сознания овоща может всерьёз мне навредить. Но исключать полностью подобный риск не стоило. Некоторое время я раздумывал над плюсами и минусами такого решения. Быть может, просто подождать конца ритуала у границы барьера, наблюдая за его работой, будет лучше…
Имей мужество, друг мой. Когда десять солдат находится у подножия лестницы, первым на стенах будет тот, чья отвага ведёт его вперёд без раздумий. Именно он будет их лидером: и только тебе решать, хочешь ли ты быть ведущим или ведомым.
Я со свистом выдернул меч из ножен, резко рубанув вокруг себя, и бешено завертел глазами.
Этого просто не могло быть! Я же убил его своими руками!Прошло много лет с тех пор, как я слышал эти слова, но этот голос я узнал бы из тысячи. Давным-давно, ещё в первый год обучения в монастыре… Сэр Кадоган сказал мне эти слова. В тот самый момент, когда, по неведомой мне причине, подбивал меня нарушать правила ордена и покинуть монастырь тайком: при этом на моих глазах всего неделю назад выгнали отпрыска высокопоставленного аристократа.Может, это была проверка от ордена, а может, просто тест от самого старика. Я сделал, как он предложил, и всё прошло гладко, хоть в какой-то момент мне и казалось, что меня заметят, перелезающего через стену в ночи… Соседи по комнате прикрыли меня тогда: а я принёс им передачки родственников из столицы.Но то были дела далёкого прошлого. Остался лишь голос… Несколько долгих, тягучих мгновений я медленно кружился на месте, держа меч в боевой стойке. Вокруг была лишь тишина.Голос был тихим, но отчётливым: на миг мне показалось, что он звучал прямо у меня из-за спины. Словно шёпот… Этот момент, эти слова: я помнил их отчётливо, так, словно это было вчера, хотя прошло немало времени.Давления на разум не ощущалось. Защита дракона была нетронута. И всё же - отбрасывать вариант с ментальным воздействием было нельзя. Не после того, что я видел в городе.Усмехнувшись собственной реакции на голос мертвеца, я медленно вернул меч в ножны. Два выбора, верно? Совет демона, которому я никогда не доверял, и голос мертвеца в голове.Я зашагал к воротам без колебаний. Повелителю смерти не пристало бояться мёртвых.Дальнейшие действия были решительными и быстрым. Войти в город, найти ближайший дом, где слышны хоть каки- то шорохи…Тяжёлый удар меч разрубил деревянную дверь, откалывая от неё солидную доску. Впереди на меня выпучил пустые глаза мужичок-работяга в простой рубахе и штанах. Прежде чем он успел среагировать, я резко шагнул вперёд, ударив его эфесом в висок. Рухнул как подкошенный…Быстро измерив пульс и убедившись, что жертва жива, я вернул меч в ножны и обшарил дом в поисках кухни: там нашлась пара ножей. Закинув живую ношу на плечо и подобрав доску, я тяжело поднялся по лестнице на второй этаж дома, нашёл ближайшую спальню и закинул тело на кровать. А затем, закрыв дверь, приставил к ней доску и со всей силы вонзил в неё нож.Нож вошёл до половины: всё же, без поддержки гвардии и я был всего лишь человеком: но пара хороших, точных ударов эфесом, и нож плотно прибил доску к стене. Наверное, ещё ни один человек в королевствах не использовал регалии монархов столь варварским способом…Где-то на улице послышались шаркающие шаги. Но я не обращал на них внимания,
разрывая простыни и привязывая человека к кровати. Надолго не удержит, однако страховка никогда не будет лишней.Вскоре всё было готово. Осталось лишь взять этого человека и связать наши разумы. Выяснить, что в голове у него. Понять, что случилось с каждым жителем города…Я медлил, не решаясь на это. Бессмертного не напугать даже миллионной армией зомби с промытыми мозгами, и плевать, что их не берёт моё лучшее оружие. Но так ли крепок мой разум, как моё тело? Смогу ли я собрать его вновь, если сотни невыносимых смертей разорвут его на части? Если я ошибусь, осваивая ментальную магию наугад?Величайшее мужество рождается только при встрече с величайшим страхом.Я убил тебя, старик. Я был не согласен с твоим взглядом на жизнь… Но всё же, иногда ты оказывался прав.Удар по щеке привёл лунатика в чувство, и тот вяло дёрнулся, смотря на меня пустыми глазами. Я плотно взял его голову двумя руками, прижимая к своему лбу.— Покажи мне свой разум. — приказал я, вкладывая в этот приказ всю свою силу воли.Звуки погасли, и мир вокруг потускнел. А затем я словно провалился в пустые, ничего не понимающие глаза…Это было похоже на полёт в глубокую, тёмную яму, в которой не было света. Но каким-то неведомым чувством, я, словно сонар, осознавал, что она имеет стены. Имеет низ. Иногда, на миг мерцая и пропадая, по её стенам, словно вспышки, сверкали разноцветные линии света. А затем я упал на дно…Сложно сказать, насколько я был собой в этот миг. У меня не было ни рук, ни тела, ни глаз: восприятие размывалось, требуя концентрации на окружении. Во многом, пожалуй, это было похоже на то состояние, что я испытывал, пребывая вне тела между перерождениями: но намного проще. Вокруг не было целого мира: лишь тёмная яма с редкими всполохами разноцветного калейдоскопа. Эти редкие всполохи, словно нити, собирались в самом низу, на дне ямы.И на этом дне была дыра, которая словно высасывала в себя всю эту радугу.Мне потребовалось всего одна мысль, чтобы понять, что происходит: восприятие в форме чистого разума работает просто, если вокруг ничего лишнего. Я просто захотел знать, и мир дал мне увидеть…В реальном мире это было тяжело. Сонм информации дезориентирует, рассеивание внимание, пытает разум, неспособный выдержать осознание даже малого клочка реальности: здесь же это было удивительно просто.Огромной чёрной ямой, на самом деле, был разум этого человека. Его мозги: то, что от них осталось. А калейдоскоп цветов, что стекали от него в бездонную яму, были остатки его сознания.Но вот чем была яма? Я придвинулся ближе, мысленно перемещаясь к ней: и едва не провалился внутрь резким рывком. Словно водоворот, или даже настоящая чёрная дыра, она затягивала меня, пытаясь притянуть к себе!Это было очень странное, мало с чем сравнимое чувство: когда что-то пытается притянуть твой разум. Пожалуй, нечто схожее я испытывал, когда мой собственный ритуал бессмертия пытался запихать меня обратно в мои собственные останки: но в этот раз это было в тысячу раз сильнее! Мне едва хватало сил держаться на краю!Чёрные нити выстрелили из меня во все стороны, вонзаясь в стенки ямы. Так просто я не был намерен сдаваться, цепляясь за чужой разум и пытаясь вырваться из непонятной ментальной аномалии. Вот только к несчастью для меня, этот разум и так находился на грани коллапса…По чёрным стенам пошли белые трещины: разум человека не выдержал моей борьбы с тем, что уничтожило его. Притяжение словно усилилось…Я понял, что мне не выиграть в этом перетягивании каната. Чтобы за дрянь это не была, моего скудного опыта в ментальной магии явно было недостаточно, чтобы понять, как с ней бороться, а собственной ментальной силой не хватало, чтобы пересилить её. Поэтому я сделал единственное, что могло стать выходом: ударил во все стороны вокруг магией смерти, разрывая разум человека в клочья и обрывая нашу связь…Чёрная яма взорвалась на мириады осколков, и всё вокруг затопило белым светом: притяжение усилилось до предела, и на миг я соприкоснулся с этой дрянью!Но только для того чтобы вынырнуть наружу, судорожно вдыхая воздух.Волосы слиплись от крови. Человек, с которым соприкасался мой лоб, был мёртв: из его ушей, глаз и носа текла кровь…Лёгкий выброс смерти стёр с меня чужую кровь, и я тяжело поднялся с кровати, пошатнувшись от головокружения и головной боли. В дверь раздался тяжёлый стук: словно кто-то пытался сломать её.Мне пришлось сделать несколько тяжелых вдохов и выдохов, чтобы прийти в себя. В последний, решающий миг разрушения чужого разума, в котором я пребывал, я соприкоснулся с тем, что уничтожило его: и осознал, что это.Мозаика сложилась. Понимание было. Но будь я проклят, если мне это нравилось.Потому что это было существо.Кто-то, или, пожалуй, лучше было бы сказать нечто, пожрало разум этого человека. И, вероятно, прямо сейчас пожирало разум всех людей этого города.И это было ещё полбеды. Разрушая разум этого человека своим ударом, я ощутил пустоту. Подобный приём, уничтожающий чужой разум, мастера смерти порой применяют в ритуальном порядке, для того чтобы создать из человека высшую нежить, полностью подконтрольную командам: старый разум стирается, позволяя легко влиять на душу, а взамен помещается либо сложное проклятье, либо более подходящий, обработанный кусок иного разума.Мне доводилось так делать совсем недавно: именно так я поднимал личей из числа пленных мастеров, захваченных в прошлом городе. Не хотелось допускать даже возможности неповиновения, хотя навыки и падали.Человек, разум которого я разрушил, не имел души. Потому что то, что сожрало его разум, каким-то неизвестным мне образов высосало её из него в тот самый момент, когда он умер.Ритуал не убивал и не усыплял людей в городе, вовсе нет. Он вообще не делал с ними ничего. Принцип был совсем иной: судя по всему, часть незнакомых мне элементов отвечала за то, чтобы стереть некую часть границы между мирами. А другая часть - посылала зов…Пожалуй, мне бы следовало восхититься человеком, что создал подобный шедевр, пусть я и не знал его имени. Это было настоящее искусство: создать на основе смерти ритуал, который, пожалуй, можно было классифицировать как натуральную демонологию. Пробить брешь между мирами, закрепить смещение, и послать сквозь эту брешь зов, призываю нечто достаточно могущественное, чтобы уничтожить целый город.А затем просто поднять оболочки, что останутся после того, как тварь сожрёт разумы и души разумных, и уйдёт… Возможно, из подобного выдирания даже выйдет какая-то особенная нежить, в которой сохранились остатки сил призванного чудовища.Я бы восхитился этим, правда. Если бы не был на данный момент заперт в одном пространстве, смещённом меж мирами, вместе с неведомой мне тварью, о которой я знал только три вещи: она способна уничтожить целый город, может пожрать разум человека, и даже может сожрать его душу…Но самым худшим было не это. В последний миг, когда смерть незадачливого работяги вытолкнула меня из его разума, обрывая соприкосновение с этой тварью, мне удалось ясно и отчётливо понять: меня заметили.Кто бы это ни был, оно обратило на меня свой взор, и одного этого мига было достаточно, чтобы понять: мы в совершенно разных весовых категориях. Потому что одного взгляда этой твари было достаточно, чтобы я почувствовал себя так, словно меня разрывает на части, перебирая каждую частичку всего естества…И мне совсем не хотелось проверять, что будет, если смотреть в эту чудовищную тьму ещё дольше.Дверь хрустнула, поддаваясь, а я со вздохом выпрыгнул в окно, больно ударившись ногами: на соседних улицах была целая вереница лишённых разума людей. К счастью, прежде чем они успели даже повернуться в мою сторону, я успел добраться до лестницы, что вела на городскую стену: а затем, обрывая путь, я бросил несколько проклятий пожирателя материи в лестницу и ближайшие части стены.Серое проклятие слегка зашипело, уничтожая камень. Но своё дело сделало: прежде, чем кто-то успел забраться ко мне, вокруг меня образовался изрядный проём.Теперь я находился на гладком, одиноком острове из куска городской стены, на который невозможно было взобраться. А внизу застыла куча горожан вперемежку с солдатами, что смотрели на меня пустыми глазами…Было что-то странное в их взгляде. Я переключился на зрение глазоеда, окрашивая мир во тьму. Вопреки моим ожиданиям, привычного, едкого свет чужих взглядов не было: передо мной стояли тёмные фигуры.Но нечто смотрело на меня через них, заставляя их мерно светиться странным, неестественным светом: так воспринимало частичка моего создания этот чужеродный, непонятный взгляд из иного мира.Не нечто. На задворках подсознания раздался чужой шёпот. А следом за ним последовала волна странных, непонятных образов, заставившая меня со стоном упасть на колени: понять что-то из них было чудовищно сложно.Разум, что стоял за этим существом, был очень чужеродным. Но видения быстро схлынули, принося небывалое облегчение: однако я так и не понял что это было.Бесконечный. Вечный. Бессмертный.Мои собственные слова всплыли в сознании.Ментальная мощь существа поражала. Оно вызывало во мне образы из самых глубин моей памяти, даже не замечая защиты дракона. Быть может, то было воздействие на ином уровне? В вопросах магии разума в моём образовании, конечно, зияли пробелы.Одно можно было понять наверняка: меня не атаковали, хотя и заметили. Не пытались сожрать мой разум, как разум остальных.В миролюбие подобного создания мне не верилось. Милые иномировые зверушки не пожирают души людей: а значит, существуют иные факторы. Ритуал был замкнут на меня. Возможно, моя смерть вынудит тварь покинуть этот мир. А может, часть ритуала имеет защитные функции: в то, что создатель подобного шедевра не позаботился о своей защите, я не верил.Неверный ответ.Вспышка боли и резкий образ всплывает перед глазами: мой пистолет направлен в голову человека, что пристёгнут к стулу. Он что-то спрашивает, и мои губы расплываются в улыбке.— Неверный ответ.Оглушительный выстрел – и видение пропадает.Тварь гуляла по моей памяти словно по родному дому, добравшись даже до памяти прошлой жизни, и считывала мои мысли прежде, чем я успевал их завершить.Новая серия образов – обрывочных, смутных, быстрых. Требует немного времени понять, что это символы: те самые, неизвестные мне части ритуала.То, что я не понимал. В них было сокрыто нечто, что от меня ожидало это странное создание: но увы, мне просто неведом их смысл.Ты поймёшь. Однажды... Научишься... Осознаёшь... Дорога познания.... Путь вечности... Настоящий мастер... Владыка... Жертва требует мужества... Легенды не рождаются сами по себе...Целый сонм голосов обрушился на сознание: голосов из моей собственной памяти. Словно безумный калейдоскоп, образы сливались вместе и разрушались, пытаясь донести до меня мысль существа: но вместо этого просто порождая ужасную пытку.Не уверен, осознавало ли существо вообще, что делает со мной. Однако терпеть подобное я всё равно не было намерен.Я ударил смертью, формируя разрыв пространства вокруг себя. Пусть я не видел связи,с помощью которой существо влияет на меня: у меня всё ещё было достаточно силы, что отрезать себя любую угрозу.Когда ты достаточно могуществен, твоей магии может хватить даже на то, чтобы сражаться с неизведанным вслепую. На периферии зрения засиял серо-тёмный ореол, формируя над головой корону из смерти...Шёпот из глубины разума затих, словно отрезанный.Я медленно, осторожно рассеял конструкцию, посылая простую мысль: мы не можем понять друг-друга. Что дальше?Всё будет так, как я решил.Нахлынуло новое видение. Тёмная ночь. Тусклая, слабоосвещённая комната с длинным столом на вершине небоскрёба, за окном которого сверкают молнии бушующей грозы. Седой человек со шрамом на лице сидит напротив на другом конце стола и поджигает кончик сигары в полумраке.— Это не сработает. Я не согласен. Слишком рискованно... Лучше вернуться к привычному бизнесу: вскоре мы восстановим потерянное, и всё вернётся на круги своя.— Решение окончательное? — бесстрастно осведомился я, вставая из-за стола и поворачиваясь спиной.— Молодость. — хмыкнул старик, выдыхая сизую струйку дыма. — Вы всегда думаете, что мир крутится вокруг вас. Но посмотри на остальных, никто не хочет рисковать. Мы добились своего положения именно потому, что всегда знали, когда нужно рисковать, а когда нет. Так что всё останется как обычно.За окном ударила молния, на мгновение освещая лица собравшихся за столом. Они были солидарны со стариком.— Всё будет так, как я решил. — безмятежно ответил я.Прежде чем старик успел что-то ответить, нахмурив брови и отложив сигару, из потайных дверей комнаты вышло четверо людей в масках, держа в руках короткие пистолеты-пулемёты с глушителем: и град пуль изрешетил собравшихся, прежде чем они успели что-то сделать.— Готовы, босс. – коротко отчитался мне один из стрелков, проверив пульс людей. – Что дальше?Уберите мусор и начинайте перехват. В остальном действуйте по плану. – не отрываясь от будущей за окном грозы, ответил я.— Город затопит кровью. — заметил один из стрелков.— Пусть так. — легко улыбнулся я. — Зато это будет мой город…Видение погасло, словно сама тьма сгустилась в и так тёмной комнате, и я тряхнул головой, приходя в себя. Дела давно минувших дней…Сложно было сказать, что именно хотело мне сказать это существо, вызывая в памяти подобное видение. Значило ли это, что здесь и сейчас, всё случиться как хочет оно? Или наоборот, я буду ведущим, ибо призвал его? Нет, в это я не верил… Такая тварь просто не может подчиняться призвавшему: слишком несопоставимы силы. Однако, возможно, в ритуал была заложена сделка: написанная на давным-давно забытом языке, который я не знал.Возможно, второй вариант был бы неплох: получив под свой контроль подобную тварь, пожалуй, я мог бы бросить вызов даже драконам. Но уверенности не было, как и понимания, и поэтому я медлил, раздумывая. Тем временем к стене подходило всё больше людей, словно его марионетки: и все они смотрели на меня пустыми глазами, ожидая ответа.Тысячи пустых глаз, и невыразимый ужас, что скрывался на их дне: он терпеливо ждал моего ответа. Я же медлил, не торопясь с ответом… Чего я на самом деле хотел, войдя сюда? Знаний? Понимания того, как древнейшие из древних добивались власти и могущества? Давно всеми позабытый, утерянный и почти стёршийся из памяти всех живых ритуал: даже тот, кто привёл меня в этот мир не знал его истинного назначения…Но хотел ли я этого на самом деле? Какой выбор у меня здесь есть? Подтвердить сделку, что древнейший некромант когда-то заключил с этим существом? Или склониться перед его волей?— Я не знаю, какую сделку ты заключал с теми, кто звал тебя до меня. — медленно заговорил я, тщательно проговаривая каждое слово. — И не понимаю, чего ты хочешь от меня сейчас. Однако, в чём бы ни была суть…Я прикрыл глаза, вслушиваясь в шёпот ветра: так, как учил меня когда-то старый шаман. Вокруг были лишь тишина и пустота, но я знал, сам пропитан присутствием этого странного, поистине хтонического, непознаваемого для меня существа, и всеми силами я пытался понять, что за ужас я призвал в этот мир.— Нет. — отчётливо сказал я в абсолютной тишине.Мир словно вздрогнул от ряби, покрываясь странной волной искажений. И на краткий миг, мне удалось поймать почти неуловимое чувство: коснуться того, что является суть собой этой твари.Этого было достаточно, чтобы распылить моё тело в кровавую пыль. Пыль, что собралась вновь в следующую секунду.Я рухнул на колени тяжело, сипло втянув в себя воздух.Никогда и нигде мне не встречалось даже упоминаний о подобных существах: однако, одного прямого контакта было достаточно, чтобы в буквальном смысле распылить меня. И это даже не было атакой: оно просто посмотрело на меня…Ни один демон, ни одна нежить, ни одна живая тварь не способна просто так обладать подобной силой. Это было даже не движение энергий, не хитроумное проклятье или удар чудовищной мощи: нет, словно самого присутствия в реальности этого существа было достаточно, чтобы искажать мироздание согласно его воле.Если бы я верил в высшие силы, я бы сказал, что передо мной стоял бог… И ему совершенно точно не понравился мой ответ.В следующий миг он атаковал: сотни и тысячи шепчущих голосов вонзились в мой разум, пытаясь разодрать его на части, пожрать, подчинить своей воле. Вал видений обрушился на сознание, и в этот раз это не были мои собственные воспоминания: чужие, неведомые, незнакомые, и оттого сонмом нитей разрывающие сознание.Не твой выбор… Не твоё решение… Единственный взгляд… Дорога без возврата… Что это за… Бездна, оно… Бейте пламенем… Жертва требует мужества… Тысячи смазанных, размытых образов обрушились на разум: крики, вопли, шёпот… Быть может, то было иллюзии, а может - воспоминания тех, кого когда-то сожрало это существо.В одном демон был прав: человеческий разум просто не в силах выдержать подобную атаку. Слабые люди просто перестали бы существовать как личность: в одно мгновение. Я Продержался несколько секунд: но чётко осознал, что надолго меня не хватит. Однако была ещё одна вещь, которую я мог успеть сделать: последнее действие, последний приказ угасающего сознания…Сэр Кадоган когда-то учил меня, что лучший, быстрейший удар — это тот, что происходит без участия сознания, автоматически. Нужно просто отдать приказ своему телу, и оно сделает остальное. У меня не было отточенного, подходящего приёма, чтобы сделать то, что необходимо: но в этот миг я создал его.Руки сами достали меч, вонзая его в моё сердце. Тело взорвалось чёрным облаком смерти, отрезая меня от чужой атаки: это было словно вынырнуть из лавы в прохладную, кристально чистую воду…Старик бы мной гордился.Я выиграл себе драгоценные секунды, умерев: ментальная атака твари была рассчитана на живой существо, и теперь я был духом. Вот только, к несчастью, подлая дрянь мгновенно поняла, что произошло. И в следующий миг посреди города, прямо над головами марионеток, чей разум он сожрал, открылась чёрная воронка пространственного вихря.Вихря, который мгновенно засосал в себя мою завесу смерти: и пытался засосать меня!Немедленная попытка собраться вновь, возвращаясь в привычный мир, отозвалась жесточайшей болью: вихрь, словно чёрная дыра, засасывал в себя частицы моего тела, не давая мне воскреснуть!Проклятье, это было действительно больно: чувствовать, как от тебя отрывают частичку за частичкой, не давая им встать на место. Впервые в жизни я столкнулся с существом, что способно банально не дать мне воскреснуть: ведь для этого требовался всего миг. Вот только скорость мысли этого существа была быстрее этого мига… Но худшим было не это: чем больше я собирался, тем громче становился шёпот.Никто не сможет… Боги прокляли нас… Это не может кончиться так… Оно пожирает души…Я пытался как мог, напрягая все силы, и собирался всё быстрее и быстрее, потянув за все семнадцать цепей, что связывали меня с мирозданием: впервые за всё время с тех пор, как я прошёл через тот ритуал.Не знаю, как, но тварь это заметила: и коснулась одной из цепей, словно струн, пытаясь разорвать её.К моему удивлению, это даже не было больно. Напротив, это словно придало мне сил из неведомого источника: шёпот чужих воспоминаний словно утих, а притяжение ослабло… Цепь, словно натянутая струна, зазвенела: и, распрямившись, ударила тварь на неизвестном мне уровне бытия!Во все стороны от меня ударила волна пространственной ряби: но не искажающей мироздание, и словно стабилизирующей, и эта волна закрыла разрыв в пространстве, созданный тварью!Это было её ошибкой. К несчастью для меня, разрыв открылся вновь в тот же миг, мигнув, так и не дав мне собраться до конца: и притяжение усилилось, срывая кожу с моего лица. собравшегося лишь наполовину…Разумеется, я понимал почему. Пусть и за короткий срок, тварь, похоже, хорошо изучила меня, побывав внутри моего разума. В процессе воскрешения, в тот краткий, почти незаметный миг формирования тела, я был уязвим как мастер смерти: просто потому, что не конца воскрешённое тело не могло служить настолько же хорошим проводником силы, как полноценное.Мне хватило бы и пальца, чтобы убить отряд солдат, но для противостояния врагу такого уровня требовалось действовать на пределе сил: и именно это не позволяли сделать.Тварь допустила одну ошибку, пытаясь пересилить природу моего бессмертия: и не смогла. Это выиграло мне один шанс. Всего один, маленький: ещё немного и она вновь разорвёт меня на атомы, не давая воскреснуть, и второй раз я уже точно не смогу собраться вновь, будучи втянутым в Разлом.Я упал на колено, разрываемый на части, и со всей силы что мог, метнул меч одной рукой в толпу безмолвных кукол, что стояла передо мной внизу. Тварь, наверно, давно уже не обращала внимания на марионеток, чьи разумы и души сожрала: но я знал, они все ещё живы.А значит, всё ещё могут быть принесены в жертву. Несомненно, хтоническое существо, что противостояло мне, было способно к поглощению энергии: а значит, настало время выяснить, кто сможет вытянуть из этих смертей больше.Меч развернулся в полёте, снося головы трём людям и вонзаясь в четвёртого. Увы, противостояния в поглощении сил вышло не в мою пользу: иномировой шёпот словно смеялся, подбирая подходящие воспоминания.Спасения нет…Мы обречены…Вот только я был повелителем смерти, и долгие учился вытягивать смерть из окружающего мира. И даже будучи намного лучше меня в этом, тварь не смогла проглотить всё.Оставшихся крох хватило, чтобы создать вокруг меня полусферу покрова смерти, разрывающую связь со всепоглощающим разрывом. Она продержалась всего пару секунд, распадаясь и вытягиваясь в разлом серым туманом: но когда это произошло, я уже воскрес и был готов к бою.Серый свет ореол смерти засиял вокруг, отрезая ментальную атаку: я словно превратился в глаз смерти собственной персоной, и могучий чёрный луч вонзился в разлом.Смерть может уничтожить всё, и в этот удар я вложил все свои силы с одной-единственной целью: разорвать связь этой твари с миром, какой бы она ни была. Гравитация, пространство, божественная сила, нечеловеческий разум: всё это перестало иметь значение в этот миг.Разрыв дрогнул, закрываясь, и больше не открылся вновь: каким бы образом чудовище ни проникало в этот мир, этот путь закрылся. Я опустил руки, внимательно осматривая марионеток: и в следующий миг на сознание обрушилась ментальная атака, игнорирующая защитный ореол.Голову словно стянуло раскалённым обручем: защита дракона вспыхнула и распалась почти мгновенно. Я успел понять, что происходит: но не среагировать…Мир померк, словно его никогда и не было, но образ тьмы быстро сменился иной картиной. Передо мной находился огромный город: пожалуй, даже больше самого Кордигарда.Город не был средневековым, скорее, я бы назвал это эпохой возрождения… По крайней мере издалека можно было заметить батареи примитивной артиллерии. Город атаковала неплохая армия, взяв его в полукольцо: канонада пушек не стихала.Мой взор находился на небольшом холме, и рядом стояла клетка, в которой находилась испуганная, грязная, но довольно молодая и красивая девушка. И её страх был легко объясним: чуть спереди находился человек в чёрной мантии, что шёл по траве, выжигая на ней смертью символы.Символы того самого ритуала, что я провёл совсем недавно: я узнал их. И он почти закончил: вдаль, на километры в обе стороны, цепочка ритуала охватывала весь город. Сколько же силы и таланта он вложил в подготовку этого? В городе было не меньше миллиона жителей, это точно…— Никогда не смотрел на даже на два шага вперёд, так ведь, Тарья? — будничным тоном произнёс человек, заканчивая выжигать контролирующий контур: точь-в-точь такой же, какой создал я. — Я думаю, организация мятежа в империи и осада столицы огромной армией только для того, чтобы создать вокруг неё ритуал, что убьёт всех внутри, достаточно неплохой результат для того, кто никогда не смотрел даже на два шага. Как ты думаешь?Девушка всхлипнула, вцепившись в прутья клетки.— Это безумие…— Ты никогда не видела настоящего безумия. — глаза человека опасно сверкнули в тени его капюшона. — Но я ещё покажу тебе…Усилием воли я стряхнул с себя позицию наблюдателя, уже не слыша дальнейший диалог. Нет, погружаться в это опасно. Судя по всему, тварь заключила меня в какое-то видение. Возможно, сконструированное из памяти человек, что создал этот ритуал. В далёкие, древние времена, в давно забытом мире: своего рода изощрённый ответ
на вопрос, чего оно от меня хочет.Вот только если я здесь — что происходит в реальном мире? Что-то мне подсказывало, что время там отнюдь не остановилось.А это значило, что прямо сейчас хтоническое чудовище с целым городом марионеток может делать с моим бессмертным телом всё, что ему заблагорассудится. И мне совершенно не хотелось затягивать с тем, чтобы выбраться из этого места…Разумеется, это было невозможно: я чётко и ясно осознавал, что мои способности в ментальном противостоянии не чета подобной твари. Играть по его правилам и смотреть видение до конца я тоже не намеревался. Попытка выбраться силой, вероятно, тоже обречена на провал.Выход оставался только один: нужно сделать что-то, на что не рассчитана эта ловушка разума. Тварь, создавшая её, вероятно, имеет тысячелетний опыт ментальных дуэлей. Он наверняка видел и мастеров магии разума, и магистров, и даже лучших чародеев, и даже людей с самой крепкой в мире волей. Что она не могла предусмотреть? Что никогда не сделал бы человек, пытающийся спасти свой разум?Как мастер смерти, я знал ответ. Тот, кто больше всего боится потерять себя, никогда не попытается намеренно разрушить свой разум. Именно это я сделал, не теряя больше времени: ударил смертью, потянувшись к собственной душе, по своему собственному разуму, рассекая его пополам, словно чёрным клинком.Странное чувство: словно делаешь хирургию над собственным мозгом. Но я был достаточно опытен в менталистике смерти, чтобы сделать это предельно чисто: сказывались тренировки по созданию и подчинению высшей нежити: когда я ещё не знал, что буду применять нечто подобное на себе, но стремился к искусству, пытаясь сделать всё идеально…Сознание словно раздвоилось: как будто у тебя выросло ещё два глаза на затылке, и ты пытаешь смотреть одновременно в два места разом.В одном из них всё ещё было видение: человек в чёрном запускал ритуал, телекинезом передвигая за собой клетку с женщиной и что-то говорил её. Над столицей неведомой империи медленно поднимался серый купол.А вот во втором потоке сознания был я. И я был почти мёртв: окровавленный, избитый до полусмерти камнями. Марионетки твари вскарабкались на стену, выстроив из своих тел лестницу, и пытались в буквальном смысле четвертовать меня, разрывая на части!Я резко дёрнулся, отталкивая ногой болванчиков и сбрасывая их со стены. Но лезли все новые и новые, и их было слишком много… Новый рывок: и я кубарем скатываюсь вниз, падая по лестнице из живых тел, а за спиной раздаётся могучий хлопок вакуумного взрыва — если я не мог достать их смертью напрямую, это не значит, что я беспомощен.Неприятный удар о камни мостовой города: падение прямо в толпу марионеток, готовых разорвать меня на части. Здесь я не мог создать вакуумный взрыв, сжигая смертью окружающий меня воздух: велик риск убить и самого себя.Однако решение всегда есть, и у меня никогда не было недостатка фантазии в критических ситуациях. Вал чужих рук вцепился в мою изрядно оборванную одежду: но я уже успел вырвать кадык первой жертве и крутануться вокруг своей оси становясь на колено.Импульс! Ударная волна расходится вокруг, и марионетки взлетают в воздух, раскиданные в стороны. Новые на подходе, но гравитации вокруг меня нет: смерть может уничтожить всё…Я неторопливо хрустнул шеей, аккуратно выпрямляясь. Пожалуй, это был один из лучших приёмов, что пришёл мне в голову: уничтожить смертью гравитацию вокруг, и совместить это с лёгкой ударной волной.Ведь если так подумать, это так просто: создать ударную волну, если в твоих руках совершенное оружие разрушения, верно? Ведь это всего лишь поверхность разрыва… Надо лишь самому держаться за что-то, и, к счастью, под ногами как раз был неплохой камень. Я перестал уничтожать гравитацию на небольшом участке вокруг себя, приклеиваясь к земле, и хлопнул в ладоши, создавая новую ударную волну. Нелепо летающие тела смело, словно метлой, и вскоре они превратились в дождь из людей, что резко падали, выходя за пределы моей сферы искажения.Новые марионетки пытались атаковать, вбегая в радиус сферы, но бессильно взлетали, попадая в область действия невесомости. Я вынул из тела меч, закидывая его в чудом уцелевшие, но изрядно потрёпанные ножны на поясе и придирчиво осмотрел себя.Удивительно, но превращением меня в кровавую пыль существо не уничтожило мою одежду. Она, конечно, изрядно пострадал от созданного им разрыва, от брошенных камней и попыток разорвать меня на части: на туловище со стороны разрыва вообще была лишь моя голая грудь.Однако сам факт того, что уцелело хоть что-то, говорил о том, что существо довольно ограничено в воздействии на материальную реальность. Возможно, оно ещё не до конца находиться в нашем мире…Я прислушался к человеку из видения, где находилась вторая часть моего разума. В этот самый миг он двинулся внутрь ритуала.— Ты тоже чувствуешь это, Тарья? — прошептал он, заворожённо осматривая купол изнутри. — Стены между нашим миром и невообразимым ужасом из небытия стали столь тонки…Девушка плакала, умоляя человека остановиться, но тот не обращал на это внимания. Я, в целом, даже не понимал, зачем ему она: однако и не осуждал. Могут быть у древних некромантов свои причуды, правда?Но информация была ценна. Ритуал, похоже, каким-то образом смещал грани между мирами, не призывая тварь в наш мир полностью. Наверняка были лазейки, или быть может, мы совершили где-то ошибки, создавая его: но была возможность и прямого проникновения, разрыв, который я закрыл.Эту возможность я отрезал: но, похоже, даже так, находясь на той стороне, существо было способно уничтожить огромный город и целую армию.Но больше всего мне не нравилось другое: в миг соприкосновения, той могучей атаки, что пыталась разрушить мой разум, я понял, как действует эта тварь. Понял, как именно она пожирает души…Все известные мне источники утверждали, что души бессмертны и неразрушимы. Как тогда пожиратель способен уничтожить их? Нельзя съесть то, что неуничтожимо, верно?Как выяснилось, есть лазейка. Призванное мной чудовище не просто пожирало чужой разум: оно пытало его. Пытало его невыносимой пыткой до тех самых пор, пока он не сдавался, самостоятельно отдавая в его распоряжение собственную душу.В некотором роде это даже не было пожиранием: страдая от невообразимой боли, разум человека крошился, распадался на части, добровольно отдавая частичку собственного я этой твари: лишь для того, чтобы унять боль. А если боли было недостаточно, то одновременно с этим тварь могла действовать как наркотик, вызывая жесточайшую эйфорию сознания, поднимая из глубин души самые потаённые желания и тут же реализуя их в сознании человека…Как долго человек способен вынести невероятную боль и одновременно сладкую пытку эйфорией, прежде чем сдастся и отдаст собственную душу? Вопрос, конечно, риторический.Но ответ на него я уже видел собственным глазами: некоторым людям хватало считаных минут, если не мгновений.И вот здесь меня поджидал крайне неприятный сюрприз. Неважно, что я думал о себе и о своих поступках, какой бы нормой ни считал их я сам… Скармливание душ людей хтонической твари, вырванной из неизвестной бездны древних миров — это то, что счёл бы преступлением даже я.Я пытал и убивал невинных людей ради своих целей. Калечил их разумы и души, приковывая их к мёртвым телам. Проводил эксперименты, что многие бы назвали безумием. Завоёвывал и уничтожал королевства. Уничтожал тысячи ради собственной власти, силы и бессмертия…Но это имеет свой конец и свой предел. Нежить, даже высшая, не бессмертна по своей сути: в конечном счёте их всех могут уничтожить. Это долгая, длинная отстрочка, пусть на века и тысячелетия, но всё же не вечная. Рано или поздно искалеченная душа обретает свободу, когда кто-то извне разрушит поддерживаемое смертью иссохшее тело. Души вернуться в поток после долгой задержки: ни один артефакт, способный удержать их в себе, не существует вечно.У меня были большие сомнения, что хоть одна душа когда-либо вернулась из чрева этой твари. Именно поэтому подобное преступление совершенно точно будет непростительным в глазах любого бога, как бы он ни относился к своему миру. Не то чтобы я сильно волновался о совершении любых преступлений — однако разумное их ограничение не будет лишним: не все же смотрят на это так, как я.Лучше бы никому никогда не узнавать о том, что здесь произошло. Но прежде всего мне надо выбраться из этой ловушки. В городе всё ещё множество марионеток твари… Да и сбрасывать со счетов новые удары по сознанию не стоит.Я тяжело вздохнул, устало прикрывая глаза. Прошедший бой был коротким: но запредельно вымотал сознание. Однако отступать было некуда: оставалось только драться.Из спины неспешно вырос десяток нитей, создавая позади меня чёрные щупальца. Не самое изящное решение: но они способны на физическое воздействие, и столько я точно смогу контролировать длительное время. В руке сверкнул меч: и оторвал руку жертве, которой недавно вырвал кадык. Пара взмахов, и в моей руке окровавленная острая кость.Посмотрев на свое отражение в лезвии меча, я принялся вырезать на лбу кровавые символы. Искажающая сфера, похоже, дала мне краткую передышку от новых ментальных атак: и эту передышку следовало использовать по максимуму, потому что держать это вечно не смогу даже я. Лишь закончив, я устало опустил искажающую сферуТак я и двинулся по залитым кровью улицам: с мечом наголо, десятком щупалец за спиной и глухим ореолом смерти, питающимся моей собственной жизнью, загнав своё сознание в лёгкий ускоряющий транс смерти — недостаточно, чтобы ослепнуть и разрушить свой мозг, но достаточно, чтобы быть быстрее простых людей.Тварь была достаточно сильна, чтобы развеивать любые дистанционные удары силой смерти, но перед ней был отнюдь не простой некромант…Дальнейшее слилось в долгую, изнурительную бойню. Марионетки накатывали волна за волной, становясь всё умнее и изощреннее под контролем хтонической бестии: использовали оружие, сооружали ловушки, продумывали тактики и нападали с разных сторон. Против меня выкатывали катапульты и устраивали засады из тяжёлых стреломётов, пытались сжечь заживо и утопить, обрушив в яму ловушку несколько тяжёлых бочек с водой…Но у них не было магов. Тварь, похоже, высосала из них всю силу. А я бы повелителем смерти по праву: и потому в этой бойне я был охотником.Вечер сменился ночью: но только к рассвету, похоже, люди города начали заканчиваться и атаки ослабели. Я устало взмахнул щупальцами, отбрасывая очередную группу атаки, обошёл плохо замаскированную яму у стен, и медленно поднялся на башню городской стены, обдумывая то, что параллельно с этой бойней видел внутри видения, которое тварь всё ещё транслировала во вторую часть моего сознания: способа разорвать эту ментальную ловушку я так и не нашёл: мало времени, мало сил, много отвлекающих факторов…Иногда сквозь ореол ментальной защиты прорывались какие-то обрывки чужого шепота: но в этот раз, похоже, я всё же сумел подобрать ключ к защите от этой твари, уничтожая своей силой все её попытки воздействовать на моё сознание.Не столь важно, сколько различных способов ментальных ударов она знала: смерть могла уничтожить любой, просто обрывая связь на этапе формирования: выиграть ментальную дуэль я бы не смог при любых раскладах.В этом была ирония, но человек внутри видения занимался тем же самым, чем и я. Перед ним был целый город в котором было две армии: и он уничтожал их, сам, своими руками. Чудовищные проклятья накрывали сотни и тысячи бойцов, из их тел формировались невообразимые чудовища… В какой-то момент остатки первой армии объединились с защитниками города, пытаясь остановить его: но тщетно.Древний некромант лишь безумно хохотал, с удовольствием убивая всех. Он не чурался делать это своими руками, разрывая и пытая командиров, женщин и детей прямо в процессе. Вакханалия настоящего кошмара: иначе это было сложно назвать. Я даже приметил для себя огромное количество интересных, явно незнакомых мне проклятий: несмотря на общий тип энергии, этот человек явно был выходцем из совсем иной школы искусства смерти. Вряд ли мне удастся воспроизвести все, кто какую-то часть, пожалуй, можно и попробовать…Он был хорош, очень хорош. Не кривя душой: лучше меня. Не уверен, что сумел бы так же легко уничтожить миллионный город с двумя армиями, вооружёнными неплохой артиллерией с поддержкой боевых магов, что явно превосходили по своему опыту мастеров Тиала. Но неведомый некромант, создавший этот ритуал, сумел сделать это, не погибнув ни разу: похоже, бессмертным он не был. Настоящий талант.В конечном счёте от столицы огромной империи остались только горящие руины и немногочисленные выжившие жители, которых кошмарные создания некроманта отлавливали по всему городу.Человек в чёрном внезапно остановился, оглянувшись к своей пленнице: заблёванной, описавшейся, забившейся в угол и, похоже, уже слегка тронувшейся умом от увиденного. Он взмахнул рукой, и клетка рассыпалась в прах, а сама девушка словно очистилась. Новый взмах, и из воздуха формируется красивое платье.— Вот так выглядит безумие, Тарья. — совершенно спокойным, равнодушным голосом произнёс некромант, словно бы он и не убил только что сотни тысяч человек. — А не так, как ты себе в своей мелочности представляла. Идём. Дело ещё не окончено.Девушка пошла за ним безропотно, без тени принуждения. Лишь вздрогнула на словах, что дело ещё не окончено. Хороший способ добиться смирения, стоит взять на заметку…Человек пришёл в неизвестную мне часть города, ориентируясь по каким-то своим критериями. Окинул цепким взглядом развалины, и, хлопнув в ладоши, создал ударную волну: очень похожую на те, что создавал я, но намного мощнее и с каким-то странным дополнительным эффектом.Ближайшие строения смело и отбросило в сторону, расчищая площадку. Некромант привычным жестом достал из складок одежды кинжал и резанул одну из рук, пуская себе кровь. А затем, подняв вторую руку, телекинезом сформировал из крови странное кольцо, полное неизвестных мне символов: такие даже не встречались в изначальном ритуале. Кровь с шипением впиталась в каменный фундамент: на это месте недавно стоял дом, и, похоже, именно здесь была точка фокуса всего ритуального круга.— Время пришло. — бросил в пустоту некромант.Символы дрогнули и принялись медленно расплываться, формируя… разрыв! Такой же, который видел я! Тот самый, что пытался засосать меня в себя!Однако, к моему удивлению, тварь не стала засасывать в себя жертв немедленно. Разрыв мерно мерцал, ожидая чего-то. Человек обернулся к девушке, усмехнувшись.— Жертва требует мужества, так ты сказала? Пожалуй, благодаря тебе, у меня найдётся немного. Спасибо.— Нет! — девушка с криком бросилась на колени перед человеком. — Нет, не надо, только не так, это же… Этьен, я прошу тебя, я сделаю всё…Некоторое время он смотрел на неё со странным, почти ностальгическим выражением лица. А затем, словно из ниоткуда, послышался потусторонний шёпот:Клятва дана.И этот шёпот словно заставил его очнуться.Некромант равнодушно поднял руку и ударил девушку по щеке, заставляя ту упасть.— Никогда больше не смей произносить моё имя. — процедил сквозь зубы он. — Или ты пожалеешь об этом.Пожалуй, это была серьёзная угроза: должен отдать мужчине должное. Он вернулся к разрыву, что тёмной воронкой мерно ждал его, и занёс ногу, чтоб шагнуть вперёд. Но, к моему удивлению, он не провалился туда: перед его ногой сформировалась ступенька, одна, затем другая… Медленно следуя по ним, он встал лицом к лицу с тьмой, что сам призвал в этот мир. И в последний миг обернулся, глядя на девушку:— Прощай, Тарья. Теперь это твой мир: как я и обещал.А затем он сам шагнул внутрь: без малейших колебаний. Водоворот взвыл, словно в дичайшем экстазе, выстреливая из себя мириадами чёрных щупалец. Они распространились на весь город, пожирая всех: нежить, людей, тела… Словно ползучая чума они распространялись все дальше и дальше, открывались новые разрывы, из них выползали новые и новые щупальца: и меньше чем за несколько часов на всей планете больше не осталось ничего живого. Не осталось даже тел: лишь мёртвые руины. А затем разрывы захлопнулись: тварь ушла, в последний миг бросив свой чудовищный взгляд не девушку.Жертва была принесена. Мир был уничтожен. У хтонического чудовища больше не осталось долгов. Оно могло сожрать и её, и никто бы не остановил её.Однако она не стала, оставив последнего живого человека в том мире в одиночестве.А затем видение развеялось. Я выдохнул, тряхнув головой. На горизонте забрезжил рассвет: вскоре тварь будет вынуждена покинуть наш мир. Если только… Если только я не принесу себя в жертву.Теперь я знал всё. Знал, что за сделку заключил с ней когда-то древний некромант: это не было даже уничтожение города, скорее, то было побочным эффектом. Нет, безумец хотел уничтожить целый мир… И готов был заплатить за это собственной душой: добровольно.Вероятно, не так уж и часто подобному созданию предлагают такие подарки: и она согласилась, сделав всё так, как хотел призывающий. Он хотел город, что он сможет сжечь в своей собственной исступлённой ярости своими руками: и она дала ему это. Он хотел смерти своего мира: и она дала ему это…Я глубоко вздохнул, чувствуя странный зов. Как ведущий ритуала, я знал, где это закончится: в самом центре города была фокусная точка, идеальное место для разрыва.Больше меня не атаковали. Выжившие жители, словно сомнамбулы, бесцельно бродили по городу: до нужного места я дошёл без единого препятствия.Стоя на пустынной каменной мостовой, я задумчиво перебирал в памяти деяния древнего некроманта. Что за ненависть способна заставить человек столь исступлённо желать смерти своего мира? Что за силы он сумел выдернуть в свой мир? Где были его боги, в конце-концов? Откуда он взял подобные знания?Вопросы без ответов… Возможно, некоторым тайнам и правда лучше оставаться похороненными. Меньше всего мне хотелось столкнуться с подобной тварью вновь.Я не намеревался помогать тварь пробраться ко мне вновь. Однако, похоже у неё было достаточно сил, чтобы сделать это самостоятельно. Воронка чёрного водоворота сформировалась прямо передо мной, обрушивая на меня мощь неведомой бездны.Символы, вырезанные на голове загорелись, выжигая мою собственную плоть. Тысячи осколков чужого шёпота обрушились на сознания, грозясь разорвать его на куски: но я знал, что они не в силах уничтожить моё я. Не тогда, когда я готов, не сейчас, слишком мало времени у неё осталось, слишком сильная моя воля…И всё же, это было сравнимо с тем, чтоб держать на своих плечах не просто гору: а целый мир. Словно сам воздух и само мироздание сгустились вокруг, намереваясь растереть меня в порошок. Но я держался: потому что знал, что должен.Здесь и сейчас не было никого вокруг, кто мог бы остановить приход хтонической, древней бездны в этот мир. Может быть, сожрав меня против моей воли, она бы не смогла проникнуть внутрь: это было бы нарушением сделки ритуала. А можем и смогла бы: я не знал наверняка. Вот только эта тварь не была единственной угрозой Тиалу.Однако всего несколько недель назад я приказал герцогу Ренегона распространить магическую чуму в северных землях королевств, создав артефакты, которые были завязаны на меня. Когда придёт время: я должен буду контролировать её, с лёгкостью убивая одних и исцеляя других, развеивая её…Почти идеальный план: легко можно было избавиться от неугодных, ослабить вражеские королевства, и выступить спасителем.Вот только если я умру здесь и сейчас, скорее всего, королевства просто вымрут, и даже мои ученики не смогут это остановить. А спасти иные земли смогут только боги.Именно так, невольно, и совершенно неожиданно для самого себя, я выступил в роли защитника целого мира: пусть, по большей части, от своих собственных рук. Пожалуй, в этом даже была некоторая ирония: и, превозмогая невероятное давление в последние секунды, я искренне улыбнулся.Почему?Впервые за всё время тьма, затаившаяся за разрывом, задала мне вопрос. Выходит, и она не знает всего. Ответить было невероятно, чудовищно сложно. Движение губ показалось мне подвигом, сравнимым с поднятием целой горы: бушующий вокруг вихрь чужеродной силы, жаждущей подчинить меня, не давал пошевелить даже пальцем. Но каким-то чудом мне всё же удалось это сделать: возможно, потому что сама тварь из-за грани хотела услышать мой ответ.— Это мой мир. — разлепил губы я.И тьма отступила.Воронка закрылась, словно её и не было. А купол медленно распался, возвращая город в привычное измерение. В этот самый миг я почувствовал, как со мной медленно формируются новые связи: выжившие марионетки, несущие в себе останки чужеродной силы, превращались в могучую нежить, знаменуя окончание ритуала.Настало время выбираться из этого города: и на самом выходе меня поджидал верный слуга.— Вы скверно выглядите, милорд. — придирчиво осмотрел мои залитые кровью лохотья Улос. — К счастью, я как раз захватил вам новую мантию на этот случай. Выяснили что-нибудь интересное?— Ничего особенно. — хмыкнул я. — Пришлось перебить часть города, потому что контролирующие контуры накладываются в конце ритуала, так что это был не самый полезный опыт. В целом, это просто древний, архаичный, и не слишком эффективный ритуал: мы ждали от него слишком много. Полагаю, мы в состоянии изобрести что-то получше.Старик оживился, наперегонки став засыпать меня идеями культистов. Несмотря на общую флегматичность, мне казалось, что лич действительно привязался к некоторым из учеников. Я слушал его вполуха, улыбаясь, а сам пристальным, долгим взглядом разглядывал теневую завесу в небесах: почему-то теперь она ощущалось мною крайне отчетливо.Она была не тронута. Но теперь мне совершенно расхотелось её ломать.
Глава 56. Свет Души.
Этериас устало плёлся по военному лагерю, едва перебирая ноги. Тяжёлые звенья кольчуги больно впивались в плечи, а шлем, казалось, был готов раздавить череп.
Рыжеволосая принцесса весело хлопнула его по плечу, заставив пошатнуться: она выглядела совершенно свежей и не уставшей.
— Не хмурься, в целом, уже неплохо. — весело заявила Леана. — Возможно, сможешь справиться даже с парой-тройкой стражников! Главное, ничего не бойся и бей в полную силу!
Этериас ответил девушке кислым, истощённым взглядом, и ничего не сказал, открывая проход в палатку. Уже внутри он буквально рухнул на свою койку: к счастью, так находилась совсем рядом.
Хотелось стонать. Но вместо этого иерарх устало поднялся и принялся снимать с себя снаряжение. Он был здесь не один: в палатке находился его десяток. Аккуратно сложив доспехи и сняв с пояса короткий меч, мужчина с наслаждением вытянулся на лежанке.
— Настоящая ведьма. — пожаловался он соседям. — Ещё немного, и я бы даже не дошёл до палатки!
— Может, это намёк. — хмыкнул солдат через два места от Этериаса. — Я слышал, женщины становятся совершенно несносными, если редко уделять им внимание.
— И то верно. — живо поддержал его сосед. — Мы тут, конечно, далеки от ваших высоких реалий, но дело хорошее. Видно же, сохнет по тебе…
Верховный иерарх лениво почесал щетину движением бывалого солдата. Чаще всего среди простых солдат бывали именно такие разговоры: о женщинах, вкусной еде или оружии… За два месяца в ополчении он к ним уже привык. Кому-то может показаться странным жизнь первосвященника в таком месте: но, когда он утратил способности, глава церкви твёрдо решил, что должен находиться на передовой с простыми солдатами.
Альянс как раз набирал новое ополчение…
Конечно, пришлось выдержать целый бой с королём Ренегона. Тот, исчерпав аргументы, язвительно предложил Этериасу ещё и жить вместе с простыми солдатами, попирая все нормы традиций: а тот возьми и согласись. Ничего плохого, впрочем, сам глава церкви в этом не находил. Кормили солдат неплохо, а в общей комнате ему доводилось жить ещё будучи послушником в монастыре: ничего нового.
— Я бы и сам не отказался. — честно признался мужчина. — Но, думаю, она просто не сможет. Её насиловали, как и всех женщин Виталии: и для молодой девушки это серьёзная травма, пусть внешне и незаметно. Когда я поднял её на руки по прибытии в Кордигард, она вздрогнула: рефлекторно, инстинктивно. Этот страх… Он не проходит так просто.
Некоторое время в солдатской палатке царило молчание. А потом один из солдат, постарше, процедил:
— Понимаю. У меня самого дочка, ей лет столько же. Как представлю, что с ней кто такое… Попадись мне кто из этих на поле боя, живым не уйдёт.
Остальные поддержали мужчину нестройным гулом.
Этериас вздохнул. Вообще-то, церковь официально выступала против любого насилия: но эта война давно перешагнула все привычные рамки, превращаясь в бойню без правил. Глава церкви вообще не любил подобные разговоры об убийствах: однако он достоверно знал, что сказанное здесь вскоре эхом разносится по солдатским сотням. Многие хотели слышать его мнение: не мог же он запретить сослуживцам отвечать на вопросы, правда?
Поэтому нужно было что-то сказать: молчание в таком деле хуже всего.
— Не позволяйте ненависти сожрать своё сердце. — тихо сказал верховный иерарх. — Ненавидеть своего врага всегда проще, чем пытаться его понять. Помните, где-то глубоко внутри, они все такие же люди как и мы, лишь отравленные ядом чужих слов.
— Если только где-то очень глубоко. — хмыкнул один из солдат.
— В милосердии есть сила. — твёрдо ответил Этериас. — Потому что только тот, кто твёрдо знает, что всегда способен превзойти своего врага, может позволить себе оставить его в живых.
— Завтра мы пойдём в бой. — негромко заметил ополченец постарше. — на стенах будет мясорубка… Милосердие к врагу может стоить жизни одному из нас. Как нам быть?
В солдатской палатке повисла тишина: кажется, в этот миг она воцарилась и вокруг, словно весь лагерь желал слышать ответ на этот вопрос.
— Сражайтесь без колебаний. — наконец, ответил глава церкви. — Без ненависти, но и без сомнений: с холодным, чистым разумом. Пусть боги и оставили нас, истина и справедливость всё ещё на нашей стороне. Преждевременная смерть другого человека всегда трагична: и увы, в этот раз мы оказались слишком слабы. Я выбираю этот бой с печалью, но твёрдой решимостью: потому что, в мире есть вещи, что важнее не просто моей жизни, а важнее жизни любого солдата. Вспомните тех, кто стоит за нашей спиной. Детский смех и веселье, женщин, что улыбались и плакали, провожая солдат на войну. Вспомните мир, в котором мы жили: именно его здесь и сейчас у нас пытаются отобрать. Ничего из этого не останется, если мы проиграем эту войну. Разве не за это мы все сражаемся? За мирную жизнь, веселье, свободу и детский смех? Чтобы они просто были: даже после всех этих жертв, после долгих лет войны?