"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15

— Этим кинжалом ты в прошлый раз оборвал мою жизнь, — говорил Альберт все еще несколько хрипло, негромко, но в голосе его звучала несомненная уверенность, — Возьми его. Лишь им можно сделать это вновь…

Юноша, начиная понимать, что понимает с каждым мигом все меньше и меньше, неуверенно протянул руку и, каждую секунду ожидая подвоха, сжал ножны кинжала, затем осторожно беря его с ладони мастера. После чего, не рискуя даже извлекать оружие на божий свет, отступил, постепенно отходя к друзьям.

Андре, хмурясь, созерцал все это безо всякого одобрения.

— Папа… — он настороженно повернул голову вбок, — Что ты задумал?..

Альберт слабо, очень печально улыбнулся.

— Я хотел жить в своем мире, — задумчиво вымолвил он, — Хотел, чтобы вокруг все было так, как того хочу я. Надеялся, что, если я придумаю себе семью, если я заставлю кого-то быть преданным мне, я почувствую, наконец, покой и счастье… Теперь я понимаю, что ошибся, — улыбка его стала немного шире, и взгляд темных глаз устремился к дочери, — Мой внук!.. Я никогда не думал, даже не подозревал, что для меня возможно такое, а теперь… Теперь я думаю, что я пожил уже достаточно и пришла пора уступить место новой жизни, — он немного развел руки в стороны, — Вы оборвете мою, чтобы мир снова вернулся на круги своя, чтобы мой внук мог жить, а я… Жил слишком долго.

Андре, чье лицо с каждым словом отца все сильнее вытягивалось, резко шагнул вперед, хватая его за плечо.

— Даже не вздумай! Я не позволю…

— Позволишь! — Альберт нахмурился и дернул плечом, сбрасывая руку сына, — Есть на этом свете вещи, ради которых стоит жить, но куда важнее то, ради чего стоит умереть. Я не стану первопричиной гибели своего внука, Андре! В нем моя кровь, он — часть моей семьи, я не хочу губить его!

Татьяна, созерцающая и внимающая родителю в совершенном обалдении, неуверенно перевела взгляд с растерянного мужа на потрясенных друзей, на Винсента, который смотрел на своего потомка с открытым ртом, на Луи, напряженно сжимающего кинжал… и внезапно с безумной остротой осознала, что не желает такого завершения этой эпопеи. Она не хотела смерти отца, она хотела лишь, чтобы он перестал мешать жить им, хотела, чтобы мир вернулся на круги своя, хотела просто жить вместе с мужем, сыном и любимыми, родными людьми! Но не ценой смерти человека, подарившего ей жизнь…

— Отец… — слетело с ее губ; девушка замотала головой, — Папа, я… Но ты же бессмертен! — внезапная мысль озарила ее сознание, и Татьяна неуверенно улыбнулась, — Ты ведь не умрешь в любом случае, правильно?..

Людовик, приободренный высказанной девушкой идеей, воодушевленно закивал.

— Вот именно, все эти позы — это так, для отвода глаз, — он же бессмертен! Мир вернется, и он вместе с ним, я…

— Я не знаю, — голос Альберта прозвучал очень спокойно, с зашкаливающим хладнокровием и даже равнодушием в нем, — Я бессмертен до тех пор, пока меня нельзя ранить. Один раз я уже умер… И не знаю, к чему может привести моя вторая смерть. Не медлите, время уходит.

— Еще не вечер, — Винсент, хмуро выпрямившись, окинул потомка долгим взглядом, — Где здесь подвох, потомок? Имей в виду — я не верю в твои благородные порывы, тебе чуждо благородство!

Мастер чуть улыбнулся, хотел, было, что-то сказать, но не успел. Эрик, неожиданно решивший все-таки принять участие в сражении, медленно и тяжело шагнул вперед.

— Оставь это, Винс, — негромко вымолвил он, — Его поведение мне кажется искренним. Луи… — он быстро перевел взгляд на брата и, действуя не слишком уверенно, но все же с какой-то обреченной решимостью, протянул к нему руку, прося отдать кинжал. Юноша сильнее стиснул оружие и, опустив на него взгляд, медленно вытащил из ножен.

Все это походило на казнь, на какое-то запланированное убийство, а Альберт, спокойно замерший перед ними, раскрыв руки, выглядел сейчас безвинной жертвой, агнцем перед закланием, и было сие крайне неприятно.

Людовик внимательно изучил взглядом лезвие и, сжав рукоять, поднял взгляд на молча ожидающего оружия брата. А затем вдруг улыбнулся, широко, шаловливо, как и прежде, улыбнулся так легко и беззаботно, словно бы все, происходящее вокруг, было не более, чем забавной игрой.

— Вместе, Эрик? — он выразительно кивнул в сторону дядюшки, и неожиданно подмигнул брату, — Буду рад помочь нам вернуться домой.

— Вместе, Луи, — граф де Нормонд, ощущая, как тяжелая обстановка немного развеивается, как груз на сердце немного легчает от осознания того, что рядом с ним теперь остается его родной брат, чуть улыбнулся и, шагнув к собеседнику, сжал рукоять клинка поверх пальцев юноши.

Татьяна вцепилась в очень удачно оказавшегося поблизости Влада. Ей было страшно.

Чарли, пират Чарли, хмурясь, замер возле дерева, напряженно вглядываясь в происходящее. Андре, ошарашенный решением отца, стоял за его спиной, приоткрыв рот, не зная, что сказать, как переубедить родителя не совершать такого безумства. Ричард и Дэйв, успевшие за время битвы присесть на траву и созерцающие все так, будто смотрели захватывающий фильм, переглянулись и неспешно поднялись, видимо полагая, что сидеть на казни не слишком культурно.

Роман хмурился; Владислав, обняв дрожащую Татьяну за плечи, как мог старался успокоить ее. Винсент, замерев по стойке «смирно», напряженно смотрел, как Людовик и Эрик подходят к хладнокровно ожидающему их магу.

Все, каждый из них сейчас ожидал подвоха, никто не мог поверить в то, что в душе Альберта, в душе этого жестокого мастера вдруг нашлась маленькая частичка благородства. Девушка, подумав о том, что фактически сейчас отец приносит себя в жертву ради ее сына, почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы и торопливо отвернулась. Она не хотела смотреть.

Она не видела, как Эрик и Луи подошли к Альберту и, переглянувшись, неуверенно подняли кинжал. Не видела, как мастер развел руки шире, немного запрокидывая голову, открывая, подставляя грудь для удара.

Не видела, как братья, оба ощущающие себя на редкость отвратительно, стиснули зубы и, размахнувшись, нанесли удар…

Слышала, как глухо охнул Андре, слышала звук падения чего-то тяжелого на пол…

А после все вокруг вдруг как-то смазалось, закрутилось бесконечным хороводом красок, и Татьяне неожиданно вновь показалось, что она летит в пропасть, что она падает и ничто не способно удержать ее.

Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота, руки и ноги немного дрожали и она, боясь упасть, все сильнее цеплялась за Влада, которого и не видела толком во всей это свистопляске, только смутно ощущала его.

Круговорот все усиливался, на небе, казалось, непрестанно менялись солнце и луна, и смывалась, смывалась кровь с последней, исчезала, испарялась, вновь открывая светлый лик ночного светила. На ум пришли слова странного пророчества, что-то о том, что луну надлежит очистить от крови, что нужно пройти по морям, волна за волной, чтобы прийти к цели…

Девушка мотнула головой.

Пророчество было исполнено. Альберт был мертв и все было кончено.

Глава 24

Огромный средневековый замок снова высился на склоне холма.

Блестели в лучах заходящего солнца витражи, загораживали чистое небо высокие башни, темнел над входными дверями знакомый до боли герб — все было так же, как и прежде, все вернулось на круги своя.

Вокруг тихонько шумел лес, полный птичьего гомона, а на холме, на площадке перед замком несколько молодых людей с восторгом рассматривали свою вернувшуюся из небытия вотчину.