"Фантастика 2025-78". Компиляция. Книги 1-15
Шрифт:
Граф де Нормонд, торопливо кивнув, выпустил супругу, шагая вперед, сам толком не зная, кому именно следует помогать — дяде или брату, особенно учитывая, что последний на ногах стоял довольно крепко и в помощи, похоже, особенно не нуждался, еще и сам поддерживая Ричарда. Он же не преминул и отметить это.
— Мне помощь не нужна, а дядю мы с Романом и вдвоем до гостиной довести сумеем. Под ногами, главное, не путайтесь — и проблем не возникнет, пинать никого не придется, — он быстро улыбнулся и, кивнув виконту, перехватил дядю покрепче, помогая ему идти.
Оборотня шатало. Рана, и в самом деле уже начинающая затягиваться — регенерацией
— Где… где Дэйв? — слетел с его губ хриплый вопрос и ведущие его племянники переглянулись. Дэйва, хранителя памяти баронета, никто не видел уже несколько дней как, и все полагали, будто бы сам его хозяин и лучший друг прекрасно осведомлен о месте пребывания парня. Теперь же выяснялось, что этого не знает и он, а значит, возникал повод насторожиться.
Винсент, как обычно, разбирающийся в проблемах «коллег», мимолетно поморщился, очень явственно не желая сознаваться в чем-то и, вместе с тем, понимая необходимость этого.
— Ближайшую неделю Дэйва, скорее всего, не будет в замке… — он ненадолго сжал губы и, покачав головой, закусил нижнюю, — Я не понял сразу, сообразил только, когда Анри сказал, что Ночь Большой луны близится. Я объясню… но сначала нужно более или менее удобно расположить Рика. В гостиную!
…В гостиной появление едва переставляющего ноги Ричарда с окровавленной щекой, и Людовика с царапиной на плече произвело настоящий фурор.
Чарли и Влад, переговаривающиеся с двумя итальянцами и обеспокоенно косящиеся в сторону гостиной, увидев их, повскакали со стульев; гости, до сей поры улыбающиеся, тоже поспешно встали, обеспокоенно переглядываясь.
— Что случилось? — старший из них, хмурясь, устремил взгляд к Винсенту, как к единственному хорошо знакомому здесь человеку. Говорил он с заметным итальянским акцентом, но на ясность его речей это, по счастью, не влияло.
— Серебряный кинжал почти в сердце, — быстро проговорил хранитель памяти и, обогнав кое-как шагающего мужчину, поддерживаемого двумя племянниками, отодвинул один из стульев. Затем подумал и, покосившись на кресло, неуверенно глянул на, как правило, занимающего его графа.
— Эрик, а ничего, если…
— Конечно, — дополнительных объяснений молодому человеку не требовалось. К дяде он был привязан нежно и искренне, и заботу о его здоровье полагал чем-то самим собой разумеющимся.
— Где Анри? — девушка обеспокоенно огляделась. Демонстрировать сыну раненого Ричарда ей как-то совсем не хотелось, чтобы не травмировать детскую психику.
— Показывает Андре замок, не волнуйся, — Роман, пытаясь поудобнее перехватить дядю, едва не уронил его и недовольно выдохнул, — Уф, ну и тяжелый же ты! Откормили на свою голову… Да, так вот, Анри под опекой твоего брата, ходит вдали отсюда — не мог же я позволить ему общаться с этими подозрительными личностями!
— Сейчас кто-то получит в лоб, — младший из «подозрительных личностей» — высокий молодой человек, черноволосый, сероглазый и несколько бледный для итальянца, недовольно скрестил руки на груди. Его товарищ мягко сжал его плечо.
— Марко, держи себя в руках. Мы, в конце концов, находимся в гостях, и повод для нашего появления здесь, как вижу, серьезный… — он быстро оглядел всех присутствующих
и, дождавшись, когда Ричард, наконец, будет усажен в кресло, немного расправил плечи, — И, коль скоро все заинтересованные, наконец, прибыли, я бы просил тебя, Винченцо, представить нас. Впрочем, кое-кого я знаю, — взгляд его остановился на Альберте, и мужчина склонился в его сторону в неглубоком поклоне, — Мастер…— Паоло, — великий маг широко улыбнулся, отвечая на поклон приветливым кивком, — Впервые вижу вас воочию, друг мой, но весьма наслышан. И рад… что вы живы.
— Не твоими стараниями! — Марко, судя по всему, уважения к мастеру не питающий, гневно нахмурился, — По твоему приказу тогда… я никогда не забуду…
Паоло вновь сжал его плечо, успокаивая. Это был рослый мужчина, отнюдь не старый, но кажущийся определенно старше своего спутника, широкоплечий, смуглый и уверенный в себе. Лицо у него было приятным, располагающим; улыбка на нем — мягкой и спокойной и, в целом, человек этот внушал доверие.
— Я не отдавал подобных приказов, — Альберт немного приподнял подбородок, — Мне известно, что Чеслав нередко действовал без моего ведома и, судя по всему, даже в моем мире у него были исключительно свои планы… Только что же я узнал, что, по-видимому, какие-то свои планы он не привел в исполнение еще с давних времен, а значит, нам может грозить неожиданное их исполнение. Ричард… — он опустил взгляд, взирая с нескрываемым сочувствием на тяжело дышащего в глубоком кресле оборотня, — Ты в состоянии рассказать нам более подробно, что случилось?
— Кроме него здесь есть еще я, — Людовик, только, было, присевший на стул рядом с Чарли, тотчас же принявшимся изучать его рану, поднялся на ноги, слегка разводя руки в стороны, — И я в состоянии куда как большем, чем дядя, и могу рассказать обо всем предельно подробно. А Чарли пока… ты же забинтуешь мне чем-нибудь руку?
— Чем? — доктор насмешливо хмыкнул и, откинувшись на спинку своего стула, скрестил руки на груди, — Напоминает случай на судне. Тогда ты тоже просил меня перевязать тебе руку неизвестно чем…
Альберт устало поморщился и, действуя спокойно, с той уверенностью, что свойственна лишь человеку сильному, человеку, абсолютно убежденному в своих действиях и не единожды уже их повторявшему, неожиданно протянул замковому лекарю бинт, вероятно, созданный только что.
— А говорил, что слабый, — не удержался Роман и, проводив взглядом передачу бинта из одних рук в другие, подпер щеку кулаком, приготавливаясь слушать.
…Людовик рассказывал довольно живо, образно, отчаянно жестикулируя и почти не пытаясь скрыть владеющего им возмущения. Несколько раз он, взмахивая рукой, вырывался из пальцев бинтующего его рану Чарли, на что тот реагировал пиратскими проклятиями; один раз легонько задел опрометчиво подошедшего излишне близко Влада, но, в общем и целом, сумел объяснить все случившееся довольно емко.
Эрик, быстро переглянувшись с Альбертом, покосился на Ричарда и, хмурясь, плотно сжал губы. Чуткий от природы, граф де Нормонд понимал, как тяжело его родному дяде далась эта встреча, сознавал, какой сумбур должен царить сейчас в его душе, да и сам, по правде говоря, пребывал в некотором смятении.
Встретиться с Виктором де Нормондом мечтал, наверное, каждый из его потомков, принимающий титул графа, каждый полагал его образцом добродетели и благородства, каждый желал услышать от него слова напутствия, советы и наставления… Эрик исключением не был.