"Фантастика 2025-80". Компиляция. Книги 1-28

— Ты и так моя, Ардина.

— Нет, я не то… я хочу стать твоей.

Прежде, чем снова блеснули диким огнем глаза в полумраке, поспешно уперлась рукой в грудь Ронарда.

— Только не удивляйся ничему… Греттен!

Сообразительному зверю и объяснять ничего не пришлось. Два шлепка по головам мягкой лапой и через мгновение я уже неслась сквозь сияющую мириадами звезд тьму к до боли знакомой сфере. Но на этом путь не закончился: Греттен бесцеремонно лягнул Ронарда, подхватывая того на широкую спину и понесся дальше. Я лишь прижала палец к своим губам, пока его светлость — клянусь, в полном сознании! — с удивлением рассматривал эту бесконечную вселенную.

Манс прицельно нырнул в какую-то сон-сферу, и мне это показалось странным. Зачем в чужую-то?

— Греттен, где мы? — я осмотрелась: это был поистине райский уголок нетронутой природы.

«Дикому Лесу тоже снятся сны» — прозвучало в моей голове, но и Ронард, кажется, это услышал. Манс стряхнул нас обоих в густую траву и деликатно удалился. Я лишь с улыбкой развела руками, глядя на Ронарда: да, вот такой питомец. Мелкий ворчливый зверек, зато во сне мнит себя огромным грозным чудищем.

— Это действительно сон? Как это вообще возможно…

— Невозможно, — легко согласилась я. — Но я уже привыкла. Смотри.

Я взмахнула рукой и, следуя одному лишь усилию моей воли, травинки послушно переплелись в замысловатый упругий ковер, довольно манящего вида. Надеюсь, Лес не будет против, если я тут похозяйничаю немного. Со вторым взмахом солнце послушно скрылось за горизонтом и выплыла величественная полная луна. С третьим зажглась россыпь светлячков на деревьях, а цикады еще громче завели свою нехитрую ритмичную песню.

Я потянула Ронарда за собой, опускаясь на траву. В общем-то, на этом вся моя прежняя смелость и решительность и закончились. Мы замерли друг напротив друга. Он первым, не веря, провел кончиками пальцев по моему лицу. Отвел руку, с удивлением прислушиваясь к ощущениям. Да, знаю, от реальности не отличить, потому что ты уже делал так со мной неоднократно… Склонился, мягко захватил мою нижнюю губу ртом, я лишь судорожно вздохнула в ответ, ловя воздух, заново ощущая зарождающееся волнение. Прошептала:

— Я не знаю, как здесь будет… Здесь мне доступны все знания мира, я успела прочитать сотни книг во сне… Но это были не мои знания. А все ощущения — они во сне складываются из памяти о собственных, испытанных прежде. У меня нет этого в полной мере… Но даже если воображение мне откажет — я просто не в силах больше терпеть эту пытку, Ронард…

— Тогда просто помни, что я люблю тебя, Ардина, — он все же понял мои скомканные мысли. — Ты сейчас открылась мне больше, чем это возможно там, в реальности, где соединяются только лишь тела…

— Зато здесь я вся ваша…

Настойчивый язык коротко впился мне в рот, оборвав неугодные слова, требуя немедленных объяснений.

— Твоя, — спешно исправилась. Когда же я перестану сомневаться в себе и в моменты наибольшего волнения и неуверенности называть его на «вы»? Сейчас? Да.

Поцелуев больше не последовало. Зато само собой соскользнуло легкое свободное одеяние с плеч под пристальным темнеющим взглядом. Я чего-то не знаю о его светлости или это он так быстро ориентируется в новом для него мире? Ткань задержалась на груди, словно задумавшись, но ненадолго, открывая нежную плоть. Тут же осторожные пальцы прошлись по тем местам, где я их остановила с появлением манса. Только теперь не оставалось надуманных преград: не было в этом призрачном мире ни договорных клятв, ни страшных обязательств перед богами, ни собственных барьеров. Только мы вдвоем и безмолвный Лес, что засвидетельствовал (или тем самым благословил?) новую пару…

Лишь когда затихли последние восторги, не удержалась от вопроса:

— Это и там, в обычном мире, все так… волшебно?

Теперь только еще большее искушение возникло сравнить. И Ронард хищно подобрался, явно вознамерившись заново не то подтвердить, не то убедить в обратном. На практике, конечно, не словами…

«Подъем. Уже рассвет», — выдернул обоих из сна Греттен.

Мы одновременно открыли глаза, долго всматриваясь друг в друга. Но на волнующий вопрос все же получила ответ уже здесь, в реальности:

— Это мы еще обязательно выясним. Нам пора.

И реальность обрушилась на плечи, припечатала грузом уже забытых проблем. Да, пора в путь.

— Выспались наконец, — одобрительно кивнул астарх. — Это хорошо. Силы понадобятся.

Это действительно было так, чувствовала я себя отдохнувшей и посвежевшей. А еще бесконечно счастливой — теперь у нас была своя тайна. Как больше не противиться своим желаниям, при этом не пытая бессонницей тела.

До южной границы Леса и Самаконы астарх выделил нашей странной компании двоих унвартов в сопровождение. Но не из соображений безопасности, как поначалу оскорбилась Мекса, посчитавшая охрану в Лесу позором для дочери астарха, а для коротких переговоров с самаконцами, ожидающими на границе. Задача у них была проста: объяснить южанам, что ловить тут нечего, да и развернуть тех восвояси.

Лес почему-то не любил прирученных лошадей, да на них особо и не поездишь в этих дебрях, враз ноги переломают. Зато быстрые и гибкие огли, больше всего напоминавшие огромных шестилапых ящериц, для передвижений по Лесу подходили идеально. А в том, что силы понадобятся, астарх оказался прав: управлять такой животинкой оказалось ой как непросто… Никакой поклажи, только самое необходимое. Все, что может понадобиться, можно будет купить после у людей.

Через двое с небольшим суток мы добрались до земель Кеи.

Глава 18 Дансо

Пусть магия Леса ушла из земель Кеи ровно с того момента, как астарх выменял их на мою относительную свободу, за три без малого месяца там мало что могло бы измениться само по себе. Но самаконцы расстарались. Плодородная земля, прежде без всякого порядка родившая буйную зелень, теперь стонала под плугами, нещадно бороздившими ее. Много ли можно вырастить в степях и пустынях Самаконы: вот и замыслили даром доставшиеся земли под свою житницу.

Повсюду валили многовековые деревья, унварты только стискивали зубы, смотря на это непотребство.

— А рубить-то зачем? — мне передалась боль Мексы при виде творившегося зверства.

— Корабли, — коротко пояснил помрачневший Анхельм. — Раньше древесину закупали в Империи. Втридорога, да, и мы хоть как-то могли объемы контролировать. А теперь… вот.

Ронард согласно кивнул, признавая за Хельме способность на редкость здраво оценивать происходящее. Помимо обеспечения нужд военного и торгового флота, древесина у южан также считалась предметом роскоши. Мебель из нее могли себе позволить только богачи, остальные довольствовались камнем и глиной. Вот чего в Самаконе водилось в избытке, так это песка, но из него разве что построишь…