"Фантастика 2025-86". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
— Здорова, — буркнул Тэйт, какого-то черта тоже увязавшийся с ними в личную комнату девушки.
Пока Эль ворковала вокруг Инессы, он взял стул и уселся на него в углу. Сгорбился и понурился, не говоря ни слова. Это его «здорова» было первым, что он произнес с тех пор, как они покинули кладбище.
С тех пор, как его магическая аура снова пропала, а резерв схлопнулся...
Он даже улыбался. Серьезно, Элинор никогда бы не подумала, что этот тип умеет улыбаться. Улыбался и даже двигался как-то совершенно иначе: плечи распрямились, и он словно стал выше.
Исцелил
В тот момент у Тэйта было такое выражение лица… Он будто постарел на несколько лет.
Элинор даже стало обидно: ему очень шла улыбка, на фоне которой даже великоватый нос, который в первую встречу ее так впечатлил, и то смотрелся на его лице весьма гармонично.
И вот — как щелчок пальцев — молодой светлый маг исчез, а на его смену пришел сгорбленный старик без крупицы дара.
Эль даже не хотелось ехидничать. Оказаться на его месте — страшно даже представить.
Она бросила взгляд на понурую фигуру в углу и поспешила отвернуться. Вот только увидеть в ее глазах жалость ему не хватало. Нет уж, никакой жалости, это же вредный Тэйт — расхититель могил.
— Не хочешь прилечь, так присядь. — Эль уперла руку в бок и сурово посмотрела на все еще упрямящуюся Инни.
Та демонстративно закатила глаза, мол, это совершенно излишне, но все-таки послушалась. Вернула покрывало на место, чтобы не запачкать постель, и аккуратно присела на краешек, как прилежная ученица, сложив руки на коленях.
На самом деле, в этот момент больше всего Элинор хотелось высказать ей все, что о ней думает: и о том, что та поперлась за ними на погост, и о том, что была недостаточно осторожна, умудрившись пустить себе кровь в месте, полном нежити, и — особенно! — о том, что не послушалась, когда ей ясно велели пригнуться и не мешать.
Черт возьми, она же сама говорила, что ходила в патрули с черными. Умение подчиняться внезапным приказами напарника во время опасности у нее уже должно быть выработано до автоматизма. И неважно, что Эль ей никакой не напарник. Должно быть!
Но, видимо, Инесса была из тех белых, кто контролирует зевак и не приближается к темному, пока тот не разберется с проблемой.
Впрочем, представить эту нежную девушку в шляпке с ленточкой бросающейся в самую гущу боя с нечистью или нежитью и правда было сложно.
Эль вздохнула, провела ладонью по лицу, успокаиваясь, и присела перед Инни на корточки, заглянула в глаза.
— Инесса, могу я тебя кое о чем попросить? — спросила так мягко, как только могла.
Соседка улыбнулась и с готовностью закивала.
— Конечно, я тебя слушаю. — А сама метнула взгляд в сторону Тэйта, видит ли он, какая она милая и добрая с окружающими.
Тщетно: тот на них не смотрел, очевидно, уйдя глубоко в себя.
Уголки губ Инессы печально поползли вниз.
— Я хочу попросить тебя не рассказывать своему дяде о том, что произошло этой ночью, — сказала Элинор, снова переводя внимание
на себя. — И не только ему.— Что? — Соседка округлила глаза и дернулась, будто ее чем-то огрели. — Ты шутишь?!
Эль пожала плечом: хотела бы пошутить, но нет. Да и после случившегося ей было не до шуток.
Во-первых, она несанкционированно пошла на кладбище. Во-вторых, не доложила начальству о намерении соседа совершить там нечто преступное. В-третьих, не вызвала подмогу, пока было можно. В-четвертых, применила рунную магию, которая, вообще-то, считалась крайне опасной и знание которой отец строго-настрого велел не афишировать. В-пятых… Черт возьми, в-пятых, она чуть не убила Тэйта! Большее фиаско даже представить сложно.
Впрочем, большим фиаско было бы, если бы один из них все же не вернулся с «прогулки» на своих двоих.
Но все выжили, и теперь нужно было разгребать последствия, причем как можно скорее.
Элинор даже зажмурилась, представив, что будет, если обо всем произошедшем узнает глава гильдии. В том, что он немедленно напишет лорду Викандеру, не было ни малейшего сомнения. А отец… Вэйд, конечно, сам получит от него по первое число за то, что творится у него под носом, но и Эль не останется безнаказанной — как пить дать отправится домой первым же судном.
Поэтому нет, раз уж ночной патруль не заметил ни вспышки, ни изменения магического фона и не примчался выяснять, что стряслось, она была намерена выкручиваться, а не каяться. Каяться — это уже на крайний случай.
— Ну, все ведь кончилось хорошо? — Элинор выдавила из себя улыбку, заискивающе заглядывая Инни в глаза. То, что та сидела на кровати, а Эль перед ней на корточках на полу, играло ей на руку — просящий взгляд снизу вверх наверняка смотрелся весьма эффектно.
— Ну-у, — замялась Инесса. — Я не зна-а-аю…
Черт ее, расскажет же, первым делом, с самого утра — расскажет.
Эль досадливо закусила губу и обернулась, бросила взгляд на Тэйта. Тот так и сидел и, кажется, не видел и не слышал ничего вокруг себя.
— Его вышвырнут из гильдии и лишат пенсии, — решилась Элинор на крайние меры, теперь ее голос звучал твердо. — А может, вообще посадят. Ты ведь понимаешь, что Тэйт совершил преступление?
Инесса ахнула и поднесла ладонь к губам.
— Но я думала…
— Ему конец, — мрачно подтвердила Эль. — Он же тебе не безразличен, правда?
Инни быстро-быстро закивала.
Тэйт вдруг резко поднялся, громыхнув стулом, и вышел из комнаты.
— Он нас слышал? — в ужасе прошептала Инесса.
Элинор тоже перевела взгляд на только что захлопнувшуюся дверь.
— Ну, не глухой же, — пожала плечами. А потом наконец поднялась на ноги, чем заставила уже собеседницу вскинуть к ней лицо. — Даешь слово, что никто не узнает о сегодняшней ночи? — спросила серьезно.
Инни все еще колебалась. Кто знает, чего ей хотелось больше: выслужиться перед дядей или поведать окружающим, в какой переплет попала и выжила, — но и доставлять проблемы парню, на которого имела виды, явно в ее планы не входило.