"Фантастика 2025-91". Компиляция. Книги 1-35
Шрифт:
Жива дар приняла, исчезло колечко на алтарном камне. Сама не показалась, но прислала к капищу пожилую женщину. В платье не богатом, но и не бедном. И в шляпке с вуалью.
Женщина та Миру и пожалела, пригласила к себе, накормила. Вот и вспомнилось, что тогда Мира ела так же жадно, глотая слезы. Думалось, что это Волька помог, ведь его подарок приняла богиня. И сейчас – тоже он.
Мира заставила себя положить ложку. После доест. И отправилась за чистой одеждой к шкафу. Рубашку нашла, длинную, ей до коленей. И халат. В тот можно завернуться целиком, как в одеяло.
В ванне Мира чуть не уснула. Но все же справилась, и рубашку на себя натянула, и в халат облачилась. О носках вот… не подумала. И босиком отправилась на кухню, ставить чайник. Булки лучше с чаем есть.
На кухне хозяйничал Владимир. На столе появились тарелки и чашки, столовые приборы. И еды прибавилось. Не покупной, домашней. На блюдце – тонкие ломтики ветчины и сыра. Овощной салат в миске. Блины с начинкой. Баночки с медом и вареньем. На плите шумел чайник.
– Матушка? – спросила Мира, присаживаясь на табурет.
Владимир кивнул, ополаскивая заварочный чайник. Не обернулся. Мира не застала его врасплох.
– Ты там посмотри, в комнате, - сказал Владимир. – Матушка и одежду передала. Марьяна не все забрала.
– Марьяна…
– Жена Влада, - пояснил он. – Владислава.
– А, да, я слышала, - вспомнила Мира. – Он женился.
– Ага, - согласился Владимир. – Поперед старшего брата пролез.
– А ты…
Мира хотела спросить, отчего Владимир не женился, но вовремя спохватилась. Ей, конечно, интересно, но… как-то стыдно, что ли… Да и права она не имеет о личной жизни расспрашивать.
Владимир хмыкнул. Ополоснул чайник кипятком.
– Я не…
Мира опять замолчала. И почему она должна оправдываться?
– А я, Мир-р-ра… - Отчего-то буква «р» в ее имени получилась раскатистой, грохочущей. Владимир звякнул крышечкой от чайника. – Однолюб.
Он, наконец, посмотрел на нее, и Мира поежилась. Халат плотнее затянула. Не испугалась она, вовсе нет. Просто…
– Ты мне объяснения задолжала, - заявил Владимир. – Хочу услышать твою версию о том, что произошло пятнадцать лет назад.
Да, неприятно. Собственно, Мира догадывалась, что он захочет узнать. И, наверное, придется говорить правду. Ложь он почувствует.
Глава 7
Глава седьмая, в которой Владимир ощущает себя бестолочью
Матушка встретила Владимира спокойно, даже безмятежно. И он занервничал, памятуя, что ничем-то хорошим такое не заканчивалось, если повод для переживаний имелся. И хотя Владимир давно вышел из возраста, когда следовало опасаться матушкиных наказаний, сердце забилось чаще.
– А Яр?.. – спросил Владимир, заглянув в гостиную.
– Ты к нему? – удивилась матушка. – Он у себя.
– Нет, к тебе, - вздохнул он. – Мама, прости, что ушел, ничего не объяснив…
– Это она? – перебила его матушка. – Любомира?
– Мирослава, - мрачно ответил Владимир. – Теперь ее так зовут.
– Надо же… - Матушка расположилась в кресле у камина. И Владимиру указала на место подле нее. – Бедная девочка. Я рада, что она жива. Отец ужасно с ней
обошелся.– Отец? – переспросил Владимир. – Ее отец? Генерал Яковлев?
– Не твой же. – Матушка повела плечом. – Конечно, ее.
– Не наоборот? – уточнил он. – Не она – с ним? Ведь побег с женихом…
– От. – Матушка вновь не позволила ему закончить фразу. – Побег от жениха.
Челюсть поползла вниз. Интересная версия. Владимир прекрасно помнил, что тогда говорили. Любомира Яковлева сбежала с женихом!
– От… меня? – Голос у Владимира сел от волнения.
– О том, что у вас сговор был, только вы и знали, - отмахнулась матушка. – И еще я, пожалуй.
– А ты откуда?
Матушка посмотрела на него снисходительно. И то верно, глупость спросил.
– Любаше отец жениха нашел. И лет тому было без малого семьдесят.
– Сколько?! – охнул Владимир.
– Зато богат, родовит. И все то жены его молодыми умирали, - продолжила матушка. – Поговаривали, что не своей смертью.
– Погоди, так это…
– Да без разницы, кто. Его имя тогда не упоминалось. Главное, Яковлев ему дочь продал. Он же самодур. У бедной девочки и выбора не осталось.
– Выбор был, - возразил Владимир. – У нее был я.
– Яковлев понимал, что дочь не обрадуется жениху, потому объявил ей о замужестве за день до свадьбы. Где ты был? Ну-ка, припомни.
– На практике, в степи, - буркнул он.
– Вот именно. Полагаю, Яковлев об увлечении дочери догадывался, оттого и дождался удобного момента.
– Хорошо, а потом? Почему она ничего мне не написала? Почему не попыталась? Исчезла, будто… будто…
– Будто умерла, - подсказала матушка. – Я, грешным делом, так и думала. Все же такой юной девочке трудно выжить в одиночку. Я понимаю, почему она тебя не искала.
– Почему же?
– Лучше спроси у нее. Вы же встретились? Еще не поговорили? Надеюсь, ее отпустили?
– Она никого не убивала.
Матушка согласно кивнула.
– В то время, когда произошло убийство, Мира была у меня, - добавил Владимир. – Она недавно вернулась в столицу. Пришла. Хотела поговорить. А я ее прогнал.
– Бестолочь, - вздохнула матушка.
И стало обидно. Обычно эдакой оценки умственных способностей удостаивался Владислав.
– А мне никто не сказал, что Любаша сбежала от жениха, - язвительно произнес Владимир, выделяя «от». – Кстати, почему?
– Яковлев себя выгораживал. Сейчас не те времена, когда против родительской воли пойти неможно, особенно, если тебя замуж за старика выдают. Его осудили бы. А так… осудили Любашу.
– Мне ты почему не сказала? – скрипнул зубами Владимир.
– А что это изменило бы? – Матушка зябко повела плечами.
– Я искал бы ее. И нашел бы. И все сложилось бы иначе!
– Искал бы? Скорее всего. И твоя жизнь точно сложилась бы иначе. Володя, ты уже не юный мальчик, каким был тогда. И что? – Матушка фыркнула. – Видел бы ты себя со стороны. А тогда? Тебя при одном упоминании имени Любаши трясло. Искал бы… и неизвестно, что нашел. Вот теперь она нашлась. И дальше что? Женишься?