"Фантастика 2025-92". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Ветер сносил его в сторону, но когда порывы стихали, он становился невыносимым.
Я прижал к носу рукав. Мириам обмотала нижнюю часть лица газовым шарфом. Так мы и двинулись к дому.
На полпути был бассейн. Издалека мы видели металлическую лесенку, мостик для прыжков в воду. А когда подошли…
— Грехи мои тяжкие.
Бассейн почти по самые борта был завален тератосами. Они лежали вповалку, друг на друге, и не подавали признаков жизни.
От бассейна и поднимались густые пары серной кислоты и хлора.
—
— Идёмте, — я потянул её за рукав. — Здесь опасно находиться.
Работа была проделана грубо, топорно. Это не было похоже на заметание следов. Скорее, на избавление от отработанного материала…
С другой стороны дома пахло не так сильно. Мы смогли отдышаться.
Мириам вытерла слёзы, нервно собрала волосы сзади и стянула их резинкой.
— Всё ещё обижаетесь на то, что вас оберегают от таких зрелищ? — спросил я.
— Нам туда, — она кивком указала на баню.
Что-то было не так с дорожкой. Посыпанная желтоватым песком, она петляла, юлила, наклонялась то в один бок, то в другой — словом, никак не хотела подпускать нас к низенькой банной дверке.
— Ой, да чёрт с ней, — выругался я и занёс ногу над травой.
— Стой! — почти закричала Мириам. — Замри. Не двигайся.
Поискав вокруг, она подняла сучковатую палку и наклонившись, что-то подцепила. Встав рядом, я разглядел колючую проволоку. Вместо загнутых крючков на ней были острейшие бритвенные лезвия. Ботинкам они не страшны, но если споткнуться и упасть…
— Лучше по тропинке, — тихо сказала девушка.
Я сосредоточился, впился взглядом в деревянную дверь и пошел. Мириам сопела за правым плечом — ей тоже было нелегко.
Шли мы словно сквозь кисель, тягучую патоку ноги поднимались тяжко, неумело, словно мы с Мириам только учились ходить. В ушах прорезался тонкий комариный писк, в глазах прыгали чёрные мухи.
Кое-как, почти ползком, взобравшись на низенькое крылечко, я ухватился за ручку на двери. Не сразу, но всего лишь с третьей попытки. Как тогда, у подъезда заброшенного дома. Потянул на себя…
Дверь открылась с лубочным, сказочным скрипом. За нею была непроглядная, беспробудная тьма, из которой несло сырым погребом и поганками.
Я зажег зажигалку. Её тут же задуло. Щелкнул колёсиком второй раз — искра не пошла.
— Погодите, — сказала из-за спины Мириам. — У меня есть фонарик.
Достав телефон, она направила луч света во тьму.
В нём заклубились похожие на откормленных дрозофил пылинки, и я не сразу понял, что это хлопья пепла. Но гарью не пахло. Зато обнаружились ступени, ведущие куда-то вниз.
Отобрав у Мириам фонарик и крепко взяв её за руку, я ступил на первую ступеньку. Вроде бы, ничего плохого не случилось. Ступеньки были обычные, из чуть раскрошившегося на углах бетона. По бокам — сыроватые стены, от которых и пахло плесенью.
— Это погреб, — сказала Мириам, когда мы, спустя целую вечность, добрались
до дна.Луч фонарика выхватывал из тьмы груды проросшей, с белыми слепыми глазками, картошки, какие-то пыльные банки, винные бутылки в квадратных гнёздах…
Здесь было много паутины. Целые простыни, занавеси из набитой пылью паутины. А пол покрывали грибы. Серые потрёпанные шляпки вздымались на могучих белёсых ножках целыми колониями. А над ними кружились всё те же ленивые хлопья.
— Странно, откуда здесь пепел? — спросил я вслух.
— Может, из печки? — предположила Мириам. — Чистили, и просыпали золу… А потом просто замели в подпол.
— Но это же не баня, возразил я. — Вы же видите: здесь погреб.
— Да, — с усилием кивнула она. — Простите, я забыла.
— С вами всё в порядке? — мне не понравилось, как она тёрла глаза.
— Да, наверное, — кивнула девушка. — Свет от фонарика слишком резкий. У меня просто разболелась голова, ничего серьёзного.
— Всё-таки давайте выбираться, — я потянул её обратно к лестнице. — Здесь ничего нет.
Она ошиблась, — думал я. — Дом, несомненно, правильный, тератосы в бассейне — тому доказательство… Но здесь никого. Это просто погреб.
Несмотря на такие мысли, в спине продолжало неприятно свербеть. Я передёргивал лопатками, словно хотел сбросить чужую руку с холодными пальцами, которые водили вдоль позвоночника. Но сбросить не удавалось.
Я ступил на первую — теперь уже снизу — ступеньку, и пошел. Рука Мириам вновь была в моей, я держал её крепко, словно боялся, что если отпущу — она так и не сможет выбраться…
На третьем или четвёртом шаге мне показалось, что ступенька ушла из-под ног. Как на эскалаторе.
Я шагнул на следующую, но она тоже заскользила, провалилась куда-то вниз. Я заработал ногами быстрее. Почти побежал. Рядом пыхтела Мириам, её рука в моей взмокла от пота, сделалась скользкой.
Но ступеньки продолжали проваливаться, и я, побоявшись потерять Мириам, сжал её руку ещё сильнее.
Ноги загудели. В груди поселился раскалённый ёж из рыболовных крючков, в лёгких заперхало.
Не снижая скорости, я продолжал карабкаться по ступенькам. На вскидку, мы уже преодолели половину подъёма на Эверест…
— Саша, стойте, — взмолилась Мириам. — Так ничего не выйдет.
Как только мы остановились, ступеньки застыли, как вкопанные. Фонариком я высвечивал их все, до самой двери: одна, две, три… всего семь.
Что характерно: дверь, которую я предусмотрительно оставил открытой, и даже подпёр половинкой кирпича, найденной на крыльце, захлопнулась.
— А как? — спросил я, тяжело дыша. Дверь была совсем рядом, почти на уровне моих глаз.
— Не знаю, — стащив с шеи шарфик, она вытирала пот. Волосы надо лбом слиплись, глаза в свете фонарика казались воспалёнными и испуганными.
— И всё-таки, давайте попробуем еще раз, — сказал я. После секундной паузы Мириам кивнула. — Готовы? — спросил я. — Один… Два… Три…
С первых же шагов я понял, что ничего не выйдет. Бежать стало ещё труднее: воздух словно сопротивлялся, толкал нас назад, и через пару минут мы сдались.