"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23

– Записку! Совершенно нелепую. Маленький листок, и на нём написано «два».

– Чёрными чернилами?

– А? Чёрными? Не знаю. Может быть. Или синими.

– Но не красными?

– Нет. Это я бы запомнила.

– Записка была в конверте?

– Нет. Её просто подсунули под дверь.

– Вы её нашли?

– Служанка. Показала нам. Сьюзан велела выбросить.

– Понятно. И никто не видел принесшего записку?

– Нет. А что, это имеет какое-то значение?

– Кто знает… Ваша подруга не говорила о том, что за ней следят?

Женщина мелко закивала.

– Да-да! Иногда она утверждала, будто кто-то наблюдает за ней.

– Но никого при этом не видела?

– Вроде, нет.

– Не знаете, о ком шла речь?

Женщина поморщилась.

– Думаю, она и сама этого не знала. Просто перемена климата иногда действует совершенно непредсказуемо. Мнительность и впечатлительность…

Она замолчала, и я поднялся, собираясь уходить.

– Так вы не можете позволить мне уехать из Брайтона?! – снова спросила женщина.
– Как я его ненавижу! – в голосе проскользнули истеричные нотки.

– Кажется, другой особе, находившейся с вами в схожем положении, разрешили вернуться домой. Обратитесь к полковнику Ласи.

Женщина застонала и откинулась на спинку кресла, закатив глаза.

– Лучше смерть!

Поклонившись, я вышел.

Итак, я узнал, что обеим жертвам присылали обозначение времени их свидания с убийцей. Что мне это давало? Не так много. Жаль, никто не видел принесшего монету и записку. Даже если это был не сам преступник, предметы он должен был получить из рук убийцы и сумел бы опознать его. Конечно, если тот не разделался и с ним. Но, кажется, ни о каких новых смертях в Брайтоне не слыхали.

Я собирался посетить Чёрный зиккурат и попробовать овладеть элементалем огня, но стоило припарковать «Порш» возле дома, как из-за куста показался знакомый констебль. Блин, надо уже дать барону своей номер, чтобы не гонял бедолагу.

– В чем дело? – заговорил я первый.
– Что случилось? Новое убийство?

– Никак нет! Убийца сыскался!

– Как так?! – опешил я.

Впрочем, рано. Возможно, ложная тревога.

– Сам сознался!

– И кто он?

– Некий Флакс, местный офицер. Раненый сейчас лежит.

– Который стрелялся с адъютантом барона?

– Так точно, он самый!

– И что, он признался в убийствах?

– Да. То есть, не совсем… - полицейский смутился.
– В одном. Леди Бошан.

Так-так… Не ожидал, но допустим, Флакс не оговаривает себя.

– А во втором? – спросил я.

– Отказывается от него. Говорит, не я, да и всё тут! Но это ничего… Не таким язык развязывали!

В этом я не сомневался. Наверняка у барона и менталь найдётся. Тогда даже пытать не придётся: Флакс всё выложит, как миленький.

– Едем к Его Милости! – кивнул я, возвращаясь к машине. – Живее!

Глава 64

Пошёл мелкий, противный дождь. Окно в комнате было распахнуто, и за ним шумела вода. Ласи жил в квартире на втором этаже администрации, хотя наверняка имел свой собственный дом. А может, и нет. Может, копил.

Меня он принял в гостиной, на стенах которой висело оружие, в основном винтовки, и чертежи пехотных доспехов. Видимо, полковник был большим фанатом военного дела. Даже странно, что связал свою жизнь с национальной гвардией. Хотя тут, скорее всего, имел место расчёт: под крылом барона Кобема, да на таком кормном месте, он мог быстро сделать состояние.

Мне не удалось поговорить с градоначальником по причине позднего часа – тот уже спал – зато с Ласи у нас состоялась продолжительная беседа. Полицейский обстоятельно рассказал, как раненый офицер послал за констеблем и велел тому сказать начальству, что он готов сознаться в убийстве. Ласи лично приехал послушать историю Флакса. Тот заявил, что убил Бошан, случайно встретив её ночью в гроте. Якобы шатался по городу пьяный, залез в парк и заметил женщину на лавочке. Стал к ней приставать, она его, разумеется, отшила, и тогда он сначала отходил её кнутом, а потом зарубил саблей.

– Как видите, - сказал Ласи, - Флаксу известны подробности, которых он не мог узнать, если не убил сам. Мы держали обстоятельства преступлений в строгом секрете.

– Зачем ему носить с собой кнут? – подумав, спросил я. – Не девятнадцатый век на дворе. Лошадьми пользуются в наше время разве что на скачках. Ну, ещё детишек катают возле аттракционов.

Полковник развёл руками.

– Да кто ж его знает? Какая разница?

– И что, Бошан не кричала, пока он её бил?

– Кричала, должно быть, но время было позднее.

– Да ведь уже выяснили, что криков не было, - напомнил я.

Ласи поджал губы. Моё замечание ему не понравилось. Оно и понятно: осложняло дело.

– Кричала или нет, к делу теперь не относится, - холодно заявил он. – Убийца сознался. Что вам ещё надо? Или из-за гонорара расстроились? Так тут ничего не поделаешь: опередил я вас, господин Блаунт.

– Что Бошан делала в гроте? – спросил я, игнорируя колкость собеседника.

– У неё уже не спросишь.

– Почему Флакс вдруг решил сознаться?

Не из-за того же, в самом деле, что я с ним побеседовал. Или именно поэтому? Может, проснулась в нём совесть? Говорят, в наше время такое ещё случается.

Ласи не торопясь прикурил сигарету, выпустил дым, проследил за тем, как тот уплыл под потолок.

– Говорит, всё равно, душу не спас. Мол, так и так в аду гореть. Убийство же, не что-нибудь. Странные разговоры, конечно, да нам-то какое дело? Признался добровольно, и в своём уме человек, вроде. Зачем только от второго убийства отпирается – вот что неясно. Ему послабления всё равно не выйдет. Да и кто поверит, что он одну убил, а другую нет? Когда всё одинаково.

– Вот это и странно, - заметил я. – Каяться, так каяться.

– Вы, может, сомневаетесь, что Флакс убийца? – прищурился полицейский. – Зря. Допустим, насчёт офицера того пьяного я поторопился, признаю. Но Флакс себя не оговаривает.

– Да не в этом дело.

– А в чём? Что-то я вас не пойму, господин Блаунт.

– Флакс Бошан, может, и убил. Я это допускаю. Но кто тогда убил Кавендиш? Если не Флакс, конечно. И если не врёт.

Ласи досадливо поморщился

– Если, если… Зачем допускать? Врёт он!