Фантазер

Моккъ сказалъ въ замшательств: "Здсь? Нтъ, вы можете итти домой и приготовиться."

"Очень вамъ благодаренъ. Мн еще нужно послать нсколько телеграммъ."

Эти слова смягчили Мокка; вдь не людодъ же онъ былъ. "Вы можете располагать и сегодняшнимъ и завтрашнимъ днемъ, чтобы собраться и привести ваши дла въ порядокъ", сказалъ онъ.

Роландсенъ поклонился и вышелъ.

Внизу все еще стояла Элиза, и онъ прошелъ мимо, не кланяясь. Что потеряно, то потеряно, съ этимъ ужъ ничего не подлаешь. Она тихонько окликнула его, и онъ вытаращилъ на нее глаза, смущенный и пораженный.

"Я только хотла сказать вамъ, что… это не такъ ужъ опасно."

Онъ не понялъ ни единаго словечка, какъ не понялъ и того, что теперь она сдалась ему. "Мн нужно итти домой послать нсколько телеграммъ", сказалъ онъ.

Она подошла къ нему, грудь ея дышала тяжело, она оглядывалась и, казалось, опасалась чего-то. Она сказала: "Отецъ, можетъ быть, былъ ужь очень строгъ. Но это пройдетъ."

Роландсену было досадно. "Это ужъ, какъ отцу вашему будетъ угодно", отвчалъ онъ.

Вотъ оно какъ! Однако, она все еще тяжело дышала: "Что вы на меня такъ смотрите? Или вы меня ужъ не узнаете?"

Милость, одна только милость. Онъ отвчалъ: "Узнаютъ или не узнаютъ людей, смотря по тому, какъ они сами того желаютъ."

Пауза. Наконецъ Элиза проговорила: "Вы должны, однако же, признаться, что то, что вы сд… Ну, да вы сами больше всхъ отъ этого страдаете."

"Пусть, пусть я страдаю отъ этого больше всхъ. Я только совершенно не желаю вмшательства всхъ и каждаго. Отецъ вашъ только долженъ арестовать меня."

Не говоря ни слова, она отошла отъ него.

Онъ ждалъ два, онъ ждалъ три дня, но никто не являлся за нимъ въ домикъ Борре. Онъ жилъ въ величайшемъ напряженіи. Онъ приготовилъ свои телеграммы и хотлъ отправить ихъ въ тотъ самый моментъ, когда его схватятъ; онъ хотлъ принять наиболе выгодное предложеніе и продать патентъ. Тмъ временемъ онъ не оставался празднымъ: онъ сносился съ иностранными домами относительно того — другого, велъ переговоры о покупк водопада противъ фабрики Мокка, о страхованіи транспортовъ. Вс эти заботы лежали на его плечахъ.

Но Моккъ вовсе не былъ человкомъ способнымъ преслдовать ближняго. Наоборотъ, дла его опять обстояли прекрасно, а въ хорошія времена ему было гораздо пріятне проявлять благосклонность къ людямъ. Новая телеграмма его агентовъ изъ Бергена поставила его въ извстность о томъ что сельдь его продана въ Россію. Если Мокку нужны деньги, то ихъ тотчасъ же можно выслать. Итакъ, онъ снова былъ на высот величія.

Когда, посл цлой недли ожиданія ничего не измнилось въ положеніи вещей, Роландсенъ снова отправился къ контор Мокка. Напряженіе и неизвстность изнурили его, и онъ хотлъ добиться ршенія.

"Я ждалъ цлую недлю, а вы все не сажаете меня подъ арестъ", сказалъ онъ.

"Молодой человкъ, я взвсилъ это дло", снисходительно отвтилъ Моккъ.

"Старый человкъ, вы должны немедленно привести это дло къ концу!" горячо сказалъ Роландсенъ. "Вы полагаете, что можете цлую вчность раздумывать и заставлять меня ждать и любоваться на ваше великодушіе; но я приму, наконецъ, мры: я самъ отдамся правосудію."

"Сегодня я во всякомъ случа ожидалъ отъ васъ иныхъ рчей."

"Я покажу вамъ, какихъ именно рчей вамъ ждать отъ меня", воскликнулъ Роландсенъ съ излишней высокопарностью и бросилъ передъ Моккомъ свои телеграммы на столъ. Носъ его казался еще больше прежняго, потому что лицо его очень исхудало.

Моккъ скользнулъ взглядомъ по телеграммамъ. "Вы пустились въ изобртенія?" сказалъ онъ. Однако, чмъ дальше онъ просматривалъ телеграммы, тмъ внимательне онъ къ нимъ относился и былъ, повидимому, уже серьезно заинтересованъ. "Рыбій клей?" сказалъ онъ, наконецъ, и снова сталъ перечитывать телеграммы сначала.

"Это, повидимому, нчто много общающее?" продолжалъ онъ и взглянулъ на Роландсена. "Это фактъ, что вамъ предлагаютъ такую высокую сумму за изобртеніе этого клея?"

"Да."

"Въ такомъ случа поздравляю васъ. Но тогда вы, показавшій себя съ такой почтенной стороны, тмъ боле не должны быть невжливы со старикомъ."

"Въ этомъ вы, разумется, правы. Но напряженіе этихъ дней страшно меня разстроило. Вы общали арестовать меня, а между тмъ ничего изъ этого не вышло."

"Я долженъ объяснить, какъ это случилось: въ это дло вмшались другіе. Я и хотлъ было арестовать васъ."

"Кто вмшался?"

"Женщины, знаете ли. У меня есть дочь. Элиза сказала: не нужно."

"Это очень странно", сказалъ Роландсенъ.

Моккъ снова заглянулъ въ телеграммы. "Это прекрасно. А не можете ли вы немного познакомить меня съ вашимъ открытіемъ?"

И Роландсенъ немного его познакомилъ.

"Итакъ, мы въ нкоторомъ смысл конкурренты", сказалъ старый Моккъ.

"Не въ нкоторомъ смысл только. Съ того момента, какъ я отошлю свой отвтъ, мы становимся конкуррентами въ самомъ дл."

"Вотъ какъ?" сказалъ Моксъ пораженный. "Что вы хотите этимъ сказать? Разв вы хотите открыть фабрику?"

"Да. Противъ вашего водопада есть другой, гораздо больше вашего. Шлюзовъ тамъ не понадобится."

"Это водопадъ Левіана."

"Я его купилъ."

Моккъ нахмурился и сталъ соображать. "Въ такомъ случа мы дйствительно станемъ конкуррентами", сказалъ онъ.

Роландсенъ прибавилъ: "При чемъ вы потеряете."

Однако, разговоръ этотъ возбуждалъ все большее и большее раздраженіе въ крупномъ барин, который не привыкъ къ этому и не могъ этого хладнокровно выноситъ. "Вы, однако, удивительно часто забываете, что вы еще въ моихъ рукахъ", сказалъ онъ.

"Укажите только на меня. Потомъ будетъ и мой чередъ."

"Ахъ, что же вы хотите сдлать?"

Роландсенъ отвчалъ: "Я разорю васъ."

Вошелъ Фридрихъ. Онъ тотчасъ замтилъ, что разгорается ссора, и его раздражило, что отецъ тотчасъ не покончитъ съ этимъ неблагодарнымъ долгоносымъ телеграфистомъ.

Роландсенъ громко сказалъ: "Я предлагаю вамъ слдующее: мы используемъ изобртеніе сообща. Мы будемъ содержать фабрику вмст, и я буду руководить ею. Мое предложеніе потеряетъ силу черезъ двадцать четыре часа." Съ этимъ Роландсенъ вышелъ изъ комнаты, оставивъ на стол свои телеграммы.

XV

Начиналась осень, лсъ шумлъ, море было желто и холодно, и звзды на неб казались больше. Но у Ове Роландсена уже не было времени наблюдать звздопада, хотя онъ все еще оставался любителемъ природы. На фабрику Мокка за послднее время ежедневно приходило много крестьянъ; тутъ они разрушали, тамъ строили сообразно съ распоряженіями Роландсена, руководившаго всмъ. Онъ превзошелъ вс трудности и пользовался теперь величайшимъ почетомъ.

"Я всегда, собственно говоря, цнилъ этого человка'', говорилъ старый у Моккъ.