Фантом для Фрэн
Шрифт:
– Как мы будем работать дальше? – спросила девушка. – Известно ли что-нибудь об О’Ниле?
– Боюсь, что мы опоздали, - отозвался Алджернон. – Это очень ловкий человек – не забывайте, что он профессиональный беглец от закона… Наверняка О’Нил уже сбыл наши сокровища на базаре и покинул эту страну. А может, он по-прежнему здесь. Мы ведь не уличим его в преступлениях.
– Вы правы, - расстроенно сказала Фрэн.
Но потом прибавила:
– Все-таки я сомневаюсь, что О’Нил так поторопился сбыть “Книгу мертвых”. Он, конечно, дикарь, но прекрасно понимает свою выгоду. Я… угрожала ему пистолетом,
– Не думаю, чтобы он имел представление об этих двух вещах, но, возможно, вы правы, - произнес Алджернон. – Возможно, О’Нил сбудет книгу в какой-нибудь лавке египетских древностей, хозяин которой немного разбирается в египтологии… Но только нам с вами все едино. Эта вещь для нас потеряна.
Мужчина посмотрел на нее; его лоб пошел складками – и Фрэн поняла, как он страдает от потери такой драгоценности. Едва ли больше, чем она. У него на шее не сидит семья.
А ведь он только что собирался это сделать – связать себя с нею, несмотря на ее семью… Фрэн улыбнулась и уже хотела рассказать ему о своем материальном положении, о болезни брата, но ничего не сказала.
– Где мумии? – жестко спросила она.
– В музее, - ответил археолог.
Девушка вздрогнула.
– Как – они уже выставлены? По чьему распоряжению? Как вы допустили?..
– Успокойтесь, никто их не выставлял, - ответил Алджернон. – С ними предстоит большая работа, проделать которую придется нам с вами, Фрэн. И только тогда, когда их идентифицируют насколько точно, насколько это возможно… они превратятся в экспонаты.
– Но нам заплатят за них? – спросила девушка. – За нашу работу?
– Это для вас самое главное? – спросил археолог.
– Да, - ответила Фрэн. – Вы знаете, почему. Египтология – единственное занятие, в котором я могу проявить себя и одновременно получить прибыль. По счастливому стечению обстоятельств. Или я должна вам рассказывать, как узок выбор женщины в нашем мире?..
Алджернон нежно обнял ее.
– Нам заплатят за них, как и за нашу работу, - сказал он. – Хотя вы, может быть, предпочли бы сторговаться с лавками древностей – с теми, кто больше даст…
Его циничные слова удивительно контрастировали с лаской, с которой он гладил девушку по голове.
– По крайней мере, отчасти, - сказала Фрэн. – Только не говорите мне, что в моем случае это не оправдано.
– Оправдано, - согласился мужчина. – Но вам придется отвечать за последствия.
Фрэн резко засмеялась – этому мистическому смыслу, который Алджернон, быть может, не сознавая этого, вкладывал в свои речи.
– Последствий я не боюсь.
Они отправились в Каирский музей вдвоем – Алджернон держал свою помощницу под руку. С ним она не боялась ничего. Она гордилась их успехом.
Но она сжалась, крепче вцепившись в руку своего покровителя, когда их приветствовал невысокий, но осанистый араб: смотритель Каирского музея. Однако этот человек поздоровался с нею вполне вежливо, хотя и с тем покровительственным оттенком, который звучал в речи всех арабских мужчин, разговаривавших с женщинами.
– Мисс Грегг? –
спросил он. – Вы помощница доктора Бернса?– Доктора?..
Алджернон спокойно кивнул ей; и сразу же возрос в глазах молодой женщины. Она никогда почему-то не уточняла его ученую степень.
– Господин Аль-Расул, мы хотели бы приступить к работе сейчас же, - сказал ученый. – Если вы не возражаете.
В глазах араба что-то мелькнуло, но он не высказал свою мысль. Фрэн была почти уверена, что эта мысль относится к ней.
– Нет, конечно. Пожалуйста, пройдите за мной.
Его английский был бы безупречным – если бы не акцент; вдруг Фрэн поняла, как истосковалась по своей родине. Но и без всего этого она тоже жить не сможет…
– Как приятно работать здесь после пустыни, - шепнула она археологу. Он с улыбкой кивнул. Смотритель, шедший впереди, не оборачивался.
– Прошу вас, мистер Бернс, - сказал господин Аль-Расул.
Археолог и Фрэн вошли в зал, мягко освещенный электрическими лампами. Фрэн вздрогнула, увидев посреди зала стол, на котором лежали две их страшные находки – уже избавленные от гробов и пелен; деревянный гроб покоился на дальнем столе, а гранитный саркофаг стоял на полу. Поднимать его на стол было бы слишком неэкономично… да и какой стол выдержит такую тяжесть?
– Да пребудет с вами Аллах, - сказал египтянин. Он казался встревоженным.
Алджернон Бернс слегка поклонился, и смотритель ушел.
Фрэн посмотрела на своего спутника.
– Отчего у него такой вид?..
– Господин Аль-Расул кое-что знает о моих методах, - негромко отозвался Алджернон. – И также знает, что без очень веской причины я не взял бы на работу англичанку, не имеющую специального образования…
– Это из-за меня?
Мужчина кивнул.
– Смотритель музея знает, кому именно обязан этими открытиями, - сказал он. – Я первым делом сообщил ему о вашей значительной роли в моей работе, иначе вас могли не допустить сюда.
Фрэн не стала расспрашивать дальше. Она догадывалась о недоговоренном, и это ей очень не нравилось – конечно, Алджернон никогда не стал бы распускать язык насчет нее, но… вовеки этого не скроешь…
И домысливать суеверным египтянам не запретишь.
– Давайте работать, - сказал Алджернон. – Первым делом займемся датировкой.
Фрэн отложила свою папку на край стола и подошла к первой мумии – той самой, которую они вынули из саркофага с помощью бандитов.
– Алджернон, может быть, вы хотите прочитать мои конспекты? – спросила она. – Я там изложила кое-какие собственные соображения…
– Угу.
Ученый не стал ни спорить, ни ссылаться на отсутствие времени. Он просто сел на стул и со всем вниманием стал пролистывать толстую тетрадь, которую за время его отсутствия Фрэн заполнила почти на четверть. А сама Фрэн наклонилась над мумией, заложив руки за спину и разглядывая ее.
Никакими методами абсолютной датировки они не располагают*. Эти останки были извлечены из гробницы, а не из земли; следовательно, невозможно сделать анализ культурного слоя и сопоставить эту находку с другими, известного возраста. На саркофаге никаких иероглифов нет. На внутреннем гробу – тоже. “Книга мертвых”, некогда лежавшая на груди мумии, утрачена…