Фантом

Именно оттуда двигалась недовольная толпа. Она продвигалась к сердцу столицы – к Олдтауну, к Дворцовой площади. Пока что она была довольно редкой, временами сбиваясь в однородную массу скандирующих людей.

– Смотри, – Рие толкнул Макса в бок, когда они проходили улицу поперек. Кебмены предпочитали прятаться, чтобы не повредить ни транспорт, ни лошадь. Прохожих тоже не было, все затаились, только в отдалении слышались выкрики манифестирующих. – Ты видишь?

На возвышенности пустой дороги хорошо просматривались трубы заводов Левого берега. Обычно дым из них клубился под специальной завесой, не пропускающей зловония, теперь же…

– Дыма нет. Никогда такого не видел, – шепнул Рие.

– Часть рабочих уже на улицах, – пробормотал Макс. – А остальные… Думаю, это массовые стачки.

– Из-за Глифа?

– Разделяй повод и причины. Бедность, беззаконие и неравенство. Никому не нравится жить так, как живет большинство в Клоаке и других районах Левого берега, всем хочется на Правый. В последний раз такое происходило зим сорок назад… Надеюсь, в этот раз армия не разделится…

– А тогда?..

– Часть армии перешла на сторону протестующих. Более того, часть приближенных старого короля желала его свергнуть. Сейчас… Не знаю. Посмотрим, что нас ждет.

Макс и Рие даже прошли до дома, удостовериться, что у бабушки все в порядке. Она напомнила, что дедушка учил ее стрелять из ружья, да и помимо нее в доме находились другие жители… Правда, кто-то из них все же вышел на улицу, примкнув к толпе…

– За Лиру не переживай, – сказал Рие, когда они вернулись к патрулированию.

Макс качнул головой. Он не мог о ней не переживать. Каждый раз, слыша выкрик или выстрел вдали, он вздрагивал. Не потому, что боялся, он просто хотел побежать к Лире, оглядеть ее, увидеть, что с ней все хорошо. Но их маршрут с Рие не проходил у госпиталя, а отправить весточку было не с кем.

– В конце концов, она маг. И она с Греем. А он тоже маг. Там у них вообще в коронерских кабинетах все маги. Да и в госпитале есть целители, а они…

– Тоже маги, я понял, – вздохнул Макс. Слова не сильно помогли, к тому же Рие не сказал ничего нового. Внутренний голос твердил все то же самое.

До самого вечера все было относительно спокойно. Кое-где выхватывали самых ретивых, шугали тех, кто собирался разбить витрину и что-то украсть, но при свете дня все оставалось более-менее чинно. Однако стоило вечерней тьме опуститься на улицы, как вместе с ней начали появляться проблемы.

Сложно было не заметить, что выкрики стали громче, группы людей с узких улочек выворачивали на одну широкую. Это было похоже на бурную реку, в которую вливались все новые ручейки.

– С моста идет поток, – поделился встреченный сержант. – Говорят, хотят ответа с короля стребовать.

Как ни странно, солдат, которые должны были стянуться в город, нигде не было видно. Только полицейские, конные и пешие. Все молчаливыми тенями двигались у домов, в проулках и по соседним с толпой улицам, стараясь лишний раз не попадаться на глаза.

Послышался топот и тяжелое дыхание. Макс оглянулся, придерживая уже расстегнутую кобуру, но это был один из констеблей. Он передал приказ о том, что некоторые офицеры должны поступить в распоряжение Олдтаунского отдела. В руках констебль держал список, подписанный рукой Калхуна. Имена Макса и Рие были в списке, потому им пришлось бегом пробираться по темным улочках, мирясь с ледяным осенним ветром, хлеставшим по щекам.

Оттуда их почти сразу отправили к одному из краев Дворцовой площади. Макс решил, что, быть может, в центре событий окажутся части армии, однако там снова были только полицейские. У ворот, ведущих к раскинутому по площади зданию королевской резиденции, стояла дворцовая стража. Макс заметил, что на широком балконе, где на праздниках сидели представители высшей знати и правители, теперь стояли двое в золотых плащах. Не только подкладка, а все их плащи. Говорили, что такие ковали из чистого золота, но точно никто не знал. Это были одни из лучших боевых магов страны, составляющие личную гвардию Короны.

– Приказано не мешать, только не пускать через заграждения и на соседние улицы, чтобы не допустить окружения, – едва слышно пояснил один из инспекторов Олдтаунского отдела. – Становитесь к нам по двое, еще подойдут из других районов. Кроме Клоакского, конечно. Там, говорят, жуть, что творится…

Макс мог только представить. Едва ли преступники и банды не воспользовались шансом…

А толпа тем временем заполняла площадь, все ближе подходя к ограждениям и далеко не всегда обращаясь к полицейским хотя бы цензурными словами.

– Вы обслуживаете чудовищ, которые крадут наших детей! – выкрикнула женщина Максу. Она была в брюках. Вряд ли маг, скорее активистка.

– Ты же такой же! Как ты можешь на них работать! – злился какой-то мужик, почти вплотную приблизившись к мило улыбающемуся Рие.

Поток претензий и брани перемежался скандированием, как только кто-то из толпы выкрикивал подходящее. Например, «долой лордов» и «реформы обществу». Если первое можно было списать на ненависть народа к власть имущим, то второе скорее было подготовленной агиткой.

Площадь бурлила, как кипящая вода в чайнике. В руках некоторых виднелись подручные средства, вроде толстой палки или разводного ключа. Казалось, что вот-вот начнется бойня. И Макс не понимал, как лучше поступить. Предупредительные выстрелы вверх, а потом? Не стрелять же ему в людей! А если ему отдадут приказ стрелять? Приказ будет преступным…

Когда место на площади закончилось, как и терпение толпы, вдруг вспыхнул свет, озаряя балкон дворца. Это на мгновение ввело в замешательство всех. Все взгляды были направлены на одну точку – на его величество, короля Филиппа V. Он стоял в сопровождении золотых плащей.

– Подданные! – громогласный голос короля, усиленный магией, разнесся по площади и ближайшим кварталам. – Я слышу вас! Я вижу вас! И я поддерживаю вашу борьбу! Ибо вы часть моя, а я ваша.

Все затихли, только шепотки прокатывались по толпе.

– Старые порядки изжили себя. И сколько бы мои советники ни твердили обратного, сегодня вы явили им мою волю и вашу волю. Нашу общую волю, как народа одной страны!

Послышались первые одобрительные выкрики, но недоверие и злость все еще были общим чувством людей, собравшихся здесь.

– Лорды, взявшие право вершить судьбы, процветали. И я каюсь пред вами! – король прижал ладонь к сердцу, чуть опуская голову. Это не было поклоном в полной мере, но даже такое видеть от монарха было странно. Макс поймал себя на том, что даже у него по позвоночнику пробежали мурашки, будто это было чем-то невероятным, из ряда вон выходящим, чтобы король так извинялся. – Ибо не я, но мой отец позволил им бесчинствовать. Но теперь я прошу вас, – король окинул взглядом собравшихся, – помогите мне все исправить. Помогите найти виновных! Будьте моею опорой, вместо советников и лордов! Я верю, что вы – будущее! И с этой верою я готов действовать! И чтобы доказать вам свою решительность, я объявляю, что семейство Барретов моею волей лишается всех их титулов и земель, дарованных Короной.