Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

Через несколько часов монотонной выборки отдельных букв и слогов, перед ним лежал лист, исписанный с двух сторон. Получилась абракадабра – абсолютная бессмыслица, беспорядочный набор букв. Профессор удовлетворенно хмыкнул, взял чистый лист бумаги и написал на нем алфавит. Затем поставил перед ним ключевое слово «фантазия» и опустил повторяющиеся буквы. Теперь шифралфавит выглядел так:

фантзиябвгдежклмопрсухцчшщьэю

Написал под ним алфавит открытого текста:

абвгдежзиклмнопрстуфхцчшщьэюя

и приступил к расшифровке. Дальше всё было просто – буквы зашифрованного текста соотносились с алфавитом открытого текста, и постепенно на бумагу легло скрытое послание:

Я сделал открытие, о котором не вправе заявлять без твердой в том уверенности.

Посему считаю необходимым проверить всё лично. Может, перемещения во времени окажутся лишь моими фантазиями?

Единственный путь доказать обратное – сделать это! Я появлюсь в точке прокола текущей действительности через месяц.

А пока всё пусть остается в секрете.

Прости, это нелепо – объявить о том, что я собираюсь сделать прокол во времени.

Твой друг, Мв.

Мв, Матвей, именно так он подписывал свои шифровки в студенческие годы.

Петрик откинулся в кресле и задумался. Если друг сказал «через месяц», значит, он не может вернуться в отправную точку текущей действительности. Это решило бы все вопросы.

Изменить он ничего не может, повлиять на ход событий – тоже. Значит, он поступит так, как просит о том друг. Сколько уже прошло? Почти три недели. Надо подождать еще немного. Перечитав записку еще раз, он сложил все бумаги в стол.

Затем снял трубку и набрал номер лаборатории.

– Алло, Петрик. Уже готовы результаты по образцу? Да, номер восемнадцать, я отправил его вам несколько дней назад.

– Владислав Григорьевич, с восемнадцатым какой-то сбой. Делаем всё повторно.

– Хорошо, сообщите, когда будет готово.

– Да-да, конечно.

Он повесил трубку и занялся текущими делами. Подготовка к экспедиции отнимала много сил и времени, и он не заметил, как засиделся допоздна. За окном уже зажглись первые звезды, когда профессор поднялся из-за стола. Закрыл на ключ небольшой сейф, стоящий под столом, в нем он хранил важные документы и печать. Выключил свет, запер за собой дверь и спустился по лестнице вниз.

В холле было пусто, он положил ключ на вахту и направился к двери. На выходе попрощался с охранником:

– Новенький?

– Вчера устроился.

– Ну и как первый рабочий день, Константин? – прочитал на бейдже имя.

– Осматриваюсь.

– Думаю, тебе понравится у нас. Удачи! – кивнул и зашагал к машине.

Уже мчась по ночному шоссе, вспомнил, что не положил расшифровку в сейф: «Хай мэни трясця!» Успокоил себя мыслью, что завтра приедет пораньше и спрячет всё в сейф. Что может случиться за ночь?

Кость проводил взглядом серебристый «фольксваген» профессора и довольно улыбнулся. Удача сопутствовала ему.

Когда троица решила не выпускать Петрика из вида, Костик, коренной киевлянин, последовал за профессором в Киев, а Макс остался в Москве следить за Сайко-младшим.

Еще вчера утром Кость не знал, что и как он будет делать, но судьба распорядилась по-своему – на дверях университета висело объявление о том, что в НИИСЕ требуется охранник 35–50 лет, желательно с опытом работы. Косте было двадцать восемь, и у него не было опыта работы в этой сфере деятельности, но его с удовольствием взяли, лишь глянув на проступающие сквозь пиджак бицепсы – парень в хорошей форме. Испытательный срок – один месяц. Он надеялся, что дольше здесь и не задержится.

Кость некоторое время подождал, пока возле входа спадет суета вечернего движения, и, захватив с собой связку ключей, направился на второй этаж.

В здании было пусто, и звуки его шагов разносились далеко по коридору. Вот и кабинет директора. Он нашел нужный ключ, открыл дверь и осторожно шагнул внутрь. Стертый коврик загасил все звуки, и Кость, уже увереннее, подошел к столу.

Если бы кто-то спросил, зачем он всё это делает, он, наверное, не смог бы объяснить. Действительно, зачем ему это? Он не вор. Он… человек без мечты. А мертвые – не умирают.

Он был совершенно спокоен. Выдвинул один ящик, второй. Нашел нужные бумаги, скользнул взглядом по расшифрованной записке.

Есть! Это оно.

Сфотографировал всё на мобильный, вернул бумаги на место. Почувствовал удовлетворение – все-таки он оказался прав, Петрик приведет их к разгадке!

Он спустился вниз и набрал номер Бориса Сергеича.

11

Играли ожесточенно. Юристы напирали единым, несущимся на всех парах, локомотивом – юркие, живенькие. Скользили ужами, уводя мяч прямо из-под носа. В итоге – восемь очков проигрыша.

– Дэн! Не думал, что ты сунешься в команду. Не обижайся, но ты, как носорог на площадке. Мяч ведешь – по сторонам не смотришь, я открываюсь – ты не видишь! – зацепил, проходя мимо, Николай.

– Это ты мне? Что за мнительность. В кольцо научись попадать!

– Слышишь! – Ник напирал в открытую. – Не умеешь играть – нечего в команду лезть.

– О моих отношениях с мячом не тебе судить.

– Да? А кому?

– Ты слишком самоуверенный, – Денис смотрел в упор, – напрасно. Жизнь, знаешь ли, такая штука – сегодня ты, а завтра – я.

– Ты это к чему?

Денис усмехнулся:

– Читал Генри Миллера, что-нибудь из парижского периода? – Он развернулся и пошел в раздевалку.

Ник сжал зубы, от этого заиграли желваки под кожей, крикнул вслед:

– Ты не лезь, куда не следует, умник!

В его душе закипел гнев, но он быстро успокоился. Ник всегда контролировал свои эмоции, не опускаясь ниже определенного уровня. Считал себя «выше». Стоит ли обращать внимание? В сравнении с ним, все такие жалкие, ничтожные… Николай был уверен в себе – красив, умен, статен. Он заиграл мускулами и удовлетворенно улыбнулся – недаром проводил свободные вечера в тренажерном зале. Улыбка у него была просто голливудская, если бы не выступающие «клыки». Они придавали ему черты хищника. Он посмотрел Денису вслед и улыбнулся… улыбкой дьявола. Соперников у него не было. Никогда.