Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

Ксения… Ксения была девушкой особенной – на нее не действовало его природное обаяние. Она лишь улыбалась в ответ, но шаг навстречу не делала. Как-то так случилось, что он, сам того не замечая, влюбился в нее.

Подошла Ксения.

– Коля, поможешь проверить снаряжение?

Он кивнул, всё еще недовольно морщась.

– Встречаемся через десять минут.

В раздевалке он дал выход накопившейся за последние дни злости – хлопнул дверцей шкафчика, процедив:

– Ну, упырь, погоди…

12

Славик припарковал машину в соседнем дворе. Перед этим сделал несколько кругов вокруг своего дома в надежде, что где-то втиснет авто, но как назло все места были заняты. Вот так, задержался чуть на работе, и привычное течение каких-то ежедневных мелочей вязнет и стопорится, сбивая с жизненного ритма. Он досадливо поморщился – не любил, когда машина стояла не на виду. Оглянулся по сторонам – тусклая лампочка выхватывала метровый круг над входом в подъезд, стайка подростков расположилась на лавочке в центре двора. Веселятся, хохочут, одним словом – молодежь. Славик вздохнул – ему было уже тридцать пять. Это много или мало? Много, пора бы и жениться, да вот как-то не складывается – то ли он женщин не любит, то ли они его. Свиданий в его жизни было много, были знакомства на одну ночь, после которых возникала масса затруднений и, неизбежно, чувство одиночества.

Он вышел из машины и направился домой. В арке было темно, и Славику стало вдруг как-то тревожно на душе, неуютно. Он вышел на освещенное пространство и оглядел двор. Было пустынно.

На противоположной стороне улицы прятался в тени Макс. Он уже устал наблюдать за домом, ему хотелось есть. Он не понимал, зачем это нужно, но Борис Сергеич распорядился – стой и смотри! Спорить с ним не хотелось. В споре всегда теряется истина. А Макс был философом.

Вдруг Макс заметил в тридцати метрах от подъезда, на своей же стороне, вспыхнувший огонек – кто-то прикуривал. Он всмотрелся. Проклятые фонари горели, но не светили. Как же! Городские власти могли с гордостью рапортовать, что обеспечили стопроцентное освещение улиц. Энергосберегающее освещение! Тьфу ты! Свет был таким тусклым, что уже в двух метрах серость смазывала все очертания, в пяти – кисель-туман. Макс удивился, что не увидел, кто и каким образом находился сбоку, ведь было довольно пустынно. Ну, не важно, мало ли кто! Влюбленная парочка. Он перевел взгляд на Славу.

Славик стоял перед домом и смотрел вверх, на свой этаж. Окна квартиры были темными. Они жили с отцом вдвоем. О матери отец никогда не рассказывал, она бросила их лет тридцать назад, сбежав с каким-то бухгалтером. С тех пор отец весь ушел в науку, не оставляя места на что-то еще. Работа – дом, дом – работа. Сайко-младший пошел по его стопам, молодой перспективный ученый. Только перспектива быть таким, как отец, не очень-то и привлекала. Хотелось вырваться за рамки МИГа, хотелось самому принимать решения.

Весь день он думал о ночной сделке. Может, не стоит продавать дьяволу душу? За деньги. Деньги ведь тоже имеют цену. И в его случае цена слишком высока. Может, и не стоит.

Правильно… неправильно…

Да кому какое дело! Миллион евро… Время тикает, надо действовать, хотя… Весь день он ждал, что к нему придут, вздрагивал при каждом звонке мобильника и сейчас даже был рад, что Гилберг не позвонил.

Он вспомнил последний разговор с отцом. Тот вернулся с работы поздно, не вошел – ворвался в квартиру. И сразу наполнил собою весь дом – широкие жесты, словно взмах крыльев, горящий взгляд. Орлиный профиль усиливал стремительность и живость движений. Таким Славик давно его не видел.

– Полет нормальный? – вдруг захотелось спросить, как спрашивал когда-то в детстве.

– Ты не поверишь! Я нашел способ перемещения во времени! – Отец сиял. – Славик! Это надо обмыть. Шампанское есть?

– Где-то в шкафу…

Он полез в шкаф, а Славик скептически улыбнулся:

– Очень интересно. М да, география – наука непредсказуемая.

– Да! Непредсказуемая. А знаешь, не боги горшки обжигают! – Голос из шкафа казался таинственным.

– Но и не географы, – он сразу занял позицию непринятия.

Отец достал бутылку, глянул на этикетку и, удовлетворенно хмыкнув, поставил ее на стол. Затем решительно кинулся в бой:

– Почему-то в период технологий двадцать первого века географию как науку незаслуженно отодвинули в тень – возникла иллюзия расползания в стороны, распада и утраты прежней географии. Она как бы осталась не у дел, ведь время первооткрывателей прошло! Нужно финансировать коллайдер? Пожалуйста! Механика твердого тела? ядерная физика? физика низких температур – «очень разная» сейчас физика, ее финансируют отменно. Им нужно развивать информационные сети? Какой-то десяток лет, и уже трехлетний ребенок сам создает виртуальные миры. Только и слышно, все мозги прожужжали – передовые технологии. А что – передовые технологии? Сегодня они служат опорой в любой области знаний, но только не для нас. Химик сегодня не просто химик, а химик-органик. Биологи пытаются экспериментировать с клеткой, выращивают костную ткань, клонируют, изучают организм на субатомном уровне. У меня есть друг, Савицкий, ты его не знаешь, которому переломанные кости приварили на специальном сварочном аппарате – зачем месяц лежать в гипсе? Астрономы заглянули в такие дали Вселенной, о которых сто лет назад и не подозревали. Давайте, изучайте поведение материи, спирально закручивающейся в черной дыре. А век парусов прошел, господа географы! Занимайтесь погодой. Я вот считаю, именно мы можем сделать, придумать, обрести нечто такое, что расстроит весь задуманный сценарий развития человечества, потому что у нас достаточно свободы в душе и жизни в сердце.

Он достал из серванта фужеры и поставил их рядом с шампанским.

– Открывай!

Славик принялся ковырять пробку.

– Хорошо сказал. Прямо, как на симпозиуме, пап, помнишь, ты выступал в прошлом году?

– География – наука мощнейшая, и ты напрасно иронизируешь. А вообще я считаю, любая из перечисленных областей наук может докопаться до сути перемещений во времени, тем более – география!

Славик рассмеялся:

– Звучит очень-очень-очень смело! Надеюсь, ты осознаешь всю серьезность проблемы! Мне ли тебе говорить, чем чреваты непродуманные заявления. Ну, давай, рассказывай. Как там у тебя всё происходит…

– Суть в том, что я сделал прокол во времени! Пока я сумел переместить лишь несколько предметов, вот эти шишки, – он пошарил в кармане. – Где же они, сейчас… – высыпал на ладонь несколько небольших шишечек. Они напоминали волосатые орешки. – Знаешь, сколько им лет? Невероятно много. Экспертиза показала…

Пробка вылетела с сухим хлопком.

– Надеюсь, ты шутишь, – выдохнул Славик. Он разлил шампанское, взял свой фужер и уселся в кресло. – Шишки? Ну-ну.

– Так. С чего начать? – Профессор сделал глоток. – А начнем с облаков! – Он пересек комнату и остановился у окна. – Много лет подряд я изучал облака. Их классификация и систематизация сложны, но настоящие трудности начались, когда я столкнулся с проблемой описания формы облака.

– Извини, я не слежу за твоей работой. В чем же проблема?

– Да в том-то и дело – формы оказались непростыми… – Он достал из портфеля тетрадь и протянул Славику. – Здесь расчеты, система перехода… посмотри.

Славик открыл тетрадь на первой странице. Начал читать…

Из тетради профессора Сайко:

«…Облака представляются нам окружностями, овалами, но на самом-то деле их геометрия намного сложнее. Фракталы. Структуры, обладающие свойством самоподобия. Это когда, казалось бы, единое целое, состоит из нескольких дробных частей, своих же, уменьшенных копий. Считается, в природе многие объекты обладают фрактальными свойствами. Кроны деревьев, морские побережья, пламя… Снежинка. Дробь дождя и шум прибоя. Пыль, пена… действительно, весь мир вокруг нас – фракталы. И не только вокруг нас. Мы сами имеем сложную систему кровеносных сосудов…»