Фарос

Жиллиман выпрямился и скрестил руки на груди.

— Нам надо больше времени. Полуксу и Дантиоху нужно помочь, чтобы они могли поддерживать Фарос в активном состоянии, пока мы к ним не прибудем с подавляющей мощью. Желательно застав врага врасплох.

— Диверсия?

— Отвлекающий маневр. Достаточно большой флот, чтобы выманить Повелителей Ночи с планеты, увести часть из них от Фароса. А если повезет, флот может высадиться и поддержать военный контингент внутри горы.

— Чем ближе он будет, тем лучше, — сказал Долор.

— Чем больше он будет, тем лучше, — добавил Каспеан.

— Именно, — согласился Долор. — Есть у Соты флоты, удовлетворяющие обоим критериям?

— Лукреций Корвон сейчас у Беремина с шестью капитальными кораблями, двумя ротами Тринадцатого легиона и половиной роты Темных Ангелов. Если обеспечить ему световой путь с Фароса, он будет у вас через…

— Восемнадцать часов, милорд, — подсказал Дантиох.

— Хорошо. — План уже формировался в его голове, и настроение, передаваемое из развалин часовни, из тревожного становилось решительным. — Нельзя терять ни минуты. Немедленно свяжитесь с Корвоном. Направьте луч на Беремин. К тому моменту, как Корвон доберется до Соты, мы уже будем готовы. Скажите ему, чтобы использовал диверсионную тактику — никаких прямых столкновений. Если это будет возможно, пусть попробует приземлиться и присоединиться к обороне Фароса. Как только он прибудет, снова свяжитесь со мной и сфокусируйте транзитный луч на Макрагге, чтобы мой флот мог отправиться в путь.

— Что, если мы падем до того, как прибудет он или вы? — спросил Дантиох. — Нужно быть готовыми ко всем вариантам.

— Приказ второй очереди: вывести из строя оборудование Механикум, подсоединенное к квантовым двигателям, чтобы Повелители Ночи не могли использовать Фарос. Мы потеряем месяцы труда, но это лучше, чем потерять сам маяк. Если положение станет безнадежным, Корвон уничтожит Фарос, — закончил Жил-лиман.

— Не уверен, что он примет от меня такой приказ, милорд. Он меня не знает, а таким, как я, не доверяют, и не без повода.

— Твоя репутация лучше, чем ты думаешь, кузнец войны. — Жиллиман вдруг посветлел лицом, вспомнив что-то приятное. — Напомни ему, что он дал обещание. Он поймет. Сможешь удерживать маяк до его появления?

— Насколько мне известно, враги не могут телепортироваться стандартным способом сквозь свет Фароса: он нарушает работу связи. У нас восемьдесят воинов из вашего легиона, сорок смотрителей маяка из легиона Полукса и других, небольшая ауксиллия, одна манипула таллаксиев из Легио Кибернетика и пара боевых автоматонов, которым предстоит защищать полную дыр гору от… — Дантиох глянул на Полукса. — От десятидвадцати тысяч Повелителей Ночи?

— Твои расчеты верны, — кивнул Полукс. — Шансы малы, но они не нулевые.

— Тогда я буду стоять, как стоял в Шаденхольде, — один перед лицом предательства, — сказал Дантиох. Он тяжело встал со стула и с явным трудом опустился на колено. — Клянусь вам, владыка Ультрамара, что одолею этого врага, как одолел того.

— На этот раз ты не будешь один, — возразил Полукс.

— Я поспешу на Соту изо всех сил, — сказал Жиллиман. — Защищай Фарос, кузнец войны, пока можешь.

— Да, милорд.

— Я встречусь с братом. Сфокусируйте луч на Корвоне. Мы поговорим снова после того, как он начнет контратаку.

Дантиох неловко встал и поклонился. Изображение пропало. Кузнец войны и капитан Полукс повернулись к собравшимся защитникам Фароса. Воины из легиона Полукса, небольшая группа из других, побитые остатки роты «Эгида». Полуразваленная стена, которой предстояло остановить цунами жестокости.

— Нужно приготовиться, — сказал Полукс. — Полная отдача требуется от всех нас: легионеров, смертных, механикум.

В задней части зала, где собрались остальные воины, инфокузнец Бета-Фи-97 затрещал что-то на бинарном.

Молодой техноадепт, его помощник, обратился к инфокузнецу. В отличие от Бета-Фи-97, почти целиком металлического, он пока состоял преимущественно из плоти. Только одна трубка инфопередатчика, фланец которой был приклепан прямо к голому черепу, отходила от головы сквозь большую дыру в капюшоне.

— Мой господин выражает протест в связи с включением конструктов Механикум в число оборонительных сил Фароса. Он настаивает, что его машины не находятся в состоянии боеготовности.

— Нам нужен каждый воин, из плоти он сделан или из стали, — сказал Полукс.

Голос подал магос Карантин:

— Мы не тагмата, капитан. Ведение войны — не основная наша функция. Мы принадлежим к Ордо Биологис. Мы ксенологи.

Протестующий стрекот инфокузнеца стал настойчивее. Карантин раздраженно бросил ему что-то, и между ними завязалась злая и стремительная симфония обмена данными.

— Автоматоны давно используются для мирных целей, — перевел адепт инфокузнеца. — Господина тревожит мысль, что столь почтенным машинам может быть нанесен урон. Они не благословлены для боя.

Полукс ответил молодому человеку таким взглядом, что тот виновато попятился.

— Скажи ему, чтобы снарядил их оружием и перевел их инфосхемы в боевой режим, иначе все в этой горе погибнут. Надеюсь, этот набор альтернатив достаточно бинарен для него?

— Мой господин Бета-Фи-97 оценивает вероятность гибели в течение следующего часа в двадцать семь процентов.

— Без машин шансы будут хуже. Время не ждет, наши враги давно наготове. А нам еще предстоит составить план.

Лукреций Корвон, капитан Девяностой роты Ультрамаринов «Нова», был предельно сосредоточен. Он предпочитал читать стоя, и на кафедре, которую он поставил в комнате отдыха, лежала книга с древними терранскими сагами о войне из корабельной библиотеки. Несмотря на архаичность и некоторую кровавость, они им полностью завладели. В деяниях давно исчезнувших племен чувствовалось эхо настоящего. Он видел такую жестокость у предателей — у Пожирателей Миров, в частности, — что увлекся поиском исторических примеров похожего поведения. Он не был уверен, что почерпнет из этого занятия что-то новое, но в последнее время начал с нетерпением ждать коротких минут отдыха, которые можно было посвятить чтению. Несмотря на свой флегматичный характер, истории Корвон любил.

Рядом деликатно кашлянули, и он поднял голову. Слегка приподнятые брови послужили очередным доказательством его хладнокровности, даже в минуты изумления.

Половина его покоев исчезла. Теперь место занимало изображение большой пещеры из неровного и блестящего черного камня, слабо освещенной и заставленной уродливыми когитаторами. Сначала он решил, что перед ним станция Механикум, ибо тех редко заботила эстетичность машин, у которых были другие задачи. Затем он увидел кашлявшего — воина в маске и побитых доспехах «Марк III», сидящего в массивном деревянном кресле, — и понял, что перед ним.

— Кузнец войны Дантиох, полагаю? — спросил Корвон.

Он бережно закрыл книгу и вышел из-за кафедры, чтобы лучше рассмотреть зал, которого здесь не должно было быть. Он провел рукой по границе между кораблем и горой. Воздух не изменил ни температуру, ни плотность, а это значило, что перед ним просто изображение, но все остальные органы чувств говорили обратное.

— Значит, вот оно, чудо Фароса, — добавил он, вдоволь осмотрев феномен. — Впечатляет.

— Я Барабас Дантиох, — сказал кузнец войны. У него был хриплый голос, и слова выходили с трудом. — А это Фарос.