Фата моргана

Я шепнул Анатолию, чтобы он проследил за мальчишкой, а сам отвел в сторону Николая. После обеда мой приятель был благодушно настроен, и я решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы поговорить с ним о Полине. К сожалению, я ошибся.

— С чего ты вообще взял, что я ее задеваю? — взорвался Николай, — или мне при ней пошутить нельзя? Зачем ты вообще привез сюда эту накрашенную фифочку с дорогим мобильником? Чтобы она им медведей фотографировала? Она что здесь, в зоопарке? Я таких баб терпеть не могу, от них всегда одни неприятности...

Я и не думал, что Полина может вызвать у кого-то такие чувства! Первой моей реакцией была обида за девушку, которая не сделала Николаю ничего плохого. Мало ли что ему не нравится! Но от моего приятеля в этой поездке зависело почти все, и ссориться с ним не имело никакого смысла. От этого могло стать только хуже, и не только нам с Полиной...

— Коля! Может быть, я и ошибся, взяв девчонку с собой, — просительным тоном сказал я, но что сделано, то сделано. Я очень тебя прошу, потерпи, пожалуйста, и нам всем станет от этого лучше.

— Нам будет лучше, если ты отправишь ее домой, — остывая, пробурчал мой приятель, — но ладно, ради нашей дружбы, я постараюсь исполнить твою просьбу!

Наше дружеское рукопожатие было не слишком неискренним, и этот разговор оставил у меня на душе неприятный осадок. Когда мы вернулись в лагерь, под навесом царило унылое молчание. Полины и Анатолия за столом не было, а моя сестрица уже не могла подняться самостоятельно. Угрюмый Эдуард от нечего делать наводил на столе порядок.

— Что-то случилось? — встревожился я.

— Твой племянник напился и попытался вытащить из палатки карабин, но за этим занятием его застукал Толик. Денис попытался драться, но получив от твоего телохранителя хорошую оплеуху, поплелся жаловаться матери. Елена обиделась за него, смешала всех с грязью, а Толика и Полину обозвала мерзкими холуями! — кратко обрисовал ситуацию Эдуард.

— А Полина то здесь причем? — спросил я.

— Она попыталась заступиться за Анатолия!

Пьяная Елена вдруг оторвала голову от стола:

— Хамье! По какому праву это быдло посмело ударить моего ребенка?! — злобно заявила она, — И сучка эта хороша, подстилка… Нашла за кого заступаться! И я ду-думаю, она спит с ним, — моя сестра начала заикаться, — что это не просто так... Шлюха она, подстилка, — это же и еж-жу понятно!

Я никогда не видел Елену в таком состоянии.

— Мама и сыночек, —два сапога пара! — с иронией сказал Николай.

— Денис! Ты и твоя мать немедленно отправляетесь в палатку, спать! — приказал я.

— Но я не хочу спать! — пьяно пробубнил парнишка.

— Это не обсуждается, ты понял меня! Или тебя, как щенка, за шкирку оттащить?

Заплетающиеся ноги понесли Дениса к месту ночевки. Туда же мы с Николаем отвели вдребезги пьяную Елену. Как только мы подтащили ее ко входу, женщина с силой вырвалась из наших рук, но не удержалась на ногах, и буквально влетела в палатку. Вползая в чужой спальник не сняв джинсы, она продолжала невнятно бубнить:

— Отведите меня к капитану… Он мужчина, а вы все... одни хамы кругом!

Я было собрался спать, но обратил внимание на Эдуарда, одиноко сидящего за пустым столом:

— А ты что не ложишься?

— А мне некуда лечь, — в голосе географа мне послышалась желчная насмешка, —ты же уложил свою пьяную сестрицу на мое место, другого-то у тебя не нашлось!

Мне надо было что-то придумать, но в ту минуту я был не в состоянии это сделать. У нас с Полиной была общая палатка. При других обстоятельствах, я бы уступил Эдуарду свое место, но не укладывать же его вместе с Полиной!

Не зная, что ответить географу, я присел напротив него, и закурил. Некоторое время за столом царило неловкое молчание, которое Эдуард нарушил первым:

— Честно говоря, я не люблю тебя, Виктор. И знаешь за что?

— За что? — я был удивлен, но принял брошенный географом шар.

— Такие как ты идут по жизни легко и не оглядываясь. При этом вы не замечаете, как коверкаете жизнь других людей. К посторонним судьбам вы относитесь, как к сигаретам. Выкурив одну, вы выбрасываете ее, а потом используете новую...

Я хотел возразить, но географ продолжал говорить не слушая меня:

— Ты помнишь Ольгу? Я любил ее, а ты увел ее у меня; разве это не подлость? Я никогда не прощу тебе этого!

— Но ведь Ольга тоже меня бросила!

— Извини, Витя, но я нисколечко не сочувствую тебе. Это было закономерной расплатой за то, что ты сделал со мной! А вот твоей секретарше сочувствую, причем от всей души. Несчастная девочка любит тебя так, что это заметно невооруженным взглядом. Полина, глупая, надеется на что-то, а я точно знаю, что с ней будет, ведь это очередная сигарета в твоей пачке!

— Ты говоришь глупости, Эдуард! —сказал я, отбрасывая в темноту окурок. На секунду полета его огонек ярко вспыхнул, а затем исчез, — я не понимаю, зачем ты рассказал мне эту историю?

— Я просто хотел, чтобы ты знал об этом, Виктор! — в голое моего собеседника отчетливо прозвучали трагические ноты, а его глаза подозрительно заблестели.

Меланхолик хренов! Только этого и не хватало... — с досадой подумал я.

После того как юного Эдика бросила Ольга, он долго не появлялся на людях. В классе ходили упорные слухи, что на почве несчастной любви он пытался наложить на себя руки. Никаких доказательств этого факта не существовало, но о том, что мой бывший одноклассник посещал психотерапевта, мне рассказывали знакомые, которым можно доверять.

Оставлять пьяненького Эдуарда в одиночестве было нельзя, но в палатке меня ждала незаслуженно обиженная Полина, и мне нужно было успокоить и приласкать ее. Перебрав несколько вариантов, я сообразил, как мне действовать. Просидев с Эдуардом около двух часов, я поднялся с места.

— Моя вахта закончилась, — потягиваясь, заявил я своему собеседнику, — сейчас меня сменит Анатолий, а затем придет Николай... До утра один спальный мешок будет свободен, так что ты можешь пойти передохнуть!

—Я тоже могу нести вахту! — заявил Эдуард.

— Но не сидеть же тебе здесь всю ночь, — возразил я, — давай сделаем так, ты немного отдохнешь, а под утро мы тебя разбудим!

Географ пытался возражать, но он устал, а соблазн отдохнуть был слишком велик, поэтому отказа я не услышал.

— Сейчас я позову смену! — сказал я.

Анатолия в его палатке не почему-то не было. Николай похрапывал, и я понял, что лезть к нему с вопросами бесполезно. Я подождал некоторое время, а потом у меня кончились сигареты, и я решил заглянуть к себе, чтобы достать новую пачку. К моему удивлению, Полины на месте не было. Куда же она подевалась?