Фемистокл

Святилище в Эпидавре славилось тем, что при нём проживало немало врачей, которые брались за лечение любых больных. Гекамеда провела в святилище Асклепия десять дней, но от бесплодия так и не излечилась.

Отличавшаяся похотью Фаргелия частенько приводила к себе домой мужчин; как правило, это были обитатели беднейших кварталов Афин. Своих случайных любовников она делила с Гекамедой, неизменно требуя с них за это двойную плату. Такое поведение бросало тень и на семью Фемистокла. Он не знал, как бороться с этим злом, поскольку уезжать из Афин Фаргелия не собиралась, а удачно выйти замуж ей мешала дурная репутация.

Наконец кто-то из друзей Фемистокла посоветовал купить Фаргелии и её дочери сильного раба, который удовлетворял бы их похоть. Так делали некоторые богатые афинянки, овдовевшие, либо те, чьи мужья надолго уезжали из Афин по торговым и иным делам. Фемистокл подыскал такого раба, он был родом из Фригии [95] , но носил греческое имя Мнест. Фригийцу было чуть больше тридцати. Он был волосат, как сатир [96] , и столь же похотлив.

[95] Фригия– страна в центре Малой Азии. Была завоёвана персами при Кире Великом.

[96] Сатиры– демоны, спутники Диониса, изображались в виде хвостатых коротышек с козлиными ногами. Сатиры были падки на вино и женщин.

Фаргелия и Гекамеда были несказанно рады такому необычному подарку. Фемистокл пообещал также выплачивать своей сводной сестре по десять драхм каждый месяц, если она перестанет водить в дом сомнительных любовников.

Судя по всему, Мнест неплохо справлялся со своим делом, так как обитатели злачных мест больше не приходили к Фаргелии домой. Имея постоянный небольшой доход, Фаргелия и её дочь стали лучше одеваться и заботиться о своей внешности. Но неожиданно она пожелала выйти замуж за Мнеста и известила об этом брата.

Фемистокл в ту пору сильно враждовал с Аристидом из-за своей морской программы. Он не стал разубеждать Фаргелию: было просто не до этого. Мнест в законном порядке получил свободу и женился на своей бывшей госпоже. Выходить замуж за раба афинские законы всем свободным женщинам строго запрещали.

Однако на этом история не закончилась.

Вскоре после того как Аристид ушёл в изгнание, Фаргелия принялась упрашивать брата, чтобы он помог Мнесту обрести афинское гражданство. Фемистокл всякий раз наотрез отказывал в этом. Но Фаргелия не сдавалась, поскольку была по уши влюблена в Мнеста. К тому же она знала, что среди афинских граждан есть выходцы не только из Фракии, но и из Азии.

Фемистокл надеялся, что с возрастом - Фаргелии было уже за пятьдесят пять!
– ненасытная плотская страсть его сводной сестры пойдёт на убыль, но этого не происходило.

…Вернувшись из Коринфа, Фемистокл поставил перед архонтами и пританами вопрос о помощи фессалийцам против персов.

В народном собрании разгорелись споры. В целом афиняне соглашались помочь фессалийцам - всё-таки лучше задержать врага подальше от Аттики, - но при условии, что и спартанцы не останутся в стороне.

В эти дни Фемистокл жил в постоянном нервном напряжении, ожидая вестей от Эвенета. И тут к нему домой опять пришла Фаргелия со своими просьбами об афинском гражданстве для Мнеста.

–  О чём ты говоришь, глупая!
– накричал на сестру Фемистокл.
– Твой Мнест даже греческий толком не знает! Он не умеет ни читать, ни писать. Не знает никакого ремесла, кроме одного, о чём я умолчу. Убирайся, милая! И не приходи ко мне с этим!

Фаргелия ушла со слезами на глазах, с видом глубочайшего страдания. Но спустя несколько дней она опять заявилась. Всё повторилось сначала.

Однажды к Фемистоклу пожаловал Дамонид, сын Харма, который давно был влюблён в Аполлонию. После того как Аполлония стала женой ваятеля Агелая, он превратился в одного из самых непримиримых недругов Фемистокла.

–  Глазам своим не верю!
– воскликнул Фемистокл, принимая Дамонида в своём мегароне.
– Знатный эвпатрид у меня в гостях! Да ещё в столь поздний час! Не иначе, что-то случилось.

На дворе стояла ночь.

–  Пока ещё не случилось, но может случиться, если нам не удастся договориться, - сухо промолвил Дамонид после обмена приветствиями.

–  Что ж, я слушаю тебя.
– Фемистокл указал гостю на стул.

Понизив голос, Дамонид сообщил Фемистоклу о том, что находившиеся в Азии Писистратиды тайно вступили в переговоры кое с кем из афинских аристократов, призывая их всячески настраивать афинян покориться персам без войны.

–  Для этой цели Писистратиды прислали с верным человеком большую сумму денег в Афины, - молвил Дамонид.
– Ия знаю, кто из эвпатридов согласился сотрудничать с ними.

–  Наверняка Зенодот из их числа, - без колебаний заметил Фемистокл.

–  Нет, ты ошибаешься.
– Дамонид отрицательно качнул головой.

Фемистокл назвал ещё несколько имён, пытливо вглядываясь в лицо Дамонида, гладко выбритое и напудренное, как у девушки.

Дамонид лишь отрицательно мотал головой.

–  Ты пришёл, чтобы сообщить мне имена изменников?
– нетерпеливо спросил Фемистокл.

–  Да, но только за определённую плату.

–  Сколько ты хочешь?
– поинтересовался Фемистокл, полагая, что речь идёт о деньгах.

–  Это скорее не плата, а услуга, - сделал оговорку Дамонид.
– Я хочу, чтобы Аполлония стала моей женой.

–  Ты с ума сошёл!
– воскликнул Фемистокл.
– Агелай мой друг и Аполлония любит его! Нет, это невозможно.

–  Тогда я ухожу.
– Дамонид поднялся со стула.
– И кто знает, что может случиться в дальнейшем. Сегодня у Писистратидов мало сторонников в Афинах, но со временем их может стать больше, ведь золото способно творить чудеса. Если тайные друзья Писистратидов поделятся этим золотом с народом, то одерживать победы в экклесии тебе станет гораздо труднее. Ведь даже среди твоих друзей…

–  Ну, хорошо, хорошо!
– досадливо бросил Фемистокл.
– Я согласен с этим условием. Только мне нужно доказательство правдивости твоих слов.

–  Но и мне нужны гарантии того, что ты не обманешь меня, - сказал Дамонид, вновь усаживаясь на стул.

Фемистокл задумался.

–  Скоро Агелай отправится на остров Эвбею по каким-то делам. Я устрою так, что он не вернётся оттуда живым. На него нападут грабители по дороге и убьют. После этого ты сможешь взять овдовевшую Аполлонию в жены. Устраивает тебя такой оборот?