Феникс обретает крылья

Что же тебя, придурка, носит из крайности в крайность?

— Проклятье.

С лицом у Тэдэра было что-то сильно не то, иначе, как объяснить, что стоило ему сделать шаг, и обе дамочки шарахнулись, как от чумного. Но уйти опять не удалось. Выход перекрыла бабулька в розовом.

— Уже уходишь? — тоном доброй бабушки поинтересовалась она.

— Старая итриганка! — взвыл Тэдэр.

— Я же говорил, он умнее, чем кажется, — скучающим тоном произнес Дерек, поддерживая ее под локоть.

— Сволочь бесчувственная! — добавил Тэдэр.

— Это кажется обо мне. — Дерек прищурил глаза и изобразил нечто отдаленно напоминающее улыбку.

— Вы все поняли, да? Защиту захотели получить? Как же мне это надоело! Нужно было сразу сказать, а не изображать гостеприимство!

— Понимаешь, дело не только в защите и прочих возможностях, — безмятежно произнес Дерек. — Ты сам по себе стал последним камешком, перевесившим чашу весов. Были и другие возможности.

— Другие возможности?! — Раздражение и злость на самого себя постепенно сменялись холодной уверенностью. Это просто нужно сделать, здесь и сейчас. — Попробуйте мне доказать, что обойдетесь без меня, тогда я, возможно, подумаю. Уж я-то без вас точно обойдусь. И не смейте больше давить мне на жалость и семейные чувства. Только логика, ясно?

— Принимается.

Дерек легко склонил голову и, кажется, довольно улыбнулся. Бабулька просто шагнула в сторону. Хранительница семьи, чтоб ее. Кто будет первым, тот и возвысится. Решила опередить претендентов на власть. Паучиха.

Раз избавиться от ангелов нет никакой возможности, следует воспользоваться всеми преимуществами такого положения. У жителей планеты будут права младших. А у каждой такой планеты, как известно, есть те, кто имеет право говорить от имени старших, говорить с ангелами на равных. Старшие семьи всегда правили на Гловер. Обращаться к крыльям, решающим и защитникам напрямую могут только старшие планеты. Почему бы не совместить эти понятия?

Гениально по сути, если они сумеют соответствовать всем заявленным требованиям. А они сумеют. Дерек при всех своих недостатках точно соответствует, наверняка есть еще кто-то, да и в побочных ветвях люди найдутся. А еще у них есть видящие, на данный момент целых два. Необученная девочка, подходящего для обучения возраста, и полуобученный Тэдэр, преступник на перевоспитании, который, по сути, является полноценным старшим с временно урезанными правами и обязанностями. Как же можно было упустить из виду способ разделения на своих и чужих, и наказание, завязанное на способностях и полезности? Взросление же. Только у полезных младших есть шансы перейти в старшие. Если захотят, конечно. Болван!

Тэдэр кивнул своим мыслям и рванул к одному из учителей.

— Удачи, — напутствовала бабулька в спину.

Словно поняла, что новоявленный родственничек решил учинить грандиозный скандал.

Младших лелеют и оберегают, спасают и старательно исправляют то, что они натворили. Старшим в лучшем случае дают советы и предоставляют возможности с собственными проблемами справляться самостоятельно.

Яцуоми никогда бы не смог стать учителем для младшего, он не помогает, он создает трудности.

— Яцуоми!

Вопль разнесся по улице, заставив вздрогнуть прохожих.

— Открывай, сволочь!

Подолбить пяткой по запертой двери, подергать ручку, выматериться вполголоса.

— Яцуоми, я знаю, что ты там! Открывай, гад!

Интересно, как долго любимейший учитель будет терпеть эти вопли под дверью. Тэдэр сдаваться и уходить точно не собирался. Будет орать, пока не охрипнет.

— Яцуоми!

— Что надо?!

Дверь открылась как-то неожиданно, едва не снеся Тэдэра, и перед ним во всей своей красе предстал великий и непобедимый видящий, одетый в трусы с синими слониками. Тэдэр, узрев этих слоников, даже запнулся.

— Какого ты здесь орешь?! — рявкнул Яцуоми.

Тэдэр задумчиво изучил взглядом трусы, потом странный узор татуировки, змеящийся по руке, следы от помады на подбородке и растрепанные волосы, почти стоящие дыбом. Кажется он пришел очень не вовремя. Ничего, сговорчивее будет.

— Яцуоми, — очень ласково произнес Тэдэр. — Я тут додумался до одной вещи и теперь мне необходимо уточнить принцип сортировки преступников на тех, кого вы оставляете себе и тех, кого вы выдаете другим созвездиям.

— Что?! — вытаращился учитель.

— Мне необходимо знать, почему я оказался в центре которым заправляет Малик.

— Иди к черту! — рявкнул Яцуоми и попытался закрыть дверь.

Тэдэр в нее вцепился как в родную.

— Я буду тут орать, пока не ответишь.

— Ты идиот? — зачем-то уточнил учитель.

И так понятно, что нормальные люди подобным образом себя не ведут. А ненормальным что, любую неадекватную выходку можно списать на проблемы с психикой. Если соизволят выслушать и не прибьют в процессе.

— Мне надо знать, — попытался как можно убедительнее сказать Тэдэр. — И я не уйду, пока не узнаю.

Яцуоми посмотрел на него, как на неизвестный науке вид насекомых.

— Или ты тоже не знаешь?! — повысил голос ученик, заметив, что прохожие потихоньку начинают останавливаться, собираясь в любопытную толпу. — Неужели мне тупого учителя подсунули, не знающего даже этого.

— Прибью! — мрачно пообещал оскорбленный в лучших чувствах азат.

Где-то в глубине дома раздалось что-то очень похожее на сдавленное хихиканье.

Яцуоми оглянулся, окинул ученичка злобным взглядом, а потом просветленно улыбнулся.

— Тэдэр, пошел бы ты задавать свои вопросы переговорщику.

— Кому? — несколько опешил ученик. Странная попытка сменить тему разговора. Проще хорошенько пнуть и закрыть дверь на замок.

— Переговорщику, идиот, — ласково-ласково сказал Яцуоми. — В его обязанности как раз входят разъяснительные беседы со всякими психованными потерпевшими.

И опять попытался закрыть дверь.

— И где мне этого переговорщика искать?!

Тэдэр дверь не отпускал. Вдруг больше не откроет? Яцуоми, он упрямый.

— В сети посмотри, идиот! Исчезни наконец!

— А…

Терпение у Яцуоми закончилось. Он схватил не успевшего отреагировать на смену обстановки ученика за шиворот, долбанул лбом об дверь и отбросил, как нашкодившего котенка. После чего с чувством выполненного долга заперся.

— Переговорщик, значит, — пробормотал Тэдэр, потирая будущую шишку. Сидеть посреди дороги было довольно уютно, только пыльно. — Ладно, поищем.