Феникс

С набором минимального количества дроидов, для меня стала новая проблема – управление. Теперь моей задачей стал поиск КВК: большого и специализирующегося на ремонте. Оба были найдены довольно быстро. Со вторым проблем вообще не было. Просто оптимизировал его и поставил задачу. С первым было проблематичнее. Во-первых, он хранил огромное количество информации, которую я пока не хотел терять, а во-вторых, был лучше защищен. С ним я возился почти месяц и мне потребовался еще один КВК, на этот раз средний, я выбрал тот, в котором было побольше свободного места и вкинул в него всю информацию, что хранилась в большом, предварительно заархивировав её. Затем, я настроил большого на управление дроидами и жить стало веселее. Правда, пришлось решить проблему связи, огромное количество металла создавало помехи внутри моего железного облака. Но это было просто, из запчастей от дроидов, «руками» дроидов создавались и разносились ретрансляторы, так что бы в любой точке облака была устойчивая связь. За это время разношерстная компания ремдроидов собрала экипаж со всех, доступных им кораблей. Семьдесят пять тысяч людей нашли свой конец в этой системе. Это было печально. И эта цифра, скорее всего, еще возрастет. Их пришлось складывать не только на кораблях моей троицы, но и рядом. Это было плохо. Надо начать похоронные процедуры побыстрее.

Еще через месяц была произведена полная инвентаризация моей свалки. В ней было сто пять линкоров, девяносто линейных крейсеров, сто сорок тяжелых крейсеров и пятнадцать тяжелых космоносцев. Малые силы я не ститал. А так же у меня было полторы тысячи ремонтных дроидов. Вообще то, их было около пяти тысяч, но я люблю порядок, и поэтому я их всех стандартизировал. Теперь это были жуки, раньше они в большинстве своем были прямоходящими или гусеничными, их очень сильно пытались очеловечить, мне это не нравилось. Они – расходный материал, который должен быть максимально функциональным, ремонтопригодным, массовым и дешевым. Я попытался сделать их максимально подходящими под эти четыре пункта. Тонкое и узкое тело, состоящее из средства связи с выдвижной антенной, батарейки, процессора и двухсантиметровой брони. Голова, имеющая повышенную гибкость, включает в себя всего три сенсора, раньше их было не менее пятнадцати. Может показаться, что пятнадцать лучше трех, но это не так. Во-первых, это требует дополнительных процессорных мощностей, что влечет дополнительное энергопотребление, во-вторых, сенсоры выходят из стоя реже, чем весь ремдроид, что достаточно показательно. Манипуляторов у этих дроидов двенадцать, но дроид имеет возможность стоять на двух и пользоваться остальными десятью, если не использует большие навесные модули. Манипуляторы гибкие и длинные, а самый кончик – четыре очень гибких манипулятора, на подобии человеческих пальцев. На большие манипуляторы может крепиться огромное количество разнообразного оборудования, от микровидеокамер, до тяжелых плазмометов. Под брюхом небольшой карман с неактивными модулями для них. Многие места покрыты насечками, что дает возможность использовать навесные модули. Один мой жук, заменяет от трех и более ремдроидов, которые были до этого, при этом потребляет энергии не более, чем в два раза больше, если пользуется десятью манипуляторами. Программное обеспечение тоже было очень хорошим, по моему мнению, высокий уровень самостоятельности и гибкости мышления, а ведь процессоры были те же. Из тупых исполнителей выросли умные ремонтники и монтажники, которых необходимо контролировать только в исключительных случаях. Даже с ювелирными ситуациями они могли справиться сами, благо поэкспериментировать с ремонтом было где. Машинка получилась на славу.

Но для того, что бы что-то восстановить хотя бы один корабль до приемлемой величины, требовалась верфь. А ее, как нетрудно догадаться, у меня не было, это огорчало. Я опять начал думать. На ум пришла только идея с использованием носителей. Идея заключалась в том, что разобрать и использовать их несущие конструкции для создания подобия верфи. После недели расчетов, которую мои роботы пылились, работа закипела.

Глава 6

Александр. Месяц спустя.

Вот и верфь готова. У инженеров из Содружества глаза бы на лоб повыскакивали. Но я не инженер, однако, мне придется им стать. Я установил в ней три реактора, это, по моему мнению, было необходимо, для различного оборудования, которым обрастет верфь. Гравитацию, систему жизнеобеспечения и другие вторичные делать не стал, я в скафандре помучаюсь, тем более, всем процессом можно управлять из станции, а там как раз все это есть. Верфь получилась под линкор, что хорошо. Что-то наподобие линкора я и собираюсь строить. Но сначала я хочу испытать несколько идей.

Первая заключается в том, что в Содружестве, впрочем, как и на Земле, все технологии используют только самую верхнюю часть электронной оболочки атома, её еще называют первый энергетический уровень. Я хочу попытаться использовать второй и более, если получится. Эта идея принадлежит не мне, она была высказана неизвестным мне химиком-теоретиком СССР. Он предположил, что при подрыве ядерного заряда, если вокруг него будет достаточно однородного чистого элемента, за счет высокой температуры и давления будет образовываться вещество, использующее химические связи второго или даже третьего энергетического уровня. Были даже опыты произведены. С подрывом. Хорошо хоть подземным. Я с ним в том, что можно получить вещества, имеющие энергетические связи второго и более уровня согласен. Но вот в методе – категорически нет! Взрывать ядерные заряды на своей родной планете – варварство, за это вешать надо! В космосе хоть до посинения, но на планете неприемлемо. Надо сказать ничего у них тогда не получилось и нам об этом рассказали, как о «забавном» инциденте. Я считаю, что для достижения необходимого результата надо, помимо температуры и давления на начальном этапе, сделать отвод электронов на последующих этапах. Потому как, если использовать второй и более энергетические слои, то электроны внешних уровней надо отвести, что бы у электронов нижних уровней была возможность зацепиться за электроны такого же уровня других атомов. Это было возможно реализовать с помощью щитов разбитой эскадры. Они, в отличие от встречаемых мною ранее, «впитывали» электроны, что повышает их прочность и делает сильнее при нахождение около звезды. А за счет вращения и еще одного хитрого агрегата удается очистить щит от выносимых ими электронов, перенаправив их в конденсатор.

Давление и температуру я собираюсь создать с помощью щитов и лазеров. Будут две пары генераторов щита, расположенные в ряд друг напротив друга. Они будут создавать односторонние сферические щиты небольшого объема, так что все может войти в щит, но ничего выйти. При этом пары будут перекрывать друг друга, что между щитами образуется полость, в которой и будет происходить эксперимент. Две пары, для надежности. Дальше туда будет помещен чистый металл в слитках. Для очистки пришлось сделать центрифугу, а плавил лазером ПВО. Его и буду использовать для повторного плавления. Почему металл? Так его больше всего. Броня кораблей многослойная и состоит из полимеров, в основном керамики, и сплавов тугоплавких металлов. Керамику я трогать не хочу. Если моя идея окажется нежизнеспособной, то она мне больше всего понадобится, потому как её меньше всего переживает боевой контакт. После того, как металл в полости будет расплавлен, генераторы щита начнут расходиться, медленно и не на большое расстояние. Когда давление превысит необходимое расчетное на пятнадцать процентов, то я остановлю их расхождение и включу механическое вращение генераторов щита, электроны начнут выбрасываться. А дальше уже буду смотреть, что происходит.

В первый раз я поместил в сферу два грамма вольфрама. Получилось вещество чистого белого цвета. Взвесил. Один пятьдесят восемь. Нехило он потерял в весе, правда и в объеме серьезно уменьшался. Включил обратный щит, кинул в него эти полтора грамма. Стал нагревать лазером. Десять тысяч. НИЧЕГО. Я бы и дальше нагреть попытался бы, но не получилось, щит начал впитывать тепло. Что же. Десять тысяч тоже очень хорошо, особенно если учесть, что большая часть тепла отражалась во внешнюю среду. Это стало понятно, когда я выключил лазер и через несколько секунд щит стал показывать, что температура не превышает три тысячи градусов. Плазма, правда, «немного» потеплее. На миллион градусов. Но, по крайней мере, кинетическая и противолазерная защиты у меня будут отличные. Так же монокристаллы не проводят ток, в них нет свободных электронов, которые выполняют эту роль в металлах. Было еще много идей повышающих различные характеристики корабля, но испытать я мог только еще одну.

Резонанс. Если по-простому, то увеличение амплитуды вследствие совпадения частот. Эксперимент прошел не очень. Система из двух двигателей, которые я предварительно переделал, выдержала двенадцать минут. Не много. Но мощность эта система выдавала на сто сорок два процента больше. Этот эксперимент надо будет переработать. Может использовать монокристаллы?

Что же. Теперь надо создать производство на коленке. За этим делом прошел еще месяц. Собирались центрифуги и генераторы щита. Всего получилось собрать только сорок восемь генераторов щита, Арахниды все расстреляли. Но для моей задумки хватало. С центрифугами же проблем не было. Правда, для всего этого пришлось собрать отдельный ангар и довести количество реакторов до десяти. Но пока они производили корпуса для моих ремонтных дроидов, а не корпус моего корабля. Для начинки еще слишком многого не хватало, а делать сначала корпус, а потом все остальное… Нет, увольте.

За два месяца эксплуатации моих ремонтных дроидов было выявлено тысяча и один проблемный момент в их конструкции и ПО. Все их я решал, в результате у меня появился действительно уникальный робот. Правда, их количество сократилось на пятьсот единиц. Это было из-за моих недоработок, аварийных ситуаций и предстоящей экспедиции на дредноут. Но оставшаяся тысяча была хоть куда. Сейчас они собирались менять себе корпуса и другие металлические и керамические детали на монокристаллические. Толщина брони сократилась в четыре раза, во сколько раз увеличилась прочность - покажет практика.

Теперь я собирался исследовать дредноут. Для этой цели я заблаговременно взял триста роботов и отправил их на модернизацию. Она заключалась в том, что им меняли броню на монокристаллическую, но не пятимиллиметровую, а на трехсантиметровую. Двум из трех ставили тяжелое вооружение, а третьему щит от истребителя или штурмовика. Всем ставили по четыре легких импульсника, по два на два передних манипулятора. А все оставшиеся места крепления внешних модулей заняли переносные батареи. За месяц модернизация была осуществлена и я, посадив все это воинство на обшивку легкого крейсера, отправился к дредноуту. Я очень опасался, что на дредноуте до сих пор есть живые и готовые сопротивляться жуки.

Пока мы удалялись от станции и облака меня терзали несколько вопросов. Первый заключается в том, что необходимо придумать обозначение роботам. Положим, будет Р-1, как поколение, а например Р-1Р ремонтный, Р-1Б - боевой, Р-1Щ – щитоносный. Да, пусть будет так. Это был самый простой вопрос. Второй: почему в Содружестве не используют монокристалл. Не поверю, что я самый умный. Хотя, если Содружество развивалось, как например запад, то возможно они и пропустили эту технологию. Ведь невозможно изучить все. Но тогда получается, что если использовать такие технологии, как монокристаллы и резонанс, то можно бодаться с противниками посильнее, чем ты есть. Цивилизация, активно использующая связки таких технологий будет многократно сильнее чем, кажется. Когда я найду Землю, надо будет попытаться создать общество, познающее и внедряющее такие технологии. Иначе нас раздавят. Не Содружество, так жуки.