Фернок 2

Пришлось повременить с представлением - у плененного зазвонил сотовый. Фернок, доставляя неприятности лишь в пределах разумного, понимал, что это может быть, кто угодно – близкий родственник, друг, коллега по работе. Не желая становиться причиной увольнения Миллера, он позволит ему обменяться парочкой слов, но сначала узнает, кому взбрело его набрать:

– Але!

Из трубки:

– Я звоню на номер Джейкоба Миллера. Кто это?

Фернок:

“Буду гадом, но лучше совру”

– Незнакомый вам гражданин. А вы кто?

– Беспокоит господин Беннетт Крофтан. Откуда у вас телефон моего подчиненного?

– Надо напрячь память… - экс-комиссар решил все же уволить прокурора, - А, вспомнил! Вроде нашел в грязной луже…

Крофтан не поверил:

– Вы сейчас серьезно? Мне позарез нужен Миллер!

– Нет, конечно – и Фернок решил сделать фаталити, - Просто подчиненного выбесила система, и он, разочаровавшись, не вышел на работу. Я могу передать ему что-нибудь, если вы хотите, но прокурор вряд ли послушает…

– Передайте ему только одно.

– Ну?

– МИЛЛЕР УВОЛЕН!!!

В трубе послышались длинные гудки, и победитель, насладившись завершительным позорным аккордом “потонувшего” Джейкоба, с силой швырнул сотовый об стену. И это еще не вся месть Эсмонда Фернока!

– Я лишу тебя паспорта, водительских прав, служебного удостоверения, вытащу карманную валюту, прикарманю часы, все сожгу или доведу до непригодности с помощью туалетной воды. Словом насоздаю кучу неприятностей, на решение которых ты обязательно потратишь массу времени, а обо мне на время позабудешь - за минуту экс-коп опустошил карманы юриста, достав автоправа, - Но я сделаю это не со злости и не потому что я там какой-то плохой или страшный! – из элегантного статусного портмоне изъял купюры, - А из-за того, что ищу человека, на которого мне не насрать, а ты мне активно мешаешь.

– Но скомпенсировать утрату имущества я не смогу, поэтому могу предложить кое-что другое.

Вволюшку высказавшись, Фернок отправился на кухню. Для каких нужд – никто не знал, кроме него.

Вернулся через пять минут, он окатил Миллера холодной водой, взятой из-под крана.

Потом снова ушел.

За десять минут экс-комиссар облил жертву апельсиновым соком, уксусом, чистящим средством, заляпал его костюм, вылив на него кофе, какао и кое-что еще. Ну, а под конец всех издевок пожелал удачи:

– В эту квартиру я вряд ли когда-нибудь вернусь, так что можешь не пасти. Давай, не болей… – везде выключил свет и покинул жилище.

Через три часа.

Джейкоб вернулся домой под утро, как и планировал. Его расположение духа можно было охарактеризовать следующими прилагательными - скверное, подавленное, тяжелое, угнетенное полуубитое.

Помня, на какой грустной ноте закончился ужин, прокурор извинился перед женой за тот спонтанный уход. Долго вымаливать прощения не пришлось - она все быстро поняла и пообещала не злиться.

– Сегодня кое-что раздразнило моих внутренних демонов – так Джейкоб описал причину своего поступка, - И я, возненавидев все на свете, не сыскал лучшего решения, чем просто уйти.

Прокурор тайно подбирал способ отплатить Ферноку за уничтоженные документы, за деньги, за пиджак, но с несдержанным энтузиазмом.

Супруга вдруг напомнила:

– На твое поведение в семье напрямую влияет работа. Не так давно ты пообещал все обдумать и что-нибудь предпринять…

– Предприму – сказал юрист, незаметно покачав головой, - Я переступил с ноги на ногу, поймав его несуществующий

сочувствующий взгляд…

– Что это значит? – спросила мисс Миллер, - Ты говоришь загадками…

– Неважно. Жизнь научила с недоверием относиться к преступникам, и моя наивность стоила мне… - Джейкоб не хотел называть степень ущерба и сумму, с помощью которой можно будет все восстановить за достаточно короткое время, - Неважно…

– ?

– Факт состоит в том, что я, действительно, кое-какие вещи внутри себя перечувствовал и перемыслил…

– Ну, а что не так?

– Лучше бы я сделал это раньше! – последнее было произнесено с немалым угрызением.

По иронии судьбы Фернок опять очутился на улице. Вроде, и плохо, ситуация попахивает сущим безнадежием, но она будто (улица) успела природниться к экс-комиссару и стать для него не чужой.

– Куда теперь идти…

Фернок не посмел бы обмануть, пожалуй, единственного человека, который всегда выручал его. Преследуя благородную цель - помочь родным пострадавших, он залез в базу данных. На поиски ушло около двадцати минут. А за оставшееся время экс-фараон нашел одного своего должничка - двадцатитрехлетнего Ридли Пауэрса, проживающего на Хэллоуин-стрит.

Покинув широкие апартаменты Wayne Enterprises , начинающий благотворитель направился прямо по адресу.

Отнюдь не все должники бывшего комиссара - тюремные быдляки и жестокие преступники. Есть среди и них и не утерявшие совесть, вполне себе нормальные люди. Ридли был как раз одним из таких немногих знакомых Эсмонда, о которых нельзя сказать ничего скверного.

Повзрослевший мистер Пауэрс (и заметно поумневший) не надеялся еще раз повстречать лейтенанта. Он, как и многие, привык доверять телевизору и прочим источникам информации.

– Ну, что, не забыл меня?
– крикнул издали Фернок, ни капли не изменившийся внешне. Разве что щетинка обзавелась слабой сединой...

Всполохнувшись, Ридли побежал к нему. Непонятно, по какой такой причине, они обнялись, как родные. Извалявшиеся в снегу дворовые псы подскочили и завиляли хвостом, будто обрадовались за двуногих.

– Вы?
– опомнился парень, - Мне мерещится?

Поправив вязаную шапку, Фернок ответил:

– Боюсь, что нет.

“ Эх, и почему только друзья, ближние, сестры, братья… становятся нужными только когда сильно прижимает? А до сего момента о них вспоминаешь не чаще, чем раз в три недели. Возможно, ответ прост. Такая вот эгоистическая натура у человека: память – инструмент для вытаскивания себя из грязи.

В прошлый раз наше сожительство чуть не погубило парня”

Двое в вязаных масках постучались в квартиру Пауэрса. Парень, не глядя в глазок, открыл дверь. Один из типов закричал, что это ограбление и приказал хозяину прислониться к стене.