Ферзевый гамбит. 1942-1943

9 марта союзники совершили ночной налет на Таранто, который не смотря на военное время светился ночными огнями как рождественская елка. Очень сильно пострадал город и порт, а линкор Литторио, переживший атаку англичан без потерь для себя, невероятным стечением обстоятельств поймал две тясячефунтовки — одну в крышу первой башни и вторую в корму — и отправился в ремонт до конца войны. Только чудом пожар, охвативший башню, не добрался до погребов и не уничтожил корабль с концами. Впрочем, и после Второй Мировой для разрушенного войной государства восстановить основательно выгоревший линкор было задачей откровенно непосильной, поэтому в январе 1950 года "Литторио" по-тихому списали, отправив на металлолом.

В дальнейшем, по мере насыщения войск ПВО высотными истребителями результаты налетов становились все более скромными и таких серьезных успехов у союзников больше не случалось. Итальянцы постепенно приспособились к ночной светомаскировке, немцы установили на Сицилии и Мальте несколько радарных постов и старое как мир противостоянии меча и щита вновь перешло в фазу, когда защита крепче чем нападение. Нет, понятное дело, что союзники тоже старались привнести с каждым разом что-то новое — удивил — победил, как говорится — пытались облететь Сицилию по дуге и зайти с севера, сопровождать бомбардировщики дальними истребителями и так далее. В любом случае бомбардировки южноитальянских портов в феврале-апреле 1943 года позволили союзникам по антигитлеровской коалиции выиграть немного времени и подготовиться к обороне Александрии и Туниса. В противном случае, все могло бы закончится гораздо раньше и с гораздо более разгромным счетом.

За два месяца — февраль и март — англичане успели хорошо подготовиться к обороне этого важнейшего для себя порта. Были вырыты километры траншей, подготовлены долговременные огневые точки, создан приличный запас боеприпасов, позволявший не слишком думать об их расходе.

Со снабжением техникой неожиданно вызвался помочь Советский Союз. Ну как помочь — красные вызвались продать англичанам часть своих устаревших танков типа БТ, которые с одной стороны в 1943 году имели боевую ценность весьма условную, с другой стороны именно для войны в египетской каменистой пустыне подходили как нельзя лучше. Так рейд полусотни этих машин, обрушившихся на немецкие растянутые немецкие коммуникации в начале апреля, вынудил немцев отложить второй штурм Александрии и позволил англичанам привести изрядно потрёпанную оборону крепости в порядок. Более того, после как 16 апреля провалился второй штурм города — огромные потери атакующим наносили орудия выбросившихся на мель в бухте линкоров, — Роммель принял решение блокировать Александрию, а сам бросил все что у него оставалось на тот момент в рейд на Каир.

Вообще удивительно, насколько по-разному ощущалось, да и фактически преодолевалось расстояние в той же Европе и в Африке. Чтобы преодолеть полторы сотни километров во Франции немцам потребовалось два года, а это же расстояние в Африке немецкие подвижные части преодолели за двое суток. Понятное дело, что просто это не было: страдали люди и особенно техника. Не выдерживали проверенные годами эксплуатации "четверки", ломались хваленые грузовики "Опеля" и "Мерседеса", а из буксируемой артиллерии по пути пришлось бросить чуть ли не треть — просто не чем было ее тянуть.

Если бы маневр с броском на Каир не удался, быть бы Роммелю снятым с должности и отправленным командовать заштатным гарнизоном где-то в Баварии. Слишком уж это пахло авантюрой, а последствия провала могли быть такие, что немецкая армия откатилась бы куда-то в район Бенгази. Но нет, не ожидавшие появления под стенами Каира английские солдаты — индусы в основном, немного разбавленные южноафриканцами — сдались практически без сопротивления. В плен попали не только пятнадцать тысяч солдат, но и громадные запасы продовольствия, снаряжения и главное — топлива, которые были сконцентрированы тут для снабжения всей двухсоттысячной египетской группировки.

Теперь уже перед англичанами натурально замаячил призрак разгрома.

Глава 15

Рейхсканцелярия, Берлин, Германия, 21 июня 1943 года.

— Исходя из всего вышеизложенного ОКХ считает, что наступление на Марокко в условиях господства вражеского флота в западной части Средиземного моря невозможным. Силы противника по данным разведки составляют от четырехсот до пятисот тысяч человек и соответственно для противостояния им необходима армия сравнимая по численности. Ее мы на логистическом плече в две с лишним тысячи километров снабжать не сможем. Даже если привлечем двойной или тройной комплект автотранспорта это повлечет за собой только увеличение потребностей в топливе и запчастях.

Сжимающий в руках указку Гальдер сопровождал свои слова тычками в ключевые точки на севере Африки, карта которой висела на специально поставленном для этого стенде.

— Единственным же способом закрыть для врага эту акваторию видится в получении контроля над Гибралтаром. В ситуации, когда наша базовая авиация полностью контролирует транзит судов через пролив и исключает либо крайне затрудняет возможность прохода по ним вражеских судов, захват всей Северной Африки представляется делом времени. Французы с Американцами в таком случае сами попадут в ситуацию жесткой нехватки буквально всего и будут вынуждены отступить к атлантическому побережью, — указка пробежалась по линии от Танжера до Агадира. — Оттуда же мы их достаточно легко выбьем, сбросив в океан.

Гальдер перехватил указку двумя руками, показывая, что он закончил доклад, и выжидательно посмотрел на фюрера немецкого народа. Гитлер в ответ скривился будто откусив кусок лимона. Вопрос вступления в войну Испании был не прост. Еще в 1940 году Гитлер попытался уговорить Франко ударить французам в спину видя в этом возможность коренного перелома в войне и обещая испанцу за это золотые горы. Франко не повелся: только годом ранее закончившаяся гражданская война привела хозяйство страны в полнейший упадок и участие в новой войне каудильо совсем не прельщало. И вот теперь от вступления или не вступления Испании в войну зависела сама возможность успешного окончания кампании в Северной Африке.

Гитлер прищурившись смотрел несколько минут на своего начальника штаба, прокручивая полученную информацию у себя в голове после чего задал вопрос.

— Есть какая-нибудь возможность захвата Гибралтара без привлечения Испании?

— Нет, мой фюрер, — Гальдер покачал головой, — разве что, если бы мы контролировали Танжер. Но тогда и Гибралтар сам по себе терял бы стратегическое значение.

— Сколько войск нужно держать в Тунисе, чтобы купировать опасность с запада? Если вопрос с чертовой скалой решить не удастся?

— Не менее двадцати дивизий. При этом нужно понимать, что оставляя Алжир в руках американцев мы даем им возможность совершать налеты оттуда на южноитальянские города. Это опасно со стратегической и с политической точки зрения.

— Не трожьте политику! — Еще секунду назад спокойный и где-то даже флегматичный диктатор в одно мгновение взорвался, подскочил на ноги и принялся расхаживать по кабинету, наматывая круги. — Оставьте это дело профессионалам, а сами занимайтесь войной! Вы все мните себя потомками Блюхера но вот третий год не можете покончить с какой-то там Францией! Что делают красные? На сколько безопасны наши восточные границы?

Гальдер перебросился коротким взглядом с находящимся тут же Браухичем. После не самого удачного начала войны с Францией того сняли с поста командующего сухопутными силами и отправили командовать группировкой войск на востоке Рейха у границ с СССР. Положение на правом фланге Германии генерал-полковник знал лучше всех, но на немой вопрос Гальдера только коротко пожал плечами, что начштаба ОКХ понял правильно. Он перекинул пару листов на стенде и взору присутствующих открылась испещренная различными пометками карта германо-советской границы.