Фейри-убийца

Я пробежала глазами заметку, и ужас сковал меня изнутри. В заметке говорилось про водяные столбы, необъяснимые волны и странные всплески речной воды.

Грендель.

Я не была уверена до конца, но интуиция подсказывала: это он. Я только что украла у него Люси, и сегодня Темза вышла из берегов. Грендель наказывал лондонцев, дав волю своему гневу. И это моя вина.

Я скомкала газету и поспешила прочь. Все внутри меня переворачивалось. Нет. Это бессмысленно. Грендель знает, что я пикси и что мне помогал фейри – Роан. Мы не люди. Так зачем ему мстить людям?

Взрывы, наводнения, чума, вороны…

Затолкав скомканную газету в сумку, я пошла дальше. Углубляясь в самые старые районы города, чувствовала, как страх накатывает волнами. Он пульсировал во мне, наполняя силой. Кто-то действует по плану, стараясь посеять панику. Точно так же, как Рикс, только в бoльших масштабах.

И этот кто-то использует меня.

Грендель затопил Лондон не из ярости, а потому что кто-то ему приказал. Тот, кто владеет самым дорогим ему предметом. Костью.

Кем бы ни была похитительница, она действует по плану. Наводнение Гренделя вызвало панику, как и танцевальная мания. Исчезновение воронов сеет в городе хаос – ну как же, покушение на древний символ, в котором ЛАО обвинила иммигрантов… Больше хаоса, больше ужаса – и больше силы для пиявок страха вроде меня.

И вчерашний кабан – король Эбор… Роан сказал, что он – ключ к сохранению мира со Старшими фейри. Но похитительница не хочет мира. Ее задания были личными, мстительными, исполненными ненависти. А еще они служили определенной цели. Похитительница Скарлетт ответственна за взрывы и танцевальную чуму.

Я так погрузилась в мысли, что едва не пропустила четвертое послание. Протяжные вздохи и крики наконец-то дошли до меня, и я заморгала, оглядываясь по сторонам. Молодая женщина указывала влево – на витрину магазина, где одно за другим проступали слова, написанные прежним корявым почерком.

Я так долго ждала этого момента, но когда он наступил, то застал меня врасплох. Я едва не пропустила его.

Порывшись в сумке, я бросилась к витрине и лихорадочно взмахнула сканером как раз в ту секунду, когда на стекле появилось последнее слово. Устройство тихо пискнуло, и я выдохнула.

Попалась, сучка.

Теперь у меня два отсканированных образца. Если я правильно поняла, их достаточно, чтобы установить местонахождение Скарлетт. Только после этого я сосредоточилась на послании.

В Гилдхолл, в Гилдхолл, кого встретишь – убей поскорей, Три пятнадцать, три пятнадцать, Скарлетт станет моей.

Я проверила время. У меня есть двадцать минут.

И я побежала.

* * *

Если б меня не подпитывал страх, царивший на улицах, я никогда не добралась бы до Гилдхолла вовремя. Но непреодолимый ужас лондонцев пронзал меня насквозь. Я промчалась мимо дюжины людей, охваченных танцевальной манией. Их тела беспомощно дергались, мышцы сокращались. Я ощущала их страх. И для пиявки страха вроде меня это был настоящий праздник.

Я бежала быстро, почти не чувствуя ни боли в легких, ни учащенного биения сердца. Я знала: просто нужно выполнить последнее задание. Как только я выполню его, смогу использовать сканер и разыщу Скарлетт. И покончу с этим раз и навсегда.

Размахивая руками, прерывисто дыша, я пыталась представить, с каким существом меня столкнет похитительница. С чудовищем из Хоквудского леса? Может, драконом? Железный нож зашипел в предвкушении, воодушевленный моей нарастающей боевой яростью. Что бы меня ни ждало, я должна справиться. У меня есть заряженный пистолет, полный железных пуль, и я не стану сдерживаться.

Я заглянула в окно на входе в Гилдхолл в поисках охранника. Справа находился сканер багажа – как в аэропортах, – но сегодня никто не охранял вход. Похоже, похитительница обо всем позаботилась.

Я открыла дверь, с колотящимся сердцем прошла по каменным плитам через пустынный вестибюль и распахнула арочные деревянные двери в высокий средневековый зал. Дрожь благоговения пробежала по спине: надо мной, словно ребра, изгибался сводчатый потолок, под ногами стелился кроваво-красный ковер, сквозь высокие оконные витражи лился солнечный свет. Вот помост, на котором короли и королевы когда-то вершили суд над изуродованными телами еретиков и предателей. И никого. Ни ревущего монстра, ни Старших фейри. Только мой страх, призраком витающий вокруг, отчего сердце колотилось, как боевой барабан.

Я повернулась кругом в поисках противника – и мир замерцал.

Высокие стены цвета слоновой кости и витражи исчезли, уступив место дубам и высокой траве, которая щекотала лодыжки и шелестела на ветру. Солнечный свет струился вниз сквозь дубовые ветви янтарными пятнами, танцующими на траве. Чирикала галка, пели лесные жаворонки.

На поляне справа от меня в безмятежном озере отражалось синее небо. Безмятежность водной глади нарушали только алые водяные лилии, похожие на капли крови.

Я резко обернулась. Пока я оглядывала местность, голос в глубине сознания шепнул: Триновантум.

Я вдохнула влажный воздух, насыщенный ароматами мха и дуба… Почти так же пахло от Роана. Я почти представила его золотистую кожу, мускулистое тело, совершенные губы. Его пронзительные зеленые глаза, похожие на осколки изумруда. Он слишком красив, чтобы жить, и я хотела уничтожить его, вгрызться в его плоть. Природа убивает красоту, и я поступлю так же.

Я заморгала, пытаясь привести мысли в порядок. О чем я думаю, черт побери? Сознание, такое сосредоточенное и ясное еще минуту назад, вдруг стало путаться, по телу разлилось странное тепло. Я стащила парик, швырнула на землю и стянула резинку с волос, давая голове подышать. Волосы рассыпались по плечам.

Новое ощущение пронзило ребра, заставляя руки и ноги дрожать, – боевая ярость. Хотелось ощутить жар крови, стекающей по рукам. Хотелось слизывать ее с пальцев.

Я вытащила нож, и его гнев просочился в меня – заразительный, отравляющий. Мне нужно вонзать этот изогнутый клинок в сердца врагов.

За зарослями болиголова слева зашумели деревья, и я присела на корточки, занеся нож над головой, готовая убивать.

Сердце пропустило удар, когда оттуда появилась высокая золотистая фигура – навстречу, сжимая меч, шел Роан.

Я медленно выпрямилась, крепче стиснув рукоять ножа, руки дрожали.

– Роан, – выдавила я, чувствуя странное желание искромсать ножом его идеальное лицо, сама не понимая, почему. – Что ты здесь делаешь? – Я стиснула зубы, пытаясь взять себя в руки.

Под его глазами легли тени, но во взгляде было что-то еще. Тревога.

– Элрин похитили.

– Посадили в тюрьму? Верховный Король снова ее арестовал?

Однажды мы уже освободили ее. Не уверена, что получится во второй раз.