Финал

Он оскалил зубы и начал угрожающе рыть лапами землю. Я хотела было отступить подальше от стены, на безопасное расстояние, как вдруг…

Мне на шею сзади набросили горячий провод и начали душить. Я вцепилась в шнур, чувствуя, как он все туже затягивается у меня на горле, упала на спину, брыкаясь и дергаясь. Периферическим зрением я видела, что шнур мерцает голубоватым светом. Ощущения были такие, будто мне на кожу плеснули кислотой. Пальцы мои покрывались волдырями там, где касались шнура, я чувствовала мучительную, невыносимую боль. Тот, кто напал на меня, еще туже затянул шнур, перед глазами у меня поплыли огненные вспышки.

Засада!

Черный пес продолжал лаять и метаться кругами, но я уже плохо видела его, перед глазами все плыло. Я начинала терять сознание. Собрав все свои оставшиеся силы, я сконцентрировалась на собаке, пытаясь передать ей мысленное послание: «Фас! Фас! Укуси его! Укуси того, что напал на меня!»

Я не чувствовала в себе сил, чтобы пытаться внушить что-то своему противнику, понимая, что он сразу заметит, как я копошусь в его голове. И хотя я никогда не пыталась воздействовать на сознание животных, этот пес по размерам был меньше любого нефилима или падшего ангела, и раз я смогла в свое время заставить их поверить мне, то с псом все должно быть еще проще и легче…

«Давай! Нападай!» – снова скомандовала мысленно псу, чувствуя, как сама проваливаюсь в темноту и небытие.

К моему облегчению и в некоторой степени удивлению, собака бросилась вперед и сомкнула челюсти на ноге нападающего. Я услышала, как щелкнули зубы пса, слышала, как они вонзились в плоть моего противника и как тот выругался низким мужским голосом. Голос был настолько знакомым, что я окаменела. Я знала этот голос. И я доверяла этому голосу.

Страшно разозлившись, я с новыми силами начала сопротивляться. Пес отвлек внимание нападавшего и заставил его ослабить хватку – я смогла как следует ухватиться за веревку, не обращая внимания на обожженные пальцы, и оторвать его от горла, отбросив в сторону.

Словно змея, смертоносный шнур скользнул по земле, и я сразу узнала его.

Это был кнут Скотта.

Глава 29

Но на меня напал не Скотт.

Кашляя и со свистом хватая ртом воздух, я все же успела заметить, что Данте снова бросился на меня, быстро повернулась и заехала ему ногой в живот. Он отлетел назад и рухнул на землю, вид у него был совершенно ошарашенный.

Взгляд у него сразу стал жестким.

Как и мой.

Я прыгнула на него, повалила, уселась ему на спину и безжалостно начала бить его головой об землю. Но я старалась не разбить ему голову – мне надо было вывести его из строя, но так, чтобы он мог говорить. У меня было слишком много вопросов к нему – и я должна была получить на них ответы немедленно.

«Принеси мне кнут!» – скомандовала я собаке, транслируя ей мысленно картинку, чтобы она точно могла понять мою команду.

Пес послушно подбежал ко мне, неся в зубах кнут, «дьявольская сила» почему-то на него не действовала. Может быть, этот образец для него совершенно безвреден? Впрочем, я с трудом верила в то, что происходит: я могу управлять сознанием животных. Ну по крайней мере этого конкретного животного – точно.

Я перевернула Данте на живот и, словно наручниками, связала ему руки кнутом. Кнут обжигал мне пальцы, но я была слишком взбешена, чтобы обращать на это внимание.

Данте издал протестующий стон.

Поднимаясь, я чувствительно пнула его ногой под ребра, чтобы он окончательно пришел в себя.

– Очень рекомендую начать прямо с объяснений, – сказала я.

Данте лежал одной щекой на земле. Губы его изогнулись в неприятной улыбке:

– Я не думал, что это ты, – сказал он невинно, словно издеваясь надо мной.

Я села на корточки и заглянула ему в глаза:

– Если ты не станешь разговаривать со мной, я отдам тебя Патчу. А мы оба знаем, что разговор с ним не сулит тебе ничего хорошего.

– Патч, – Данте хмыкнул. – А ты ему позвони. Давай. И посмотрим, ответит ли он.

Ледяной ужас сковал мою грудь.

– Что ты имеешь в виду?!

– Развяжи мне руки и возможно, я расскажу тебе со всеми подробностями, что именно я с ним сделал.

Я ударила его по лицу с такой силой, что руку обожгло словно огнем.

– Где Патч?! – снова спросила я, стараясь, чтобы в моем голосе не было слышно паники – я понимала, что это только позабавит Данте.

– Ты хочешь знать, что я сделал с Патчем? Или… с Патчем и Скоттом?

У меня земля закачалась под ногами. Значит, это действительно была ловушка, и мы все в нее угодили: сначала Данте вывел из игры Патча и Скотта, а потом пришел за мной. Но почему?!

Я пыталась сложить все детали пазла у себя в голове.

– Это ты шантажировал Пеппера Фрайберга. Поэтому ты и оказался сегодня здесь, на кладбище, так ведь? Можешь не отвечать – это единственное объяснение, которое имеет смысл.

А я-то думала, что это Дабрия. Если бы я не была так упряма, я бы, возможно, могла бы увидеть более полную картину, могла бы рассматривать и другие возможности, могла бы разглядеть какие-то знаки и намеки…

Данте протяжно вздохнул:

– Я буду говорить только после того, как ты развяжешь мне руки. И никак иначе.

Я так злилась, что страшно удивилась, обнаружив, что в глазах у меня стоят слезы. Я ведь доверяла Данте. Я согласилась, чтобы он тренировал меня и был моим советником. Я выстроила с ним особенные отношения. Я относилась к нему как к одному из немногих моих союзников в мире нефилимов. Без него, без его помощи я бы никогда не продвинулась так далеко, как сейчас.

– Почему ты делал это? Почему ты шантажировал Пеппера? Зачем?! – крикнула я, но Данте даже глазом не моргнул мне в ответ.

Я не могла заставить себя ударить его еще раз. Я едва держалась на ногах – так сильно меня потрясло его предательство. Облокотившись спиной о стену, я старалась глубоко дышать, чтобы не потерять присутствия духа окончательно. Колени у меня подгибались, а в горле стоял предательский комок.

– Развяжи мне руки, Нора. Я не хотел причинять тебе вред – правда, не хотел. Я не хотел делать тебе больно. Мне надо было успокоить тебя, вывести из игры – и все. Я хотел поговорить с тобой и объяснить, что я делаю и почему, – он говорил со спокойной уверенностью, но я не собиралась поддаваться на его уловки.

– А Патчу и Скотту хотел причинить вред? И сделать больно хотел? – спросила я. Патч не мог чувствовать физическую боль, но это не значило, что Данте не может мучить его с помощью «дьявольской силы» и доставлять ему страдания.

– Нет. Я просто связал их так же, как ты связала меня. Они оба сейчас злятся так, как никогда в жизни не злились, но прямой опасности для них никакой нет. Конечно, «дьявольская сила» им не на пользу, но они вполне смогут справиться со всеми неприятными последствиями ее воздействия.