Финал

– Мы сделали это!

– Кто спас тебя, Лилли?
– подсказывает Джереми.

– Кое-кто, - говорю я. Он бросает на меня непроницаемый взгляд. - Мужчина, - уклончиво отвечаю я.

Перед нами доктор Телфэр загружает свой компьютер и щелкает переключателями, чтобы включить определенные механизмы.

– Расскажи мне, - говорит Джереми.

Я смотрю себе под ноги, и мне вдруг становится стыдно за сокрытие информации, а потом стыдно за то, что мне стыдно.

– Пол, - говорю я.

Я качаю головой. Каштановые волосы моего парика падают мне на лицо.

– Пол спас меня, - взгляд Джереми впивается в меня.

– Пол?
– спрашивает он.

– Да, - отвечаю я.

Я вижу, как он подсчитывает сроки в голове. Если мне было двенадцать, то это случилось одиннадцать лет назад. Это значит, что его мать и Пол были…

– Почему ты раньше мне не рассказала?
– спрашивает Джереми.

Впервые за все время он сердится.

– Я...я не думала, что это так важно, - быстро говорю я.

Мне отчаянно хочется сменить тему разговора. Я смотрю на доктора Телфэр за помощью. Но все его внимание сосредоточено на экране компьютера.

– Важно? Лилли, это очень важная информация. Если ты обязана своей жизнью Полу, и не рассказала мне раньше...?

Он замолкает, выглядя теперь очень разозленным. Он отпускает мою руку и отходит в сторону.

– Ну и что с того?
– спрашиваю я.
– А если бы ты знал, это бы изменило твое отношение к нему? Какое это имеет значение? Ты же знаешь, что он мой отец. Очевидно. Ты же знаешь, как он важен для меня. Мы с ним связаны кровными узами. Ну и что с того, что он однажды спас меня? Я обязана ему жизнью только потому, что являюсь его дочерью! Это не должно менять твое отношение к нему.

– Нет, - серьезно говорит Джереми. Он упирается двумя кулаками в кирпичную стену.
– Но это меняет мое отношение к тебе.

– О чем ты говоришь, Джереми?

В моем голосе слышится раздражение. Доктор Телфэр что-то говорит на заднем плане. Я не обращаю на него внимания. Джереми качает головой.

– Если бы я знал..., - бормочет он.

Я подхожу к нему, хватаю за плечо и разворачиваю к себе.

– Скажи мне!
– требую я.

Глаза Джереми сужаются. Они стали совсем темными. Очень опасный взгляд. Этот взгляд я очень хорошо знаю с тех времен, когда он был просто Стоунхартом. Но теперь он не причинит мне вреда, так что я не боюсь.

Джереми бросает взгляд через мое плечо на своего брата.

– Дай нам пять минут, - говорит он.

Доктор Телфэр начинает протестовать. Но Джереми обрывает его:

– Я же сказал, пять минут. Сейчас!

Я вздрагиваю от этого восклицания и быстро поворачиваю голову. Доктор Телфэр выглядит таким же потрясенным. Затем на его лице появляется решимость. Я успокаиваю его прежде, чем он успевает заговорить.

– Все в порядке, - говорю я.
– Мне нужно поговорить с Джереми. Желательно...
– я бросаю взгляд на своего будущего мужа, зеркальное отражение его близнеца.
– …наедине. Но конечно если вы не возражаете.

– Если ты этого хочешь, Лилли, - неохотно соглашается он.

– Да, - отвечаю я.

Доктор Телфэр коротко кивает. Он смотрит на своего брата.

– Ровно пять минут, - говорит он.
– А потом я вернусь.

– Я очень на это рассчитываю, - Джереми почти насмехается.

Когда доктор уходит, я снова поворачиваюсь к Джереми.

– Ну и что?
– требую я.

Только сейчас я осознаю, насколько успешной была моя попытка избавиться от ассоциаций с подпольем. Я ни разу об этом не подумала.

– Пол умер, - просто говорит Джереми.

– Что?

Я отшатываюсь назад. Я чувствую себя так, словно меня ударили под дых. Я пытаюсь ухватиться за что-нибудь, чтобы удержаться. Ничего не найдя, я ковыляю к ближайшей стене. Джереми даже не пытается меня утешить.

– Умер?
– шепчу я.
– Что? Как?

– Он покончил с собой, прыгнув со скалы, которая находится за моим особняком в Сан-Хосе, - говорит Джереми.

В его голосе не слышится ни малейшего намека на эмоции.

– Когда?

– Три недели назад.

– Три недели назад!
– ахаю я. Я поднимаю обе руки, чтобы прикрыть рот.
– Три недели, Джереми? Три недели, и я только сейчас об этом узнаю? Ты только сейчас мне об этом говоришь?

– Я обсуждал это с моим братом. Слишком рано было говорить тебе об этом. Мы рискуем нарушить твое равновесие.

– Он тоже в этом замешан?
– шиплю я.
– Так вот почему ты велел ему выйти из комнаты?

– Для твоего гнева нужен только один громоотвод, - сообщает мне Джереми.
– Это я.

– Гнев, - повторяю я.
– Гнев. Гнев! Ты думаешь я злюсь? Я чертовски взбешена!

– Я сделал это исключительно ради тебя, - говорит он мне.
– Для твоего же блага и для твоего выздоровления. И ничего больше.

– О, и это должно заставить меня чувствовать себя лучше?
– рычу я.

– Я собирался рассказать тебе...со временем, - говорит Джереми.
– Как только мы бы сочли, что ты готова.

– О, как только ты бы решил, что я готова. Так?
– кричу я.
– Ну и ну, спасибо тебе, Джереми! Это заставляет меня чувствовать себя намного лучше.

Я машу ему перед носом своим обручальным кольцом.

– А как насчет этого, а, Джереми? А как насчет правды? Как насчет честности? Как насчет всего того, что ты обещал?

Я начинаю дышать очень тяжело. Я уже почти задыхаюсь. Джереми даже не пытается меня успокоить.

– Я не лгал, - говорит он мне голосом холодным, как лед, и острым, как только что выкованный меч.
– Ты спрашивала меня жив ли твой отец? Нет. Ты спрашивала меня, как у него дела? Нет.

– Я предполагала...
– начинаю я.

Джереми обрывает меня.

– И это твой самый большой недостаток. Ты предположила, Лилли, не спрашивая подтверждения. Помнишь, сколько раз я добивался от тебя устного подтверждения?
– он делает ударение на словах.
– А почему, как ты думаешь? Я сделал это, чтобы избежать именно таких ситуаций, если бы наши роли поменялись местами!

– О, так вот как это должно быть, значит?
– требую я.
– Какой-то больной, извращенный урок для меня?

– Я не говорил...

– Тогда что же еще?
– я просто взрываюсь.
– Что еще, Джереми? А? Скажи мне. Скажи мне, что еще!