Финал
Шрифт:
Джереми
Брат молча выслушивает мою просьбу. Затем он поворачивается и сосредотачивается на экранах компьютеров. Результаты тестов Лилли отображаются на трех мониторах. Десятки графиков отображают жизненно важные показатели здоровья. Графики показывают их прогрессию с течением времени.
Аттикус переводит взгляд с одного экрана на другой. Я вижу напряжение в его плечах. В принципе, как и у меня.
Он часами анализировал эти результаты. Днями. Неделями. Месяцами. Я внимательно наблюдаю за ним, ожидая ответа.
–
– Нет, я не могу этого сделать.
Нет. Это слово врезается в меня и выбивает воздух из моей груди. Я чувствую, что не могу дышать.
– Пожалуйста, - говорю я.
Я стараюсь быть вежливым. Но напряжение невыносимо. Мои руки сжимаются в кулаки.
– Мне нужно ее увидеть. Мне нужно с ней поговорить. Позволь мне! Она все еще там, я знаю, я знаю, черт возьми!
– Джереми.
Аттикус смотрит мне в глаза. Я вижу печаль в его глазах.
– Какой в этом смысл? Вы пробудете вместе десять минут и что потом? Давая ей третью дозу противоядия, ты рискуешь слишком многим.
– Я могу достучаться до нее, - шиплю я..
– Черт возьми, Аттикус, я знаю, что могу! Дай я попробую. Я схожу с ума без нее.
Я бросаю сердитый взгляд на компьютерные мониторы, которые издеваются надо мной в своей яркой безмятежности.
– Прошли недели, а никакого прогресса!
– Но и регрессии нет.
– Ха!
– презрительно усмехаюсь я.
– Ты думаешь я могу смотреть, как женщину, которую я люблю, поглощает безумие, и принимать это?
Мой голос смягчается, и я делаю угрожающий шаг вперед. Гнев течет через меня, гнев, подпитываемый разочарованием, отсутствием прогресса и полным отчаянием.
– Ты думаешь я могу позволить ей все глубже и глубже погружаться в безумие и ничего с этим не делать?
– Риски...
– КОГО ВОЛНУЮТ РИСКИ?
– ОНА ВСЁ РАВНО УШЛА!
Я ловлю себя на том, что кричу, и резко останавливаюсь. Моя грудь тяжело вздымается. С каждым вдохом мои ноздри раздуваются. Во мне бурлит адреналин, и мое самообладание - единственное, чем я так долго гордился, разорвано в клочья. Как я смогу продержаться, когда Лилли до сих пор нет?
– Джереми…
– Нет.
Я качаю головой, закрываю глаза и делаю шаг назад. Я делаю один вдох, пытаясь успокоиться. И тут на меня снова накатывает холодное бесстрастие, которое было у меня, когда я держал Лилли в плену. Я открываю глаза и смотрю на брата.
– Прости, - говорю я. Слова выходят ровными.
– Мне не следовало кричать.
Он отмахивается.
– Джереми, я знаю, что ты ее любишь. Но ты знаешь, что каждый раз, когда мы используем противоядие, вероятность того, что он снова заработает в будущем, уменьшается вдвое? Нам повезло, что он не дал обратного эффекта в операционной, когда мы ввели вторую дозу.
Я усмехаюсь.
– О, так же, как и твоя дурацкая процедура не дала обратного эффекта?
Теперь я знаю, что лучше не делать из брата врага, но что толку держать язык за зубами, когда ставки так высоки? Когда моя Лилли угасает?
– Ты же знаешь, что это совсем другое, - мягко говорит Аттикус.
Я отвожу взгляд.
– Да, - наконец признаю я.
– Я знаю.
Холодная тишина врывается в комнату и заполняет ее. Я подхожу к окну и смотрю на снег за окном.
– Сейчас декабрь, - говорю я.
–
Я оборачиваюсь и смотрю брату в глаза.
– Я не идиот, Аттикус.
– Еще есть шанс, - настаивает он.
Я усмехаюсь.
– Есть шанс? Насколько он мал? Он мизерный. Ты это знаешь, я это знаю, мы оба это знаем.
Я перевожу взгляд на маленький компьютерный экран, на котором транслируется всё, что происходит в комнате Лилли.
– Боже, - шепчу я.
– Меня убивает, когда я вижу ее такой. Она ненавидит меня, ты это знаешь? Я это заслужил, учитывая все, что я сделал, но все же…
Я замолкаю. Я никогда раньше не выражал печали или жалости, ни перед кем. Но иногда стрессовые ситуации требуют крайних мер. Для меня показывать слабость, показывать человечность - одна из таких мер. Я встречаюсь взглядом с Аттикусом.
– Пожалуйста. Пожалуйста, брат, я умоляю тебя. Дай мне взглянуть на нее. Только один раз. Еще раз, это все, что я прошу.
С каждой секундой тишина затягивается все больше, и я молюсь гребаному Богу, чтобы мой подход сработал. А затем, в вспышке неожиданного сочувствия, Аттикус тянется к ручке на своем столе.
– Попроси Джилл сделать это, - говорит он.
– Лилли...Лилли ей доверяет.
Глава 44
Лилли
– Да, - умоляю я.
– Вот так. Быстрее. Быстрее!
Джереми подчиняется, удваивая скорость своих толчков. Я чувствую, что надвигается переломный момент. Мне нужно удержать его. Чуть дольше. Я хватаю его за волосы и притягиваю его губы к своим, пожирая их в жадном поцелуе. Я знаю, что Джереми терпеть не может, когда я все контролирую. Но логика теряется в пылу момента. Последствия будут позже. Прямо сейчас меня это не волнует.
– Лилли. Лилли, я сейчас кончу...
Слова Джереми сменяются первобытным ревом, который вырывается из его горла, когда он выстреливает в меня. Но тут моя собственная кульминация захлестывает меня. Я сжимаюсь вокруг его члена, конвульсии сотрясают мое тело.
В какой-то момент ночью я понимаю, что лежу, сплю рядом со Стоунхартом. Я задыхаюсь и отшатываюсь. Отвращение наполняет каждую клеточку моего существа. Секс - это одно, но прижиматься...? Мои движения будят его. Его темные глаза отражают тусклый свет. Они выглядят убийственно. Я остолбенела, не в силах решить, притвориться ли спящей или вернуться к нему, чтобы не злить его, или просто...
К счастью, он принимает решение за меня. С непроницаемым видом он встает и выходит из комнаты. Он не произносит ни слова. Я вздыхаю в подушку и с облегчением засыпаю.
На следующее утро я осознаю всю серьезность своей ошибки, позволив Стоунхарту спать в моей постели. Может он испытывает ко мне какие-то чувства.
Нет! Я не могу этого допустить. Это все испортит. Мои планы мести, мои планы отомстить ему, мои планы возмездия… Чувства, которые были односторонними, могли легко, коварно исказиться и стать...я задыхаюсь... двусторонними.