Фируз

Я слушал его очень внимательно, но еще внимательней наблюдал за показаниями индикаторов. Они пугали меня. Нужно было действовать и как можно скорее.

– Принял. Опускай трап.

Прозвучала сирена. В отсеке замигала огромная лампа и, спустя несколько секунд, дорога была открыта. Я выбежал наружу со всей скоростью с которой мог. Вокруг все было залито ярким светом работающих прожекторов. Мертвое доселе помещение внезапно ожило и со всех сторон начали появляться странные блики. Они перемешивались, иногда поднимались под самый потолок, упирались в швеллера, облетая каждый угол этого замороженного ангара и вновь возвращаясь на свои места.

Я скользнул сквозь упавшую тьму и вскоре оказался возле того самого места о котором говорил пилот. Небольшая дверь, от самого низа и до верха покрытая инеем и не поддававшаяся на усилие открыть ее. Она закрывала путь к спасению и до последнего сопротивлялась, пока, не издав пронзительный треск под ударами приклада винтовки, не упала прямо перед моими ногами.

Замерзшие замки и завесы не выдержали. Сломавшись как сосульки и распавшись на несколько частей, они уже не могли держать на себе массивную дверь.

Внутри все было запущено. Там, где раньше находилось рабочее место диспетчера по приему кораблей, сейчас все было похоже на склеп. В темноте ничего нельзя было разобрать. Под грудой обломком и толстого слоя снега, скопившего здесь и лежавшего уже очень много лет, я увидел широкий монитор компьютера, расколовшегося и не подлежащего ремонту.

– Говорит Воевода, пилот, ты меня слышишь?

– Да. Что там у тебя, Виктор?

– Я не смогу включить систему, управляя ею через компьютер. Он весь покрыт снегом и полностью неисправен.

– Проклятье!
– пилот выругался в общий канал связи и принялся вслух перебирать оставшиеся варианты.
– Должен быть выход, я знаю, он должен быть. Да!
– мужчина чуть не вскрикнул от радости, - Система водоснабжения пролегает как раз под потолком и должна идти аккурат над спасательным модулем. Если прострелить несколько "артерий" то весь раствор выльется как раз на машину.

– Но температура. Вдруг жидкость просто замерзла в трубах?

– Никак нет!
– пилот продолжал говорить - свойства раствора таковы, что он может оставаться в жидком состоянии даже при очень низких температурах. Просто посмотри на потолок и найди самые толстые трубы - я подсвечу тебе.

Огромные прожектора спасательного модуля поднялись вверх и осветили заледеневшую поверхность.

– Давления должно хватить, так что будь осторожен.

Я вышел обратно в ангар. На самом верху все было покрыто слоем инея и льда, из-под которого местами, как дождевые черви, выглядывали толстые серые трубы. Их было много. Они шли по всей длине, переплетались друг с другом, переходили из одной плоскости в другую. Сказать какие из них были теми самыми, оказалось почти невозможно.

– Их слишком много! Которые?!

– Стреляй по всем, приборы фиксируют очередное повышение фона!

Тянуть дальше было нельзя. Вскинув оружие вверх и прицелившись в самое крупное скопление серых труб, я открыл огонь. Десятки маленьких огоньков тут же метнулись к потолку и принялись вгрызаться в цель. Искры посыпались на пол, а за ними, шипя и пенясь, настоящий дождь из нейтрализующего раствора. Я жал на спусковой крючок до тех пор, пока из ствола не прекратили вылетать пули.

Осознание случившегося пришло не сразу. Взрыв, последовавший через несколько секунд, заставил меня отскочить в сторону и укрыться в смежном помещении диспетчера. Давление оказалось слишком большим. Не выдержав такого напора, трубы буквально разорвало на части, и вода нескончаемым бурлящим потоком рванула вниз. Осколки и части труб упали прямо на машину. Вонзившись в нее как копья, два особо крупных куска пробили кабину пилота и полностью уничтожили ее, оставив после себя едва слышимый предсмертный крик погибшего человека.

Жидкость не прекращала литься. Бурля как неистовый водопад, она продолжала поступать в помещение с огромной скоростью. Всего за каких-то несколько секунд ее стало так много, что ноги по самые колени оказались погружены в нее.

– Джей, ты меня слышишь!? Ответь мне!

Я смотрел на развороченную кабину пилота и не знал, что делать дальше. В эфире наступила мертвая тишина.

И в этот самый момент, когда уже ничего не могло произойти, мои глаза уловили движение в самом углу огромного ангара. Несколько человек, бродя, двигались к разбитой машине, не обращая внимания на льющийся раствор.

Мне хотелось крикнуть. Перезарядив оружие, я сделал два шага вперед и, оценив обстановку, направился им навстречу.

Вскоре шипение прекратилось. Напор постепенно стихал и спустя минуту, выдавив из своих разорванных труб последние капли сероватой жидкости, окончательно сошел на нет. Воды оказалось почти по пояс.

– Кто вы такие и как вы сюда попали?

Голос был громким и угрожающим. Двое высоких, худощавых мужчин в окружении более молодых, стояли прямо передо мной. Их взгляд не предвещал ничего хорошего, а из-под водонепроницаемой робы то и дело виднелось огнестрельное оружие.

– Сними шлем и покажи свое лицо!
– голос стал еще более грубым и я был вынужден поднять свою винтовку навстречу.

Люди насторожились. Руки опустились по швам и медленно потянулись к висевшему на поясе оружию. Они стояли на своих местах и не двигались. Казалось, в этом мире не существовало ничего, что могло бы отвлечь их внимание от незваных гостей. Ни радиация, ни раствор жидкости, ни ледяной воздух, что был готов превратить все в округе в один сплошной кусок льда, вморозив всех присутствующих, навеки сковав в мертвой хватке. Они смотрели на меня и не сводили глаз. Так могло продолжиться еще очень долго, если бы тишину не разорвал молодой, почти детский голос.

– Я включил насосы, магистр, скоро все откачаем - он запнулся и стал осматривать затопленное место.

Парень появился позади всех. Люди повернулись к нему и гневно померили взглядом. Его худенькое тело, было одето в старый костюм химзащиты. Больший на несколько размеров, он висел на нем как на шесте и создавал неуклюжее зрелище, которое все же никоим образом не сказалось на лицах этих людей.

Заработали насосы. Их дребезжащее рычание было слышно за несколько десятков метров, и по воде прошлась небольшая волна.

Техника начала свою работу. Медленно, но она продолжала выкачивать скопившуюся жидкость обратно в резервные баки, которые наверняка находились где-то наверху.

Система сигнализировала о резком снижении радиации. Показания индикаторов рухнули с невиданной скоростью и вскоре остановились на минимальных значениях, которые не могли навредить даже самому чувствительному организму. Я снял шлем.

Теперь можно не бояться.

Люди смотрели на меня. Эти худые, бледные лица, лишенные хоть какой-то жизненной энергии, подозрительно смотрели в мою сторону.