Флавиан. Армагеддон

Сам же помнишь отношение верующих к «Конторе Глубокого Бурения» после всех лет советской власти!

— Помню, ещё бы! — согласился Флавиан.

— Ну вот, понятно же — почему я тогда, у папы Василиса, был сперва с этим «угольщиком» Тимофеем из Питера единодушен, — сказал я.

— С ним многие тогда были единодушны, — подтвердил Флавиан.

— Было отчего! — вздохнул я, меняя неудобную позу на обычную посадку в автомобильном кресле.

***

Вот ведь, напомнил батюшка ту встречу на Афоне! Я её и подзабыл уже за множеством протекших с тех пор событий…

А было это в один из первых наших с Флавианом приездов на Святую Гору. Мы с ним тогда спускались из Кариеса (административной столицы Афона) мимо монастыря Кутлумуш через большой оливковый сад к келье Панагуда, месту подвигов старца Паисися Святогорца.

Было жарко, место было открытое, середина августа, солнце нещадно палило моего толстого, прихрамывающего на обе ноги батюшку, его подрясник и тонкая хэбэшная безрукавка взмокли от пота.

На тропе нас догнала группа из шести русских паломников, по виду вполне успешных молодых бизнес-менеджеров или «айтишников» в фирменном туристическом «прикиде», кроссовках «Salomon» и с дорогими углепластиковыми палками для скандинавской ходьбы — словом, вполне «упакованные» ребята.

Поравнявшись с нами, высокий веснушчатый мужчина с аккуратно подстриженной рыжей бородкой, лет тридцати с небольшим, очевидно, старший в группе, спросил:

— Вы из России? — и получив утвердительный ответ, поинтересовался: — Вы тоже идёте к ясновидцу папе Василису?

Мы с Флавианом переглянулись — степень «православности» этих ребят сразу стала очевидной.

— Вы имели в виду к «прозорливцу»? — переспросил Флавиан. — «Ясновидец» — это термин скорее оккультистов, чем христиан.

— Ну, пусть будет прозорливец! — добродушно согласился рыжебородый. — Меня Валерий зовут, а Вас как?

— Отец Флавиан, игумен, — представил я батюшку. — А меня Алексей!

— Очень приятно! — протянул руку Валерий. — Мы тут все «угольщики» — работаем в угольном бизнесе. Мы с Сергеем и Васей (он показал рукой на двоих из своей группы) с Кузбасса, кемеровские; Эмиль и Саша из Москвы, а Тимофей из Питера (остальные тоже кивнули). Вот путешествуем по интересным местам, здесь в первый раз.

— Понятно! — кивнул Флавиан. — А кто вам посетить папу Василиса посоветовал?

— Турист один, православный, как это правильно называется, паломник?

— Паломник! — кивнул мой батюшка.

— Он нам всё что-то невразумительное про вред электронных карт рассказывал. Я так и не понял, честно говоря, в чём там «фишка».

А потом он посоветовал сюда, к папе Василису сходить, мол, он и будущее предсказать может, и всё такое. Вот, хотим спросить, что там теперь из-за этого «кризиса» с нашим бизнесом будет?

— А где он находится, папа Василис? — спросил Флавиан. — Я сам сюда только третий раз приехал, многих ещё не знаю.

— В монастыре сказали, вон в том домике! — Валерий палкой показал на виднеющуюся в дальнем углу сада небольшую келью с черепичной крышей. — Вы не к нему? А то давайте вместе пойдём, и нам с земляками церковными идти как-то комфортнее.

— Хорошо, пойдём вместе! — неожиданно для меня согласился Флавиан.

И мы пошли вместе. «Угольщики» деликатно сбавили скорость, давая возможность не отставать прихрамывающему батюшке.

В простенько сколоченной из жердей, увитой виноградом беседке, стоящей рядом с самой кельей, с папой Василисом уже разговаривали два небедных, судя по внешнему виду, пожилых грека.

Ещё три человека сидели чуть поодаль на пенёчках, явно взятых из поленницы под навесом, прячась от палящего солнца в тени дерева. Я пригляделся к ним.

— Алексей, здравствуй! — поднялся один из них, выходя из тени на свет. — Твой батюшка, геронда Флавиан, с тобой? Вы пришли к папе Василису?

— О! Брат Антоний! — обрадовался я, узнав Антона, двадцатипятилетнего весёлого гагауза, закончившего Киевскую семинарию, но вместо принятия сана работающего гидом-индивидуальщиком по Афону.

Хорошо зная греческий, русский, румынский и английский языки, будучи на короткой ноге с экономами и архондаричьими многих афонских монастырей, излазив Святую Гору по большинству труднопроходимых троп и имея доверительные отношения со многими келиотами и отшельниками, Антон был весьма востребованным в своей профессии «специалистом», к тому же — жизнерадостным и искренне доброжелательным спутником.

Во второй приезд на Афон мы с Флавианом пользовались его услугами для проникновения в один уединённый скит, после чего Антон, наобщавшись с моим батюшкой, стал называть Флавиана не иначе как герондой и оказывать ему знаки большого уважения.

— Со мной! — кивнул я. — Он за углом, остановился у калитки попить воды из крана!

— А это ваши прихожане? — Антон кивнул на рассаживающихся вдоль стены кельи на узкой лавочке «угольщиков».

— Нет, мы с ними сейчас только, чуть ниже Кутлумуша встретились. Мы с батюшкой вообще-то шли вдвоём в Панагуду, а эти ребята позвали нас с собой сюда, и батюшка благословил! — я посмотрел в сторону беседки, в которой папа Василис разговаривал с греками. — А что, правда папа Василис прозорлив?

— Кто говорит да, кто говорит нет, — пожал плечами Антон. — Я у него бывал не часто, при мне ничего сверхъестественного не случалось…

Хотите, я вам поперевожу? Я с двумя русскими из Ставрополя здесь, бизнесменами, верующие мужики — нормальные! У них священника перевели из их прихода в другое место, а община хочет просить архиерея вернуть его обратно — хилое, конечно, дело, вряд ли Владыка своё решение отменит.

Вот хотят спросить об этом старца, ну и вообще с авторитетным афонским духовником пообщаться. Я им предлагал к отцу Никифору или к папе Аверкию, но им кто-то в России про папу Василиса рассказал, и они только к нему захотели. А мне что — клиент заказывает маршрут, я веду и перевожу!

Папа Василис, вероятно, сначала со всеми вместе поговорит, а уж потом, у кого индивидуальные вопросы, будет отдельно беседовать, — Антон взглянул на беседку, из которой уже выходили греки. — Пойдём, я сперва на общей беседе переводить буду, потом, если нужно, вам с батюшкой переведу — мои клиенты не обидятся, они батюшек уважают. Потом уже ими займусь!

А «угольщики» пусть просят перевести послушника папы Василиса, тот английский знает и немецкий немного.

— А сам папа Василис по-английски не говорит? — спросил я.