Флэшбэк

Бо вздохнул.

— Ромхильда обладает даром бунтовать против традиций. Поэтому отец и послал ее сюда.

— Я почти уверена, он послал ее, потому что она лучшая, — поправила Софи, ей не понравился его тон.

— Уверен, что ей нравится это утверждать, — сказал Бо. — И нельзя отрицать, что она невероятный воин. Но она никогда не побеждала меня… и когда-нибудь ей придется смириться с тем, что это значит.

— Что это значит? — спросила Софи.

— Ничего, чем стоило бы поделиться.

— Откуда ты знаешь Ро? — настаивала Софи, вспомнив последнее пари Кифа и Ро. — Вы вместе тренировались или..?

— Она принцесса, — просто ответил Бо. — Ее все знают. И я должен начать ночные патрулирования.

Софи не поняла, пытается ли он уклониться от ответа. Но его неопределенный ответ не предвещал ничего хорошего для Кифа и его шансов на очередную победу.

— Так… как все выглядит? — спросила Софи, когда Элвин переключился на один из тех многослойных световых пузырей, которые показывали ему весь спектр.

— Лучше, чем я ожидал, — признался Элвин. — Я предполагал, что буду чинить повреждения от всех этих прыжков. Но… все выглядит хорошо. Завтра будет больно, и тебе определенно нужно отдохнуть. Но ты не деградировала… и это! — Он поднял левое запястье Софи и присвистнул. — Я видел некоторые сумасшедшиеустройства в свое время, но это действительно блестяще. Я вижу, как энергия просачивается прямо в твои клетки.

Софи медленно вздохнула, набираясь храбрости, чтобы спросить:

— Значит ли это… что я могу начать тренироваться завтра с левой рукой?

Элвин почесал подбородок и поправил очки, еще раз оглядывая ее. Выражение его лица было невозможно прочесть, и Софи попыталась приготовиться к разочарованию.

Но он сказал:

— Да, думаю, ты готова.

***

Получив разрешение Элвина на тренировку, Грэйди и Эделайн тоже запрыгнули на борт.

И Сандор сделал это официальным.

Первый урок Софи должен был начаться на следующий день после утреннего приема лекарств… единственное, в чем все были согласны. Последовали долгие споры о том, кому из телохранителей следует преподавать, и какие именно уроки, и Софи решила не вмешиваться, довольствовавшись тем, что сидела на диване и смотрела, как Сандор, Бо и Тарина размахивают оружием, пытаясь перещеголять друг друга.

У нее было чувство, что препирательства телохранителей теперь станут неотъемлемой частью ее дня, и была этому рада. По крайней мере, они будут сводить друг друга с ума так же, как и ее.

— Не участвуешь в мое-обучение-лучше-чем-твое-обучение? — спросила Софи, когда Флори подошла и села рядом.

Флори покачала головой.

— Большую часть моей защиты нельзя преподать тем, кто не принадлежит к моему виду. Но у меня другая просьба.

— Все, что угодно, — ответила Софи.

Для племянницы Каллы ответ всегда был «да».

Щеки Флори вспыхнули, она взъерошила выбившуюся из косы прядь волос.

— Я… надеюсь, ты позволишь мне спеть тебе.

— Ты имеешь в виду, когда Калла пела деревьям, чтобы они поправлялись? — спросила Софи.

— Я понимаю, что есть существенная разница, — заверила ее Флори. — Но… верю, что у всех нас есть песня внутри, даже если мы не думаем об этом как о музыке. В каждой жизни есть ритм дыхания и сердцебиения, и эта мелодия должна быть обращена к силе, утешению и исцелению. Я знаю, это может показаться глупым, но…

— По-моему, звучит… мило, — пообещала Софи, жалея, что не может придумать лучшего слова. Тот факт, что Флори предположила это, чувствовался… немного похоже на возвращение Каллы. Глаза Софи горели, когда она прошептала: — Спасибо.

Флори сверкнула зелеными зубами. Но улыбка увяла, когда она добавила:

— Твоя мама также рассказала мне про эхо. И… я ничего не знаю о таких вещах. Тьма всегда будет тьмой для меня. Но интересно, смогу ли я спеть эху перед сном. Если нет, возможно, я смогу смягчить мелодию.

— Стоит попробовать, — сказала Софи, и в ее груди вспыхнула новая искра надежды, когда Флори встала и посмотрела на нее.

Крошечный гном прижала левую руку к перевязи Софи, а другой потянулась к ее лицу.

— Можно? — спросила она, касаясь пальцами кожи Софи.

Девушка кивнула, и Флори нежно погладила ее по голове, ее пальцы двигались вперед и назад по виску, как ветви, качающиеся на ветру.

— Здесь они причинили тебе боль, не так ли? — выдохнула Флори.

Софи никак не могла выдавить из себя слово «да», потому что в горле у нее застрял ком. Поэтому она снова кивнула.

— Они не знали, насколько ты сильна, — сказала ей Флори. — Но, боюсь, ты тоже забыла. Возможно, я смогу тебе напомнить.

Она закрыла глаза, мягко покачиваясь в каком-то внутреннем ритме, пока ее нежный голос пел мелодию на языке, слишком Древнем для Софи, чтобы полностью понять, но каким-то образом она все же уловила смысл. Слова лились по воздуху, как мед, медленно погружаясь под кожу Софи, наполняя ее сердце теплом и энергией, посылая покалывание по венам.

Это не была ни счастливая, ни сладкая песня.

Она была глубокой, насыщенной и острой.

Песня преодоления бурь.

Гимн подъема и укрепления.

Последняя нота повисла в воздухе, хрупкая, совершенная вещь, которую ни один из них не хотел разбивать, и только тогда Софи поняла, как все остальные притихли.

Она повернулась и увидела, что все смотрят не на нее, а на Флори. Даже Бо уставился на крошечного гнома с намеком на удивление. А Тарина моргала так сильно, что могла бы заплакать… трудно было сказать, учитывая естественный блеск ее кожи.

Элвин несколько раз прокашлялся, прежде чем смог спросить:

— Помогло?

— Не уверена, — призналась Софи, потягиваясь.

Теперь, когда песня закончилась, покалывающее тепло исчезло.

Но она чувствовала… напряжение.

И, возможно, немного меньше боли.

— Думаю, это имеет значение, — решила она.

— Как эхо? — спросила Эделайн, с надеждой ловя каждое слово.

Это было гораздо труднее сказать, но Софи должна была знать. Так что, несмотря на риск, она закрыла глаза и позволила своему разуму воспроизвести некоторые голоса, которые преследовали ее.