Фора хочет жить

– Как твоя поездка? Как прошел репортаж? – спросил наконец Фора, присаживаясь на дивный стул, видимо одна из неудавшихся моделей юного дарования мебельного дизайна. – Где ты вообще была? Куда летала?

– Ох, Фора. – всплеснула руками подруга все еще слегка шатаясь от полученной дозы бреннивина. – Я летала в Белушью Губу…

– Куда? – почти одновременно спросили Фора и Рагнхилдер.

– В Белушью Губу. – почти по слогам ответила Мейро, понимая что это название совершенно ни о чем не говорит практически ни кому с кем бы ей пришлось иметь разговор, за исключением историка, политика или географа. – Это бывший кусок России. Точнее то, что от нее осталось. Полагаю, вы изучали историю и географию нового мира? Посему должно быть знаете, что из выживших стран в состав объединения входит Архангельская область, некоторые ее составляющие, скажем так…Все, что уцелело после катастрофы. – репортер сделала пару глотков сока и продолжила. – Значит вот…Есть такой поселок, точнее он был поселком после преобразований, он превратился в отдельный островок. И называется он Белушья Губа. Звучит не плохо? Да? – Мейро поймала учтивые улыбки и заговорчески придвинулась к слушателям, которые повинуясь движению, так же преклонили свои головы ближе. – Это не просто остров или селение…Там…Там особенные люди…Такие особенные, как в бывшей Индонезии. А точнее на острове Вайгео!.. Ну вот кто мог представить, что из всего гигантского куска, уцелеет какой-то островок на востоке Индонезии и станет еще и хранилищем, я бы сказала пристанищем всего бывшего…- Мейро резко оборвала речь и заговорила значительно тише, – бывшего духовенства?

– Чего? – яростно и скептически подал голос Фора.

– Тихо. – прошипела Мейро. – Тихо, пожалуйста…Это знаешь…Тайное расследование. И информация…Тайная…Короче есть отдельные острова и малоизученные провинции где по сей день скрываются не просто люди, которые раньше были монахами, есть версии…- Мейро сделала очень длинную паузу и Рагнхилдер, нервно поторопила женщину нетерпеливым странным звуком не обозначающим в принципе никакого связанного слова. – Не прошитые люди. – торжественно, но тихо наконец произнесла репортер.

– Быть такого не может! Это чушь. – неодобрительно фыркнул художник.

– Да подожди ты! Фора! Не начинай. Послушай. – не менее резко огрызнулась Мейро махая своими красивыми тонкими руками.

– Этого не может быть. По одной простой причине. Двести тридцать семь лет назад была произведена общая эвакуация и …

– Слушай, замолчи ты со своими познаниями! – повысила голос подруга. – Я что просто так все эти годы мотаюсь по странам? Слушай, а потом критикуй! – Мейро выпила сок дабы освежить горло. – В общем, это правда. Есть люди, которые в момент катастрофы, точнее на кануне всех этих плачевных событий еще за несколько лет до начала грядущего, каким-то невероятным образом вычислили точки, на которых останется жизнь. Мировые узлы, как они это называют. И стали перемещаться туда, задолго до общей паники…Таким образом, на земле сейчас есть три основные зоны, где духовники все еще существуют и правят свои обряды, сохраняют традиции и знания…Если взять Вайгео, например, там в основном монахи и просвещенные из бывших Лаоса, Индии, Китая, Гвинеи, Японии и самой Индонезии конечно же…Если говорить о Белушьей Губе, там в основном православные и мусульмане, есть представители католического мира, а еще различные приполярные шаманы, наподобие эскимосов, якутов и прочих…И там, я вам замечу, тоже есть не прошитые сердца. Именно они! Они могут говорить о таких вещах…

– Которые грозят нам смертью. – тихо закончила Рагнхилдер.

– Именно!!! – победоносно воссияла Мейро. – Они говорят об этом свободно! И никто из них не умирает!

– А может быть и нам можно? – неуверенно предположила исландская брюнетка, так сжав пальцы, что костяшки ее нежных рук побелели.

– Я бы не стала рисковать. – честно призналась репортер.

– Умоляю вас! Да вы себя слышите? – Фора встал. Встал резко и скривил лицо от острой боли в ноге. Однако он был полон решимости прекратить этот бредовый разговор. – Заклинаю вас немедленно замолчать и выбросить эту чушь из голов!

– А где третий остров? – словно не слыша будущего спутника в союзе, жадно интересовалась Рагнхилдер, обращаясь к Мейро.

– Предположительно в районе Новой Зеландии.

– Там все еще в первые годы затопило. – смешок у Форы был не добрым, но его никто не слушал.

– Три Кингс Айлендс. Это группа островов. Монахи сказали, там есть их братья по духу из разных конфессий и стран. – Мейро замолчала и о чем-то задумалась.

– Ты полетишь туда? – спросила Рагнхилдер растирая ладони.

– Возможно…Я просто обязана. Потому что…- в дверь постучали и без приглашения зашли.

Диалог № 311

– Жаль, ты так и не попал на мою выставку. – Фора был напряжен и по обыкновению теребил стакан с жидкостью.

– Я заходил в галерею. Видел твои работы. Это впечатляет.

– Впечатляет? Хорошо охарактеризовано. – ухмыльнулся Фора. – Наверное ты был слишком занят? Мы сочетались с Рагнхилдер еще две недели назад.

– Я помню. Прости. Я писал, что буду не в стране.

– Кавказ?

– Да. У меня там была подработка. – Йогансон чувствовал неловкость перед другом.

– Я даже никогда не видел твоих работ…Сколько ты уже скульптором работаешь? Пять, шесть лет? – Фора допил жидкость и заказал еще стакан.

– Почти семь лет. У меня частные заказы.

– Ясно. А меня недавно снова вызывали в комитет эмоциональной защиты. Не понимаю иногда, к чему это все. Вроде бы все нормально. И тем не менее все эти тесты. Как-то устал от них, что ли.

– Может ключевое слово «Вроде бы»? – весело подмигнул Йогансон.

– А тебя часто вызывают? – словно не замечая собеседника продолжал Фора. – Ты вообще никогда не рассказываешь о своих походах. Неужели система смирно принимает твой характер?

– Слушай, что-то ты сегодня подозрительный какой-то. У тебя все в порядке? – встревожился светловолосый мужчина.

– Да. – бесцветно ответил Фора. – Прости. Дело не в тебе…Я почему-то переживаю за Рагнхилдер.

– Что с ней?

– Ее мысли. Да, конечно, я не знаю их…Но какая-то она другая стала.

– После сочетания все становятся другими. – вынуждено пошутил Йогансон.

– Нет. Это что-то другое…Она…Я вижу, что она привязана ко мне и у нас все отлично, но, - Фора сделал громкий глоток, опустошив содержимое стакана в один заход, после чего нервно выбросил малахитовую соломинку на стол. – Я чувствую, что она что-то скрывает…Какие-то определенные чувства. И мне это не нравится.

– Ты не можешь заставить человека говорить обо всем. Дай ей время. Неприкрытая откровенность возможна, наверное только со мной? Я что чувствую, то и выплескиваю на тебя.

– Это точно! – оба друга рассмеялись разряжая напряженную обстановку.

– Если она о чем-то молчит, - продолжил Йогансон, - значит, тебе еще не пришло время услышать…Действительно, дай ей время. У вас только начался период совместной официальной жизни. Каждый переживает этап по-своему. Вам нужно привыкнуть. Может это просто шок?

– Может быть…Может быть…Я несколько раз, - после долгой паузы продолжил Фора, - замечал в ней такой взгляд…словно она вот-вот скажет что-то такое, о чем не стоит вообще говорить. Это не тайна, это не упрек, это что-то эмоциональное. Я смотрел ее график. Там действительно наблюдается странная эмоциональная активность…Я боюсь, что у нее могут появиться мысли и суждения как у тебя. – Йогансон немедленно отреагировал удивлением. – Без обид! Прошу. Я уважаю тебя! Однако…я бы не хотел, чтобы Рагнхилдер испытывала нечто подобное. Мне кажется с этим очень сложно жить.

– С чего ты так решил? – в тоне друга, едва улавливались нотки обиды.

– Просто мне так кажется. – Фора развел руками и опустил глаза. – Такие люди как ты, я правда не встречал таких, - спешно улыбнулся Фора, - мне кажется им крайне сложно жить. Сложно принимать этот мир и себя в этом мире. Разве не так?

– Абсолютно не так. – протестовал Йогансон.

– Посмею оспорить. – Фора расправил плечи. – Я живу, не предъявляя жизни ни каких рекламаций. Не вынося приговор и не анализируя что было и как могло бы быть. Не отягощая себя императивом ни по отношению к государству, ни к закону, ни к себе самому в том числе. И мне от этого проще. Мне намного проще и легче жить. Даже не просто жить, а преимущественно наслаждаться моим пребыванием здесь…Но мне кажется, люди, которые находятся в постоянном выставлении регрессо, живут в непрекращающейся борьбе. Причем довольно бессмысленной борьбе. Ультиматумы, притязания, неудовлетворенность – все это похоже на игру в пинг-понг. Только шариком в итоге, становится сам человек. Его нервы и психика. Только и всего…- Фора тяжело вздохнул, а Йогансон мрачно смотрел на него. – Я не хочу такого для Рагнхилдер. Я просто хочу жить и быть с ней. Большего я не прошу.