Франсуа Винсент

К десятому миллиону уже отнесся спокойнее. Когда их на его счетах обозначилось цифрой сто - просто констатировал сей факт, как должное. Хотел ли он что-нибудь сейчас? Он не знал. Но знал точно, что сможет позволить себе все. Даже полет в космос. Но туда он пока не хотел. А снег за окном все падал и падал, заметая собой старинные особняки, новенькие дорогие автомобили, стоящие на улице, и эту серую, булыжную мостовую.

Снова кто-то постучался к нему в кабинет. Шла нормальная работа. Эта рутина последние дни особенно затягивала. Постоянно заходили какие-то люди, что-то уточняли, приносили на подпись. Но, скоро будет объявлен тендер. И если он его выиграет, а он обязательно его выиграет - заработает приличный заказ на годы вперед и очень хорошие деньги.

Еще пару дней - они подадут эту заявку, и можно будет куда-нибудь сбежать ненадолго. Куда-нибудь подальше.

– Брать ее с собой или ехать одному? – подумал он.
– С ней пока было очень хорошо и не скучно…

Его мысли отвлек вызов секретаря.
– Вас спрашивает директор фирмы … соединять?

Он задумался. Не время сейчас вспоминать прошлое и общаться со старыми друзьями. Снова будет что-нибудь просить. Да и что такое теперь это – дружба? Это был его старый друг еще со студенческих времен. Но сначала друзья, потом партнеры. Деньги. Куда-то все девается, как сквозь песок. То ли дело - тогда, на втором курсе. В стареньких рваных джинсах они сидели во время лекции в пивной, куда вытащили почти всю свою группу. Между тарелок с креветками лежал их журнал посещаемости, и они в нем отмечали, как прогул, всех девиц, которые с ними сюда не пришли. А потом скандал, и в кабинете декана с этим заляпанным журналом в руках они стояли, друг друга выгораживая. А потом одна девчонка на двоих – и, конечно, она выбирает только одного и выходит за него - за его друга. А он все им прощает. Вот тогда была дружба. А теперь эта дружба - пережиток юности. Для взрослого, богатого, сильного мужика, вообще, не должно существовать такого понятия. Теперь партнеры, любовницы, клиенты. Все, что не имеет своей цены, теряет смысл. И он знал, что абсолютно прав. Правда, как-то скучно. Может, действительно, слетать в космос…

– Так Вас соединять? – голос секретарши вновь вернул его к действительности: “Ах, да - друг. Ну, конечно, он все сделает для друга”.

– Ладно, соединяй.

– Привет, старик.

Голос на том конце провода был дружески-заискивающий.

– Ты пропал, совсем не звонишь. Пора встретиться.

– Давай через пару недель, или лучше - после Рождества. Сейчас много дел, а в праздники пообщаемся. – Он действительно был сейчас занят и не кривил душой.

– Ты уверен, что не найдешь и часа для меня?

– Что-то срочное? Просто не хотелось на бегу, - но друг настаивал.

– Ну, как сказать. Не хотелось по телефону… Впрочем, ладно… Я слышал, ты подаешь заявку на этот январский тендер?

– Конечно. Уже все готово, – ответил он.

Возникла небольшая пауза и затем его друг продолжил.

– Я никогда тебя ни о чем не просил. Сейчас тот самый случай… Ты не мог бы отдать его мне… Понимаешь, с тех пор, как я открыл свое дело… отдельное от твоего… я, наконец, смогу выполнить такой заказ…

– Старик, ну ты же понимаешь, что это бизнес. И моя фирма несколько месяцев работала на этот тендер. Я не знаю, что тебе сказать? – он был очень удивлен такому повороту событий, отвечал мягко, но был непреклонен.

– Ты знаешь, - настаивал его друг.
– Если ты мне дашь этот шанс, я сразу раскручу свое производство. Понимаю, что прошу о многом, но для тебя пропустить этот заказ не фатально, а для меня это старт. Как полет в космос! Что скажешь?

Тот был очень настойчив, и приходилось продолжать этот дурацкий разговор.

– Старик, я знаю, что скажу, но не знаю, как это сделать, чтобы ты не обиделся. Если бы ты попросил месяца на два раньше, тогда конечно… – лукавил он.
– Извини. Сейчас это уже невозможно. Слишком много вложил…

– Но мой проект будет лучше. А сколько вложил ты в тот карман, ты мне скажешь. Я тебе немного позже обязательно верну.

– Ну, это уже хамство, - подумал он и вслух произнес.

– Извини, но в этой жизни лучший проект всегда будет за мной. Привет жене…

Он повесил трубку и подумал, - как ему все надоели! Нет, пожалуй, поедет один. Ее возьмет в следующий раз. А с ним как-нибудь поговорит - все утрясется. Нельзя же от него требовать невозможного! Всему есть предел - он же не просит одолжить у того его жену…

4

Они сидели на просторной веранде ее квартиры на последнем этаже. Отсюда открывался панорамный вид на Лужники и Университет. По другую сторону виден был Белый дом, а еще немного дальше белел гигантской каменной глыбой Храм Христа Спасителя. Он был похож на огромный сугроб с золотыми луковками наверху. Кое-где торчали макушки новогодних елок. Был снежный сырой декабрь. Снег лежал повсюду, и даже на веранде. Только два пластиковых стула, такой же столик, и они вдвоем. Как на высокой заснеженной горе.

– Тебе не холодно?
– спросил он, плеснув ей в стакан немного виски.

– С тобой нет, - ответила она, кутаясь в большой теплый плед, отпивая небольшой глоток.

– Мы поедем на Рождество в Пиренеи, – сказал он и тоже сделал глоток виски…

– Милый, мне с тобой везде хорошо. Но ты же знаешь, что я терпеть не могу горные лыжи, падать на попу и катиться с горы, а потом вставать и снова падать.

Он не ожидал такой реакции и, вообще, не терпел отказа, поэтому удивился, и не понимал - другая была бы счастлива на ее месте.

– Ну, ты сможешь пройтись по магазинам, мы съездим на экскурсии – все, что угодно, – произнес он.

– Я люблю море! Люблю тепло! Когда солнышко, и вокруг все голые, - она натянула плед на голову, и теперь из-под него выглядывал только ее хорошенький носик.

– Но я катаюсь и не могу пропустить сезон, – ответил он.

– Значит, придется торчать в отеле, пока ты катаешься… Конечно, милый, я согласна, - вздохнула девушка.

Теперь она смиренно сидела, покачиваясь на холодном пластиковом стуле, как закутанная кукла, а стаканчик с ледяными виски тоже покачивался в ее руке. Виски было очень крепким, холодным, но замерзнуть не могло. Оно просто не умело этого делать.

– Тогда оставайся, я поеду один, – отрезал он.

– И я поеду одна, – неожиданно встрепенулась она.
– Нет, мы с подругой полетим на Тенерифе.

– А что там делать?
– удивился он.

– Там сейчас двадцать пять, а что нам делать, мы придумаем. Заберемся на Тейд, будем встречать восход солнца. Ты в прошлый раз меня не взял с собой, теперь я тебя не возьму. Хорошо, милый?

Ему было неприятно, что она самостоятельно выбрала свой маршрут. Сделала это без его ведома. Но виду не подавал. И на мгновение показалось, что так будет даже лучше. Или, скорее, поймал себя на мысли, что ему все равно. Но тогда, зачем все это и зачем ему она?

– Да, конечно, - ответил равнодушно он и сделал большой глоток. Виски приятно обожгло горло и согрело его изнутри. Ему стало хорошо и тепло.
– Замечательный напиток, - подумал он. – Вот что по-настоящему может дать столько тепла, которого иногда не хватает.

– Ну, не обижайся, это ведь ты не хочешь везти меня на море, -

спохватилась она.

– Все, решили.

– Как твой тендер? – перевела она тему разговора.

– Приеду, разыграем. Как всегда, все нормально.

– Как твой друг? – участливо и со вниманием спросила она, словно почувствовала это безразличие и хотела загладить вину.