Фрилансер. Абсолютный хищник

— Шимановский, — произнёс он, когда мы, наконец, втянулись в процесс. — Скажи, Шимановский, чего ты на самом деле добиваешься?

Дерек тасовал карты перед раздачей, мы «отдыхали».

— Я бы ответил тебе, если бы понял вопрос, — с улыбкой парировал я.

— Ты вызвал меня на… Дуэль. — Он скривился. — Не имея для оной ресурсов, зная, что как минимум в половине случаев ты проиграешь исходя только из законов математики. Зачем тебе это? Какова цель? Раньше я думал, что понты, но ты заставил этот мир считаться с твоим интеллектом. Ты ничего не делаешь просто так, хотя, несмотря ни на что, твои поступки всё же зачастую ребячество. Просто продвинутое. Итак, зачем тебе я?

— Я хочу «выключить» тебя из расклада на Венере, хотя бы на ближайшие пару лет. — Моя улыбка была более ехидной, чем его, а уверенность в себе зашкаливала — я говорил правду.

— Зачем? — непонимающе пожал плечами он.

— Скажем так, я хочу провести на планету, на аристократию планеты, информационную атаку. Хочу объяснить сеньорам аристократам, что государство должно использовать их и их ресурсы для усиления своих позиций, а не наоборот. Наши сеньоры слишком привыкли к этому «наоборот» и не понимают, что должно быть иначе. Пора напомнить. Заодно греет мысль, что Сильвия станет лучшей главой клана Феррейра, более гибкой, мудрой и договороспособной, но тут, к сожалению, на итоговое решение повлиять не могу, только намекнуть.

Ой, как кулачки сжал, аж побелели! И улыбочка фальшивая.

— Не дождёшься!

— И не собираюсь. — Я под нос усмехнулся. — Но ты на самом деле будешь мешать. А ещё ты мне не нравишься.

— Стратег! — Он взял себя в руки, расслабился, расплылся в улыбке превосходства воспитателя над учеником. — Это в тебе больше всего поражает — тотальная наглость и самоуверенность. Всё просчитал, всё распланировал. Как будто этот мир будет действовать по твоему плану.

— Любой план корректируется на ходу на коленке. Стандарт, малый блайнд! — подвинул я тысячную фишку в банк, ибо Дерек раздал нам карманные карты. — Я готов к такой коррекции, вот и весь мой секрет.

— Большой. — Две фишки от Себастьяна. — Шимановский, мне как бы фиолетово, но я всё равно хочу тебя предупредить. То, что ты встречаешься с принцессами, и что тебе позволяют жить у одной из них, не значит, что ты высоко взлетишь. Это значит, что когда оступишься, падать будет больнее. Особенно с твоими глобальными планами.

Вскрываем карты. У меня — ничего. Три пик и десять бубей. Так, бровка сеньорито дёрнулась, торжества в глазах нет, но есть интерес. Заинтриговал. Значит минимум пара, и очевидно, попытается блефануть.

Пауза. На стол легли первые три карты. Снова ничего, ни одного совпадения. Жаль.

— Себастьян, не надо меня переоценивать. Я всего лишь скромный боец информационного фронта, — продолжил я разговор. — Очень скромный. — Скривился. — Просто громкий.

— Да, скромность — главная твоя добродетель! — усмехнулся он и передвинул две фишки. — Стандарт.

Стандартная ставка — две тысячи. Правило стола, который мы выбрали, а это безлимит, значит минимальная ставка этого зала как такового. Я оказался прав в предположениях.

Судя по лицу, у него ничего, в смысле нового. Без улучшений. И по-крупному не ставит, засранец. Ладно, рискуем.

— Подтверждаю. — И я двинул две тысячи. — Дело не в принцессах, Себастьян. Я просто готов драться за идеалы. За то, что считаю своим, важным. А ты — нет. Вот и вся между нами разница. А по поводу падения… Альпинисты говорят, не смотри вниз, не пугайся высоты, ибо плевать, с сотни метров ты упадёшь, или с двух тысяч — конец будет одинаков. Вот и вся философия жизни.

— Можешь сделать — делай, — усмехнулся он. — В чём тебе не откажешь, так это в логике, Шимановский. Девчонки любят таких, безбашенно смелых. Как мухи на кал слетаются. Однако правда жизни такова, чико, что герои умирают первыми, срываются со своей скалы, не важно с какой высоты. А мир достаётся скучным до мозга костей прагматичным НЕ-героям, не готовым умирать за идеалы, но ради них готовых работать в поте лица день и ночь. Она выбрала тебя, потому, что девочка, и пока ещё смотрит на мир в розовых очках.

— Не дождёшься, — мило улыбнулся я. — И не думай, что когда я «сорвусь со скалы», она будет с тобой. И не сорваться постараюсь, и твой космолёт улетел вне зависимости от моего появления.

На стол легла ещё одна карта. Три бубей. Пара. Но спешить не буду.

— А я поставлю. — Снова в банк пошёл большой блайнд. — Стандарт.

— Подтверждаю, — выровнялся я. Но судя по его лицу, у него вновь ничего нового. Итак, пара?

— Ты не просто скучный менеджер, Себастьян, — покачал я головой, — Ты — просто скучный. Смирись с этим. И к тому же — враг. Это на самом деле не проблема, если бы у тебя был план интеграции двух кланов. Но весь твой план — присосаться к наследнице, и, когда та станет королевой, управлять из-за её юбки, решая проблемы своего клана, а не вопросы стабильности клана королевского и экспансии государства. У тебя, как у врага, не было никакой программы сотрудничества, интересной ЕЙ. — Расплыться в улыбке, нас смотрят тысячи людей, если не сотни тысяч. — Так что не вини меня, вини себя. Я лишь соломинка, перешибшая спину верблюда. Соломинка, также не имеющая чёткой программы, но, по крайней мере, имеющая готовность эти спины перешибать.

Ой-йой, как глазки вспыхнули! Сам виноват, сам начал, сеньорито.

Оп-па! Десять червей. Две пары. Танцуем, девочки! Только не возликовать. Держись, Шимановский! Лучше натужно и зло задыши, типа задела интеллектуальная беседа «о бабах». Когда обсуждается наследница престола, такое сопение допустимо.

— Сто тысяч, — положил сеньорито в банк одну платиново-золотую фишку нужного достоинства. Это нормальная ставка на самом деле для ривера, именно такими тут под конец раздачи и размениваемся, по пятьдесят-сто тысяч.

— Миллион, — ререйзнул я. Решил сыграть по-крупному, пока удалось вывести этого сукиного сына из равновесия. Отсчитал такие же фишки, но в десять раз больше.

Себастьян мог скинуть, «слив» всего сто тысяч. Но я два раза подтверждал, без рейза, не факт, что последней пришла сильная карта. А с учётом, что он завёлся от моих слов, шансов у него никаких. Однако и у него что-то не слишком большое.

— Полтора. — И он решил ререйзнуть. В банк ушло ещё пять фишек платино-золотого достоинства.

Он что, думает, я сброшу? Закинув миллион? Ща-аз!

— Два. — Я снова ререйзнул, также отсчитал десять платиново-золотых. К этому моменту и он добавил к стеку два миллиона, и я ещё распотрошил сумку на полтора. Правда стек оголил, далее придётся потрошить чек Гортензии. Обидно будет.

Себастьян подумал, пропыхтел под нос, и выдал вердикт:

— Колл. Подтверждаю!

Фишки ушли в банк. Шоудаун, как агрессор открываю свои…

…И он — свои. Пара. Два туза, из карманных карт. Блефовал, сукин сын, по минимуму ставил. Но — ставил, типа пугал. Чёрт, критически мало опыта игры в такую мутотень! Если б не мои обострённые чувства людей, хана было бы.

Так, а я, получается, восстановил всё, что пока что проиграл по мелочи. Ладно, вот это и есть безлимит, танцуем дальше.

Два миллиона. Столько я просил у Селены. М-мать, и не чувствую сейчас НИЧЕГО! Для меня эти фишки не деньги, а на самом деле только написанные где-то нолики. Ведь полностью прав, сукин сын!

Раздача, и баттон, он же «кнопка», у Феррейра. Ставки в банк. Посмотреть карты. Дама и шесть.

— Подтверждаю, — выдал Себастьян. Обошлись без рейзов на префлопе, привычно.