Фрилансер. Битва за будущее

— Всё, уже в эфире? — Рассеянный взгляд. — Уже всё, можно говорить? — Кивок, взгляд в камеру. — Всем привет. Это я, Фрейя Веласкес, исполняющая обязанности главы государства на время болезни матери. Хочу подтвердить то, что сообщил мой помощник Хуан на брифинге на космодроме в эфире только что. Недавно созванный на особое заседание Совет Безопасности поддержал инициативу о том, что не следует под горячую руку выгонять с планеты всех, кто въехал сюда с паспортами Союза. Хоть Союз и поддерживал недавний переворот, и его бойцы совершили террористическую атаку, не нужно всех под одну гребёнку. И я только что подписала подготовленный ранее указ об изменении критериев фильтрации высылаемых. Высылать будут только семьи тех, кто участвовал в противоправных действиях против венериан в недавних событиях, и тех, кто находится на планете незаконно, с просроченными документами. Сами участвовавшие в погромах после отбытия наказаний также будут выдворены с запретом на въезд навсегда. Преступления против венериан, но совершенные не в рамках мятежа и террористического нападения, а в рамках обычного уголовного права, будут рассматриваться согласно норм действующего законодательства, и не повлекут за собой высылку членов семей преступивших закон. Но кроме того, мне точно известно, что многие граждане Союза участвовали в битве за город с нашей стороны, в рядах ополчений «зелёных зон», защищая столицу и её жителей в том числе от своих соотечественников. Для таких людей принято решение о предоставлении подданства им и членам их семей без испытательных сроков, без условий и ограничений. Всем спасибо.

Аджай, я держу слово… И горе тем, кто при этом не держит своё. А вот Мария Фернанда и правда хорошо умеет не только танцевать…

Глава 7 Слышу голос из прекрасного далека, голос утренний в серебряной росе…

Глава 7. Слышу голос из прекрасного далёка, голос утренний в серебряной росе…

Дурацкая песенка.

Проигрыватель на ней просто заело, потому мозгу пришлось прослушать её с десятка полтора раз по кругу, пока не проснулся. Гарнитуру на ночь не снял, не вытащил из уха управляющий контур, и во сне, когда ворочался, на что-то там нажал. Правда, это случилось под утро, что здорово, но последний час сна оказался безоговорочно испорчен. Настолько, что даже не оценил подарок от Марии Фернанды, давшей поспать аж до развода.

— О, ты уже встал? — вошла она вся такая брутальная, в сером трико малышни, но с винтовкой Гаусса за плечами. Форма им пока не положена — только после Полигона, но винтовки уже таскают. Правда не с самого начала — был риск, что поубивают друг друга, потому с оружием только спустя девять месяцев — год, когда оботрутся, местная наждачка окончательно сдерёт с них приютскую шелуху, а последние ненужные и не подходящие психологически кандидатки, отсеются.

— Да. — Скупо кивнул — голова болела от назойливой мелодии. — Спасибо, что разбудила в восемь, как я просил…

Время показывало без четверти девять. Она иронию не поняла.

— Да ладно, имел право поспать! На тебе там, — палец в небо, — всё держится. — Неприличный жест, обозначающий то, чем мужчины и женщины занимаются наедине. — А сейчас, насколько я знаю, ты вообще официально шишка, второй после Фрейи, это даже в СМИ открыто обсуждают и не парятся. А у шишки, Хуан, по-другому должно быть устроено: дал задание подчинённым — и пусть вкалывают. Говорю тебе как главарь банды главарю банды: главное в нашей работе — вовремя и в нужном направлении дать пендалей. Поверь мне, я разбираюсь, пусть и «рулила» всего лишь беспризорниками своего района.

— Ага, глава банды — главе банды… — усмехнулся я эпитету.

— Ну, по сути ты сейчас глава банды, только крупной. Разве нет? — Снова искреннее недоумение, для неё то, говорила, было аксиомой, и звучало в порядке вещей.

Но ведь и правда, если взглянуть под углом… Ну, ведь банда же! И клан Веласкес, и государство Венера — просто очень большие банды. И я сам их бандами делаю, в отличие от королевы, которая пряталась за атавизмы вроде законных процедур до последнего, даже в ущерб власти. У меня же всё предельно просто: я с пушкой — вы «лошня». Пока пушка была у вас — мы «лошня»… Были бы, если б проиграли. Так что я не рефлексирую, да, банда, и я — её главарь.

— Ладно, пупсик, чмоки! — Послала Мария Фернанда воздушный поцелуй. — Я на развод. Твои мальчики собраны, в кубрике, как и просил, очень уставшие и не выспавшиеся, но довольные. А наши старшие…- Закатила глаза. — Первый раз вижу, чтоб на утро у половины старшаков, сук из сук, перед разводом были такие мечтательные блуждающие и довольные оттраханностью мордахи. Они тебе этот подарок долго не забудут.

От брошенного в неё браслета (что было под рукой то и запустил) паршивка увернулась:

— Убежала! Ещё раз чмоки!

Я даже вслед крикнуть что-либо не успел. Эх, наплачусь с этой «главой банды» в своё время. Как выпустится — сразу и наплачусь. Весь корпус понимает, что сразу после выпускной попойки она напишет заявление о переводе ко мне. И будет писать оные каждый месяц, каждую неделю, каждый день, пока всех не задолбает, и офицеры, чтоб отстала, её ко мне не переведут. Возможно, добавив к опергруппе неудачников ещё один малолетний взвод, благо дочери феникса к тому моменту основательно подрастут.

«Слышу голос из прекрасного далёка…» — пел в голове приятный голос — утрешняя песенка отпускать не хотела. — «Голос утренний, в серебряной росе…»

Да, утренний, не возразишь. И утро это прекрасное, «в серебряной росе», какие бы проблемы ни довлели. Проблемы будут всегда, надо уметь видеть за их фоном хорошее, а на Венере, несмотря ни на что, всё гораздо лучше, чем могло было быть.

На развод попасть я очень хотел, ибо тысячу лет там не был. Но не пошёл — передумал, слишком поздно разбудили. Двинулся умываться. Зря, наверное, когда ещё там побываю? Но не грязным и лохматым же идти, да ещё с больной головой. А вот мои, судя по пустой каюте и отсутствующему оружию, пошли. Ладно, поздняк метаться, там уже началось, и душевая свободнее будет.

Душ в родной каюте… Забытые ощущения! Кайф!

Я уже почти закончил… Не в смысле мыться — моюсь быстро, а ловить удовольствие от струй воды, падающей на тело, когда ко мне в секцию под распылитель юркнуло обнажённое женское тело:

— Я думала ты придёшь на развод! Ждала тебя там…

Больше сказать ничего не успела — не дал, слишком был голодный. Вчера был настолько эмоциональный день, что… В общем, после таких нервов нужна разрядка, и близость с хорошей сеньоритой — самое то, что надо.

Следующие минут пятнадцать мы занимались любовью, и никто не мешал — понятливые девочки, судя по добавившимся вещам в каюте и оружию, с развода пришли, но тут же смылись в кубрик. Я, пройдя по спальному, устало завалился на кровать Сестрёнок, Фрейя упала рядом. Помолчали, ловя моменты эмоционального, единства. Просто помолчать после секса — покруче дозы экзотического органического наркотика будет. И очень полезно для семейных отношений, а как ни крути, мы что-то там, пусть пока и на коленке, строим.

— Сейчас Изабелла придёт, — наконец, нарушила тишину высочество. — Я позвала и дала на сегодня пропуск. Можешь и её на приход поставить — я не ревнивая. — Немного скривилась — ага, не ревнивая ты наша. — Мы вроде разобрались с этим делом, Гуэрра с командой роют копытом землю, часов с шести в городе. Тётя Алиса час назад уехала, тоже где-то там — координирует. Ей в помощь я сорвала два полка ополчения из братвы Каррераса. Раз у вас с ним тёплые отношения, там не будет случайных людей, а сейчас возможность доверять важнее квалификации.